Реинкарнация существует?
Не имею ни малейшего понятия, но в этой истории определенно да.
Вирсавия забрела слишком далеко, но этому суждено было случиться. Избежать судьбы, в которую главная героиня не верит, не удастся.
Лишь хозяин резиденции Васерв...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Глава девятнадцатая, в которой можно запросто заблудиться в своих мыслях.
Сожаление, скрежет когтей в душе, эмоции, что срываются в ровном разговоре потому что были достаточно долго спрятаны в сундуке, в самом глубоком ущелье, а ключ выброшен в океан. Так продолжаться более не может, именно поэтому по окончанию недели, Вирсавия, оставив всё как есть, отправляется домой. Отправляется, чтобы глотнуть воздуха и освежить голову не признаваясь, что сбегает даже себе. Сбегает, как это было всегда.
Жаль от своих мыслей не убежать, и они догоняют в моменты тишины. Этот момент настаёт скоро.
***
Высказав слишком многого и непонятного, Васерваль всё же сложив свои знания, узнаёт то, чего не хотелось выговаривать вслух. Седрик великодушно соглашается достать телефон Вирсавии в тот же вечер, поэтому удалось показать фотографию Церера Генриетте сразу же, не дожидаясь обещанного завтрашнего дня свободы.
У девушки подступают слёзы на ранее пустых и безжизненных глазах, полных грустным безразличием ко всему. Оседает на пол.
— В детстве мы были дружны. Я была его единственным дружеским плечом. Всё из-за чего, из-за семьи. Отец Захария убил свою вторую жену, мачеху маленького мальчика только спустя год женитьбы. Захарий видел этот момент собственными глазами. Городок у нас маленький и быстро прозвали беднягу сыном убийцы. Родители, не позволявшие своим детям играть с сыном убийцы и сами остерегались его. Лишь я была единственным его другом, заводя знакомства быстро и к нему нашла подход. Часто играли вместе, устраивали пожары ради забавы. Большим хобби было находить тушки мёртвого зверья, и устраивать похороны выкапывая для них могилы. В детстве такие необычные игры, предлагаемые Захарием казались забавными и интересными. У него реалистично получалось всегда плакать на похоронах, в момент выходя из роли. Когда отца посадили, за воспитание мальчика принялась приехавшая тётушка, что нанимала учителей для обучения игре на скрипке и фортепьяно. Желала создать утончённого человека, ценящего искусство. Желала превратить его в своего желаемого, но нарождённого ребёнка. Только не сказать, что у неё было достаточно материнской любви, да и просто любви. Воинственная женщина с хмурым взглядом и недовольным изгибом сжатых в линию губ заставляла Захария всеми днями практиковаться в игре на музыкальных инструментах и учёбе грозя в случае ослушания, что пойдёт по стопам своего отца. На протяжении жизни он не чувствовал тепла. Ни от родителей, ни от своей тётушки. Никто и никогда не протягивал ему руку с намерением обнять. Пословица, ребенок, которого не обнимала деревня, сожжёт её дотла, чтобы почувствовать тепло, как ничто описывает его, — всхлипывая, всё продолжает рассказывать.
