Крушение

Глава 12

      Толчок! И всё закружилось, понеслось, увлекая меня за собой. Что-то менялось вокруг меня, что-то менялось во мне. Я увидела вновь ту странную комнату из сна, где стоял саркофаг с девушкой. Но сейчас в комнате было два саркофага. Вернее, один из них больше походил на светящийся куб, видимый мною пару дней назад. Я быстро приближалась. В комнате перед саркофагом с девушкой, которая, к моему облегчению, совсем не была на меня похожей, стояла Анарис. Она давала распоряжения членам команды: установить устройство с плоским экраном и приборами, выпирающими по обе стороны между двух «гробов», передвинуть странное устройство на треноге в виде первых сотовых телефонов на расчетную позицию, подстроить, подключить... Я не успела вникнуть в суть происходящего, как снова почувствовала каждую клеточку своего тела. Я погружалась в воду. Или это не вода? Мягкая тягучая жидкость вокруг давала тепло и непонятное чувство энергии. Лишь на мгновение я запаниковала, боясь сделать вдох и захлебнуться, но мозг четко отдал приказ – я не должна дышать, я не должна думать, всё вне меня, я лишь проводник. Ушли мысли. Ушли чувства. Я единое поле, подвластное воле своего хозяина.

      Гул наполнил комнату, тёплые искры побежали через каждую клетку в поисках нужного кода. Всё собиралось в единую цепь, и я увидела. Нет, даже не так. Я оказалась внутри огромного информационного поля. Здесь вдруг стало ощутимым каждое слово, каждый знак. Шаг за шагом вскрывались ячейки памяти, которой у меня не могло быть. Так много информации! Я чувствовала, как начинают накаляться внутри атомы. Я уже проходила подобное!

      Мгновенно всплыла картинка из детства. Мне жарко. Так жарко, что, кажется, всё плавится изнутри. Мама плачет, разговаривая с доктором, её уговаривают срочно провести операцию, но она не соглашается. Она знает, что врачи сами не знают, что именно вызвало такую реакцию, предположительно опухоль. Она боится. Но врач настаивает, что-то блокирует горло, но нарыва не видно. Мама под напором соглашается. Долго... Я слишком долго на операционном столе. Врач видит изъян, но не может удалить, не задев сонную артерию. Решено оставить рану открытой, на утро проведут вторую попытку. Приедет хирург из столицы.

      Такая сильная пульсация внутри! Я слышу голос и повторяю за ним, но никак не могу добиться чёткости в произношении. Ночью со мной остается дедушка, он держит меня за руку и что-то успокаивающе шепчет. Мне больно, всё тело ломает, пульсация буквально разрывает изнутри. Как жарко!