Куб [Редактура]

Часть 5

- Ты чего? Снова хочешь упасть прямо на проезжую часть? – прокричал он мне прямо на ухо, но я все равно с трудом разобрала только половину слов.

- Я... я случайно, - пролепетала я. – Мне показалось, что ты не придешь.

    Эдуард приобнял меня за плечи и легонько подтолкнул вперед. Я послушно пошла в указанном им направлении. Мы молча пересекли дорогу и оказались на противоположной от школьных ворот стороне. Иссиня-черный вольво Эдуарда притаился прямо за поворотом возле здания детского сада. Мне внезапно стало стыдно за свою недавнюю реакцию. Машина стояла у меня прямо под носом, стоило лишь разуть глаза, но я сразу же умудрилась нагнать панику и чуть не довести себя до истерики.

    Эдуард открыл передо мной заднюю дверцу автомобиля, и я, сняв со спины рюкзак, уселась в салон. Дверца захлопнулась. Я молча наблюдала за тем, как Эдуард быстро обошел автомобиль и сел на переднее место с водительской стороны. Дождь барабанил по крыше машины. В залитых водой окнах были видны лишь его неясные очертания, так что издали он напомнил мне Слендермэна.

- Пристегнись, - коротко бросил мне Эдуард. Я ощутила, как мягко заурчал двигатель, и выполнила его просьбу, правда, как следует поломав голову перед этим. У нас с мамой никогда не было машины, и всю жизнь я ездила только на общественном транспорте. Иногда родители Лены после долгих уговоров дочерью соглашались взять меня с собой летом на городской пляж либо на пикник на природе. Эти поездки ознаменовывались для меня настоящим событием: мы с Ленкой забирались на заднее сиденье с целой кипой всяких модных журналов, обсуждали сплетни про звезд и видеоблоггеров, смотрели в окно, используя одни наушники на двоих, делали селфи и красили друг другу ногти прямо в салоне автомобиля, вызывая недовольство Лениных родителей. В середине поездки мы обязательно останавливались в каком-нибудь придорожном кафе с неоновыми вывесками и покупали картофель по-деревенски, батончики «Сникерс» и любимые «Читоз».

- Ты не отвечала на мои звонки. Я решил, что с тобой уже что-то случилось.

    Голос Эдуарда был холодным и совсем недружелюбным. Я поежилась и сильнее вцепилась в стоящий у меня на коленях рюкзак. Вода с одежды капала на пол и на кожаные кресла машины. Я подумала о том, что Эдуард, наверное, жалеет испорченных мною сидений.