Чистовик моей жизни

4

Драко нервничал. Этим летом он вступил в наследие и оно оказалось совсем не таким, как у отца. Было страшно сказать о таком различить между ними, но после похода в Гринготтс выяснилось что отличия между ним и отцам незначительны. Просто Драко будет более хрупктм в сравнении с родителем.
Мать безнаследная. Отец лунный эльф. Сам Драко - вейла. Хороший набор.

Признаться честно после истерики в Малфое-младшем на пару часов переклинило. Возможно, вейла заиграла. Оставшись один на один с собой, Драко разделся до гола и принялся крутиться перед зеркалом. До его фигура стала более хрупкой, нежной, к тому же безволосой, но вейла от этого только сильнее ликовала. Когда наследие одобрило внешний вид тела, оно принялось за одежду. Тут то Драко чуть удар не хватил. Вейла требовала выкинуть все чёрное и серое. А это между прочим почти весь гардероб. Успокоилась она, когда на белоснежной теле оказалась такая же белоснежная рубашка отца доходящая ему до середины бедра. Бедные домовые эльфы буквально вымалмвали несчастный предмет гардероба, так их достал капризный характер вейлы. Люциус честно не был удивлён цветовым предпочтениям юной вейлочки. Его эльф в свое время искал контраст, чтобы показать насколько его кожа и волосы светлые.

Нарциссу вейла в комнату не пускал, что засталяло женщину волноваться. Благо муж разъяснил, что сейчас вейла недовольна видом Драко и видит в бывшей Блэк более красивую саперницу. Эта агрессия исчезнет, когда вейле придётся по вкусу вид и характер их сына.

В это же время сам Драко психовал. Сначала парень даже не понимал почему, а потом... Потом он понял, что хочет видеть на своей белой коже большие смуглые ладони шрамоголового гриффиндорца. Да именно ладони Поттера. Большие горячие мозолистые, грубые. Хочет чтобы эти руки гладили, ласкали, направляли, сжимали до синяков бедра и ягодицы, гладили маленькие нежные горошинки сосков.

Драко снова впал в истерику.

Три дня его не могли заставить выйти из комнаты и даже поесть.

А потом, когда Драко все же пришел в себя, его даже привлекала мысль, что его могут ласкать руки Поттер.

И вот сейчас, стоя на пироне, блондин боялся найти глазами зеленоглазого героя. Отец, понимающий, что происходит с его наследником, сжал хрупкие плечи и пытался отвлечь. Но вот в толпе мелькнула темная голова и притормозила у  другого края вагона.