Чжан Ли неловко стояла у стойки регистрации, слишком смущенная, чтобы смотреть в лицо консьержу.
Консьержка была очень профессиональна, и она не выказала пренебрежения или какой-либо невежливости из-за того, что Чжан Ли не провела ее карту. Она даже сочувственно нахмурилась, глядя на эту богатую девушку, которая раньше тратила деньги как воду, а теперь изо всех сил пыталась сделать хоть шаг по доброте. Но такая доброта была выше терпимости Чжан Ли, и Чжан Ли все еще смущалась.
Очевидно, это было совсем недавно, но Чжан Ли чувствовала, что ждала целый век, ее кожа вот-вот обожжется, и каждый ее дюйм будет болеть. Она подняла глаза, ища фигуру сына. Вскоре Шань Вэйи улыбнулась и подошла к ней.
Она была настолько труслива, что не имела и следа от могущественной жены знатного рода. Она робко посмотрела на Шань Вэйи: «Забудь, мы все еще…»
Шань Вэйи спокойно похлопала Чжан Ли по тыльной стороне руки, повернулась к консьержке и сказала: «Есть ли скидка на долгосрочную аренду? Четверть за раз».
Чжан Ли потрясенно посмотрела на Шань Вэйи: «У тебя столько денег?»
Шань Вэйи с улыбкой посмотрела на Чжан Ли: «Да».
Шань Вэйи и Чжан Ли были приглашены наверх, чтобы обсудить цену, и, наконец, договорились о подходящей цене долгосрочной аренды. Денег, потраченных на долгосрочную аренду в роскошных отелях, хватило на покупку дома в пригороде, но Шань Вэйи совсем не возражала, заплатила быстро, и процесс прошел очень гладко. По его спокойному выражению лица видно, что после того, как он заплатил арендную плату, у него еще оставалось достаточно денег, чтобы растратить их.
Этот отель не выдержан в пышном и роскошном стиле, даже в элитных номерах не было больших золотых и красных украшений, но он был элегантен своей простотой. Просторная гостиная была полна четких геометрических мебельных инсталляций, а пространство было наполнено упорядоченной красотой. Стройное тело Чжан Ли опустилось на бархатный кожаный диван, ее голова была поднята, а на лице было немного беспокойно: «Откуда у тебя столько денег?»
«Заработать так много денег за такой короткий период времени, — ответила Шань Вэйи, — это, должно быть, произошло с помощью мошенничества».
В его тоне не было чувства вины.
Услышав ответ Шань Вэйи, Чжан Ли почувствовал облегчение, некоторое время улыбался и сказал: «Вы мне лжете».
«Если не жульничать, где взять столько быстрых денег?» Шань Вэйи подпер подбородок.
Затем Чжан Ли сказал: «Я вижу, принц благоволит вам, он наградил вас?»
Шань Вэйи просто хотел сказать: месячная зарплата принца не так хороша, как мои карманные деньги. Полагаясь на его вознаграждение, мне пришлось бы просить скидку даже при проживании в бюджетной гостинице.
Но такие вещи было слишком сложно объяснить Чжан Ли.
Чжан Ли выглядела сильной, но на самом деле она была наивной. Она была просто избалованной богатой девочкой.
Без дальнейших объяснений Шань Вейи сказал: «Жить на деньги, которые утекают из рук других людей, — это не долгосрочное решение».
Эти слова пронзили сердце Чжан Ли.
Если бы это было в прошлом, Чжан Ли, возможно, не послушал бы его и просто сказал: «Моего отца и брата было бы достаточно, чтобы наша мать и сын могли есть всю жизнь». Теперь, когда она испытала это, Чжан Ли больше никогда не скажет таких слов.
Если кто-то слил его, он может вернуть его в любое время и дать вам большую пощечину.
Чжан Ли сказал с кривой улыбкой: «Да…»
Сказав это, смущение и беспокойство поднялись по лицу барышни.
«Ди», — прозвучало резкое напоминание, прервавшее жалость к себе Чжан Ли
Чжан Ли была удивлена, обнаружив, что сигнал идет от ее браслета.
Ее изящный браслет представлял собой изготовленный на заказ браслет из красного агата. Экран представлял собой пряжку из нефрита Хэтянь, а центр был выдолблен, чтобы открывать световой экран. Браслет Шань Вэйи постучал по нефритовой пряжке, и с помощью секретного ключа учетная запись была объединена за одну секунду.
Шань Вейи сказал: «Моя учетная запись, посвященная обману и мошенничеству, предоставлена вам. Если вы хотите потратить деньги в будущем, вы можете просто вывести их прямо отсюда».
Чжан Ли была потрясена, но больше всего тронута сердцем и со слезами на глазах сказала: «Ты, какой почтительный сын!»
Шань Вэйи, почтительный сын, перевернувший небо и землю, принял похвалу Чжан Ли без какой-либо вины и сказал: «Действительно, я также чувствую, что я очень почтительный».
Сказав это, Шань Вэйи снова пошутил: «Но весь этот счет был получен моим «мошенничеством». Если вы поделитесь этой учетной записью, вы будете считаться моим «сообщником».
Чжан Ли отнесся к этому серьезно. Она моргнула, показывая наивный вид: «Ты действительно обманываешь других?»
Шань Вэйи улыбнулась и не ответила.
Чжан Ли, вероятно, отнесся к этому серьезно. После нескольких минут раздумий она снова надела смайлик: «Как и ожидалось от моего ребенка, вы можете надуть такую крупную сумму денег. Видно, что ты умный, но ты просто не любишь читать».
Шань Вэйи посетовала, что фильтр матери Чжан Ли был настолько глубок, что она могла даже похвалить своего сына за то, что он мошенник. Но учитывая, что это была злобная мать-злодейка, это было не так уж и удивительно.
Чжан Ли посмотрел на учетную запись, затем на Шань Вэйи и твердо сказал: «Эта учетная запись должна быть на мое имя. Если что-то случится в будущем, мама позаботится об этом одна».
Чжан Ли серьезно думала о том, что, если этот инцидент будет раскрыт, она будет нести вину. Шань Вэйи не смел позволить Чжан Ли продолжать буйствовать и с улыбкой объяснил: «Я человек, который хочет быть чиновником, так зачем мне обманывать других? Все это было ерундой».
Чжан Ли тоже сразу в это поверил и сказал с улыбкой: «Хорошо. Я и так знаю, что у моего сына хороший характер, так как же он мог обманывать?»
Шань Вэйи: ………………
Эта учетная запись была принимающей учетной записью карты APP.
Раньше все деньги, переведенные Шэнь Юй, тратила Шань Вэйи, но теперь все полученные деньги были деньгами Цзюнь Гэнцзина.
Шань Вэйи также можно рассматривать как капиталистическую шерсть, собирающуюся грабить богатых и помогать бедным, а также обогащать людей.
Он оценил Jun Gengjin, добавив три нуля к цене Shen Yu.
Теперь, судя по тому, что Цзюнь Гэнцзинь исчерпал криптоновое золото, Шань Вейи все еще был слишком консервативен.
Цзюнь Гэнджин даже оставил высокомерное сообщение в книге мнений: «Я заплачу в десять раз больше за один снимок в униформе старшей школы №1 Федерации».
Шань Вэйи ответил: двадцать раз.
Jun Gengjin: Платеж был произведен, пожалуйста, проверьте.
Шань Вэйи: … тьфу, как освежающе, кажется, моя цена все еще была слишком низкой!
В глазах крупного капиталиста, такого как Цзюнь Гэнджин, деньги на самом деле кажутся просто цифрой.
В его глазах было много вещей, которые были более ценными, чем деньги.
Бай Нуо можно считать таковым в его глазах.
Бай Нуо был образом в его детских снах, знакомым или незнакомым старым другом.
После прихода в Федерацию Цзюнь Гэнджин никогда не контактировал с Бай Нуо.
Особенно после того, как Бай Нуо влюбился в Ядовитого Доктора, чтобы позаботиться о Ядовитом Докторе, его собственническом любовнике, Бай Нуо напрямую прервал контакт с Цзюнь Гэнджином.
Из-за этого Цзюнь Гэнджин испытывал сильную боль.
Появление карточной игры облегчило его любовную тоску.
Хотя Цзюнь Гэнджин знает, что человек на фото не Бай Нуо.
Он спросил в гостевой книге игры: вы Шань Вэйи?
Шань Вэйи не отрицал этого.
Цзюнь Гэнджин насторожился: откуда ты знаешь «его»?
Шань Вэйи: Шань Юньюнь сказала мне, что у тебя есть возлюбленная мечты, похожая на меня. Вот почему он всегда подозревал, что у меня с тобой что-то будет.
Это была дыра для Шань Вэйи, чтобы отплатить Шань Юньюнь.
Яма была вырыта очень хорошо.
Увидев это предложение, Цзюнь Гэнджин посвятил себя тому, чтобы еще больше разочароваться в Шань Юньюн.
Однако Цзюнь Гэнцзинь ничего не показал, а лишь оставил сообщение Шань Вэйи, в котором говорилось: «Ты так дотошно фотографируешь и рисуешь, хочешь что-нибудь со мной?»
Шань Вэйи категорически ответил: «Ты слишком много думаешь, мне просто нужны деньги».
Откровенность трогала и успокаивала.
Цзюнь Гэнджин какое-то время думал, что это забавно, а затем, щелкнув пальцами, отправил еще одну сумму денег Шань Вэйи, оставив сообщение: ты все еще доволен тем, что видишь?
—— Старомодная линия, которая была полна доминирования, но Шань Вэйи действительно была вполне удовлетворена.
Шань Вэйи не задавала Цзюнь Гэнцзину никаких личных вопросов, не приближалась к Цзюнь Гэнцзину и вообще не заботилась о делах Шань Юньюнь или Бай Нуо. Он вел себя исключительно потому, что хотел денег, что заставляло Цзюнь Гэнджина чувствовать себя в большей безопасности.
В какой-то момент Цзюнь Гэнджин не мог не думать: неужели я ему совсем не интересен?
Интересный.
Деньги, которые заработал Цзюнь Гэнцзинь, постоянно поступали на счет Чжан Ли. Для этого Чжан Ли даже пришлось отключить напоминание об оплате. Каждый день, открывая глаза, она обнаруживала, что стала на шаг ближе к Forbes, и всегда подозревала, что это сон. Постепенно она не могла не подозревать, что ее сын делает что-то незаконное.
Шань Вэйи был очень доволен и сказал матери: «Деньги можешь оставить себе. Тратьте, как хотите, не думайте копить деньги для меня».
Чжан Ли кивнул, подозрительно глядя на Шань Вэйи: «Ты действительно не сделал ничего противозаконного?»
— О… — вздохнула Шань Вейи, — через некоторое время наследный принц попросит меня уйти, и я, вероятно, не смогу вернуться какое-то время после того, как уйду. Тебе не нужно об этом беспокоиться и не спрашивать об этом, понятно?
Услышав это, Чжан Ли становилось все более и более неловко: «Что ты имеешь в виду?»
Шань Вэйи скрытно сказал: «Разве я не говорил, что он даст мне официальное задание? Будут какие-то секретные операции, так что не спрашивайте. В любом случае, подожди, пока я вернусь в свой родной город.
Чжан Ли с сомнением кивнул.
Какое-то время принц не искал Шань Вэйи. Шань Вэйи также довольно неторопливо проводил время за покупками и едой со своей матерью, хорошо проводя время.
Но в этот день внезапно зашел слуга Восточного дворца и сказал, что они хотели бы пригласить Шань Вэйи в Восточный дворец. Слова слуги были вежливы, но за ним стояли четверо полностью вооруженных механических охранников, и аура выглядела устрашающе.
Чжан Ли очень нервничала, но, увидев, что Шань Вэйи чувствует себя непринужденно, почувствовала облегчение. Шань Вэйи улыбнулась и спросила ее: «Помнишь, что я сказала?»
Чжан Ли кивнул: «Не беспокойся об этом, не спрашивай об этом, я подожду, пока ты вернешься домой».
Шань Вэйи кивнул: «И еще что?»
Чжан Ли был сбит с толку: «И…?»
«Тратьте больше денег, не экономьте их для меня». — сказал Шань Вэйи.
Чжан Ли поспешно кивнул: «Хорошо, сегодня вечером я пойду в клуб, чтобы найти мужчину-модель».
Шань Вэйи все еще выглядела недовольной.
Чжан Ли ничего не оставалось, как сказать: «Я найду восемь».
Шань Вэйи неохотно кивнул: «Вы можете это понять. Не уставай».
Глядя на трогательного и почтительного сына перед ней, Чжан Ли пролила две дорожки слез.
Имперский город был кольцеобразным плавучим островом в Императорской Звездной Галактике. Центральный зал был в центре, как солнце, а другие дворцы вращались вокруг центрального зала, как планеты. Восточный дворец находился очень близко к Центральному залу, и из него вытекал великолепный лавандовый цвет, который был цветом волос и глаз принца, и, как говорили, это был также любимый цвет бывшей императрицы.
Космический город Восточного Дворца был немаленьким, с полными внутренними органами и строгой защитой.
Тайфу блуждал по главному залу Восточного дворца, а затем повернулся к боковому залу.
В боковом зале сидел принц, одетый в пурпурную мантию, идеально дополнявшую его цвет. Его красивая внешность излучала благородство, а глаза, казалось, были полны величия.
Шэнь Юй поклонился ему: «Приветствую, Ваше Высочество».
Принц улыбнулся ему.
На коленях у принца также устроился кот — это был Мастер Йи. Мастер Йи зевнул и собирался уйти, но принц остановил его.
Казалось, он забыл о существовании Шэнь Юя, потому что ему так хотелось дразнить кота, что принц не позволил Шэнь Юю встать.
Императорский тайфу, следивший за этикетом, может только сохранять позу поклона, застыв на месте, как каменная статуя.
Принц, казалось, ничего не заметил и неторопливо расстегнул рукой воротник Мастера Йи. Оковы на шее Мастера Йи ослабли, поэтому он покачал головой, спрыгнул с колен принца и убежал в мгновение ока, и он не знал, где он был в одно мгновение.
Принц проигнорировал это, но надел ошейник на ладонь и сказал: «Учитель узнает эту вещь?»
Шэнь Юй не поднимал глаз, но только услышав четкий звук колокольчика на ошейнике, сердце Шэнь Юй сильно забилось.
Он носил этот ошейник.
Принц также был подозрительным из-за запаха фрезии, оставшегося на воротнике.
Некоторое время между ними не было ничего плохого, поэтому Шэнь Юй действительно думал, что все кончено.
Теперь кажется…
Пурпурные глаза принца равнодушно опустились и он сказал с улыбкой: «Шань Вэйи сказал, что это было сделано для этого мастера, но, судя по размеру, размер слишком велик».
«Размер этого ошейника можно регулировать». Шэнь Юй ответил: «Кроме того, мастер Йи — духовный зверь, и в будущем он вырастет очень большим».
Князь улыбнулся про себя и сказал: «Я попросил кого-то спросить мастера, который сделал воротник. Но мастер сказал, что когда Шань Вейи размещал заказ, он указал человеческий размер. Он специально сказал использовать шкуру носорога, потому что человек, который будет носить ошейник, был благородным человеком».
Шэнь Юй все еще сохранял наклоненную позу и сказал: «Тогда он сказал, кто этот «благородный человек»?»
"Они не." — медленно сказал принц.
— Вашему Высочеству нужно, чтобы я нашел этого человека? Голос Шэнь Юй был ровным, без тени паники, как будто он действительно думал о том, как решить проблему для принца.
Принц слегка улыбнулся, встал и подошел к Шэнь Юй.
Шэнь Юй по-прежнему склонял голову, его отношение было таким же уважительным, как и раньше.
Принц протянул руку, накинул мягкий воротник на шею Шэнь Юя и плавно застегнул его – размер и изгиб были туго сшиты, словно он был рожден для Шэнь Юя.
********