Маша и Ректор в шоке. Книга 2

Глава 10

Из кафе я вылетела пулей, правда зонтик и плащ не забыла. А оказавшись на улице, помчалась в академию – благо, та находилась недалеко и была очень даже видна.

Причин для побега было несколько...

Во-первых, я спасала Волкова от кровавой расправы в виде разрывания на множество маленьких Алексов, с последующим глумлением над трупом. Понятно, что он как бы крутой, но шансов справиться с моей яростью у идейного противника не было. Никаких!

Во-вторых, я спасала себя. Увы, но предпринятая Волковым провокация достигла цели, девчонки о-очень впечатлились. Не только две «мулатки», но вообще все, взирали на меня такими глазами, что мороз по коже побежал. Младшей дочке императора Тариуса реально грозил трындец.

В-третьих, собственные эмоции вошли в такое пике, что усидеть на месте было абсолютно невозможно. Я не просто кипела – меня прямо-таки распирало от чувств!

Зато было очевидно – теперь Мари Брехунье вновь превратится в персону нон-грата. Девочки не простят. Что угодно, кроме вот такого.

Последнее не огорчало, зато самоуправство Алекса...

Скот! Гад! Полный дебил!

Да чтоб он... Да чтоб у него... Да чтоб ему пусто было!!!

Убью. Вот точно убью. И плевать, что убийство героиней кого-то кроме супер-злодея – не по канону!

Так. Стоп. Подождите. А что если...

Вот тут я споткнулась и едва не полетела в одну из многочисленных луж. Озарение было по-настоящему внезапным, зато настолько логичным, что страшно стало.

Ведь мы с Волковым действительно два полюса, и так как на героя романтического фэнтези он не тянет, то... Получается, Алекс – главный злодей?

Остаток пути я не бежала, а шла. И старательно обдумывала новую гипотезу. А потом поняла: совершенно неважно, к какой из категорий эта кареглазая ехидна относится. Он всё равно подлежит полному, тотальному... нет, не уничтожению. Игнору!

Просто убивать – не моя профессия. Я, увы, пацифист. Наорать – это да, а вот голову открутить – всё-таки не ко мне.

Оставалось надеяться, что сокурсницы придерживаются тех же взглядов. В смысле, убивать меня всё-таки не станут. Пощадят.