Храни

Знак

Саунд «Blackmores Night — I Still Remember»

26 апреля 2941 года третьей эпохи
Шир. Хоббитон.

Окутанные мягкими сумерками весны Лаурион и Нилоэла прибыли в Хоббитон. Бескрайние яблоневые сады, обширные пасеки, аккуратные грядки с морковкой и фасолью — привычный пейзаж для края полуросликов. Держась окраин, путники наконец добрались до своей цели — Бэг Энда. Отыскать жилище кузена не составило Нилоэле большого труда: роскошная нора возвышалась над окрестностями, уходя в глубь холма, увенчанного старым дубом. Закатное солнце золотило молодую зелень мудрого старца; солнечный свет, струясь сквозь нежно-зелёные листья, играл бликами на морщинистой коре. Со стороны чудилось, будто дерево улыбается. Омытое светло-алым потоком заката, оно, казалось, вспоминало те времена, когда хоббиты только пришли в этот благословенный край. Маленькие существа с огромным сердцем, любящие и ценящие жизнь, они поселились здесь, не нарушая покоя и размеренности, царящих в Шире со дня сотворения мира.

Бэггинсы, что обосновались под холмом, обустраивали своё жилище не тревожа корни древня, и он был им благодарен. Лишь изредка ворчал старый дуб, когда малыш Бильбо, заигравшись, наскакивал на корешок, выбившийся из-под ковра, или Банго в порыве трудолюбия слишком усердно окучивал грядки с картофелем — соседом древнего гиганта. Белладонна разбила вокруг норы густой палисадник, радующий пышным цветением в летние и осенние месяцы. С появлением Бэггинсов одинокий старец превратился в семейного дедушку.

«Добрались», — с усталой радостью подумала Нилоэла.

Вышагивая рядом с огромным волком, она опасливо озиралась по сторонам. Если в Тукборо хоббиты привыкли к полуваргу, то жителям Хоббитона он был незнаком. Те немногие полурослики, что встретились им по пути, мгновенно скрывались из виду, едва приметив Лауриона.

«Как ещё не подняли тревогу?» — дивилась девушка.

— Нам с тобой везёт, — обратилась Нило к зверю. — Обошлось без жаркой встречи с факелами да вилами, — задорно усмехнулась она, но в звонком возгласе промелькнула тень тщательно скрываемого страха.

Лаурион одарил хозяйку уверенным взглядом янтарно-жёлтых глаз, затем легонько ткнулся носом ей в плечо, подбадривая.

И вот круглая, свежевыкрашенная в цвет сочной зелени дверь. Нилоэла протянула руку к колокольчику, собираясь оповестить владельца смиала о своём прибытии, но вдруг заметила бесцеремонно нацарапанный знак.

— Что за шутки... такие? — удивлённо пробормотала девушка.

Лау за её спиной озадаченно фыркнул и уселся прямиком на аккуратную клумбу. Его большая, похожая на снежный ком голова изучающе склонилась набок. Пытливый взгляд, точно солнечный зайчик, заскользил по метке, перескочил на хозяйку. Нилоэла нагнулась к двери, чтобы получше разглядеть затейливую закорючку. Что-то смутно знакомое всплыло в памяти.

— «Phar» «Охота», «Mir» «Сокровище», — знакомые слова удушливым комом застряли в горле, так и не прозвучав.