Снежный роман

Глава 9

Решение продолжить знакомство с Ромкой пришло внезапно, как удар. Я не смог отмахнуться от заманчивого азарта, охватывающего меня при мысли о нём. Как будто он был зверем — диким, свободным и сильным, которого мне хотелось приручить, сделать своим. Прошлой ночью, когда я вслушивался в его стоны и довольное затихающее дыхание, в отголоски дрожи в крепких мышцах его тела, становившегося таким послушным в моих руках, мне казалось, что сам я улетаю от этого ощущения его покорности. И, возможно, именно это чувство опасности, прикосновение к силе, не поддающейся всем остальным в привычной жизни, так остро меня в нём зацепило. Я не хотел, чтобы он забыл обо мне, как о случайном эпизоде, и сам не мог и не хотел забывать.

Я насчитал три долгих гудка, прежде чем услышал в трубке весёлый Ромкин голос, и после его короткого «привет!» со странным для себя чувством расслабленной нежности понял, что надо было сделать это раньше, а не терпеть накрывшее меня ещё на горе гадское настроение, причины которого я сам для себя не мог толком объяснить.

— Как дела у тебя? — спросил я, прислушиваясь к звукам на заднем фоне. Там явственно бубнил телевизор, слышался звон, рёв, крики.

— Хорошо. А у тебя? Как покатался?

— Тоже. Наверху нулевая видимость, а внизу народу до хренища. Посидел немного с ребятами в их номере, и разошлись. Точнее, я ушёл. В общем, сегодня решили отдохнуть без приключений.

Шуршание в трубке затихло, затем снова повторилось, а я пытался догадаться по звукам, что он сейчас делает. Представлял его таким, каким оставил утром, — в шортах и футболке в жаркой гостиной. Вспоминал резковатый, свежий запах его парфюма, и от этого в теле возникало томительное и тянущее напряжение.

— Мы тоже немного посидели, и ребята спать пошли, так что холодильник и телевизор полностью мои. Смотрю какое-то старое кино про ирландского боксёра. — Ромка сделал глоток явно чего-то горячего — отчётливо было слышно, как он дует в чашку или в ложку.

— Счастливый! — Я глянул на часы. Те показывали начало первого ночи. — Почему не спишь?

— Днём выспался, кроме этого, ни на что не был способен. Пирожные твои доесть хотел — вкусные, заразы. Особенно йогуртовые. А мне нельзя. Так их Анка слопала и спасибо тебе передавала.

Я отошёл от окна, сел на край кровати, потом снова вскочил, испытывая острое, почти болезненное желание оказаться сейчас с ним рядом, вот так, как сегодняшним утром. Сердце пропускало удары от непонятного волнения. Мне не лежалось и не сиделось спокойно. Что со мной происходит? Переживаю, будто подросток перед первым свиданием.