Александр Дюма Граф Монте-Кристо Том I

XVIII.Сокровища аббата Фариа

Эдмон со вздохом отвернулся.

- Вы все еще не верите, Эдмон, - продолжал Фариа, - слова мои не убедили вас. Я вижу, вам нужны доказательства. Извольте. Прочтите эти строчки, которых я никогда никому не показывал.

- Завтра, друг мой, - отвечал Эдмон, не в силах потворствовать безумию старика. - Ведь мы условились поговорить об этом завтра.

- Говорить мы будем завтра, а записку прочтите сегодня.

«Не надо сердить его», - подумал Дантес. Он взял полусгоревший клочок бумаги и прочитал:

в этих пещерах: клад зарыт в самом даль

каковой клад завещаю ему и отдаю в по

единственному моему наследнику.

25 апреля 149

Чез

- Ну что? - спросил Фариа, когда Дантес кончил.

- Да тут только начала строчек, - отвечал Дантес, - слова без связи: половина сгорела, и смысл непонятен.

- Для вас, потому что вы читаете в первый раз, но не для меня, который просидел над этим клочком много ночей, воссоздал каждую фразу, каждую мысль.

- И вы полагаете, что восстановили утраченный смысл?

- Я в этом уверен; судите сами; но прежде выслушайте историю этого документа.

- Тише! - вскричал Дантес. - Шаги!.. Я ухожу!.. Прощайте!

Дантес, радуясь, что может уклониться от рассказа и от объяснения, которые только подтвердили бы ему сумасшествие его друга, скользнул, как змея, в подземный ход, а Фариа, собрав последние силы, толкнул ногою плиту и прикрыл ее рогожей, чтобы не заметили щелей, которых он не успел присыпать землей.

Вошел комендант; узнав от сторожа о болезни аббата, он пожелал сам взглянуть на него.

Фариа принял его сидя, избегая всякого неловкого движения, так что ему удалось скрыть от коменданта, что правая сторона его тела парализована. Он боялся, что комендант из сострадания к нему велит перевести его в другую, лучшую камеру и таким образом разлучит с его молодым товарищем. Но, к счастью, этого не случилось, и комендант удалился в полном убеждении, что у бедного безумца, к которому он в глубине души питал некоторую привязанность, просто легкое недомогание.