Ход нейтральный

Исповедь 2/2

... Я был удостоен тебя, ты был моим даром с небес, но, кажется, сверху произошла ошибка, потому что я даже не удосужился сохранить твоё хрупкое сердце. Я не был достоин Вас, Александр Петрович. Твоей любви мне нельзя было получать, она принадлежать должна была кому-то более благородному. Кому-то подстать тебе. Мы уже с тобой оба знаем, что я таким не являюсь. А ведь когда-то ты меня таким считал. Но ведь все в юности совершают ошибки, не так ли?
Как же я любил твои блестящие, полные счастья глаза. Сейчас они сверкают иначе, полны безумства и холода. Теперь я боюсь смотреть в эти свинцовые глаза. А ведь совсем недавно это я держал тебя в страхе. Что ж, это достойное для меня наказание. Твоя ненависть мне урок, и если ты думаешь, что я не сожалею, что разбил тебя — ты не прав. Будь я безразличен, разве я бы посвятил тебе все эти строки? Разве я бы не бросил тебя на произвол судьбы? Да, я пытался разлюбить, пытался забыть и отвернуться, как это сделал ты. Но я не способен. Ничего не чувствовать к тебе я не способен.
Ты сказал, что ничего не чувствуешь ко мне. Но каждый раз, когда я буду приходить к тебе, я буду видеть, как твои брови слегка сгибаются дугой от удивления, а в глазах твоих прочту  облегчение. Ты будешь каждый раз ждать, что я приеду, будешь надеяться, что я не брошу тебя, как это делал раньше. Ты будешь верить, будешь ненавидеть меня, но верить, что к тебе приду я, тот самый Миша, который пришёл к тебе той поздней ночью июля, который сказал, что всё кончено. Ты всё ещё ждёшь того Мишу, который бы вытащил тебя из «темноты». Прошло много времени. Очень много. Но мы всё так же не смогли поставить точку. Я настаиваю на встрече.» – Невский сжимал в руках клочок чёртовой бумаги, мысленно проклиная Мишу. Саша знал, знал, что всё так и будет. Знал, что Московский будет настаивать на встречи. Знал, но всё равно не послал его. А теперь у него единственный вариант – соглашаться.