Слово Гермионы

=

Глава 4

13:53. В небе, к северу от Конохи. -- Итачи нас предал, - на связь с Пэйном-Яхико, висящим в стороне, вышел Дейдара. Пэйн-Яхико сложил печать, но Итачи не отвечал. -- Ты уверен? -- Я сам видел, как он разговаривал с Какаши! Разговаривал! - даже по голосу было слышно, что Дейдару всего трясет. - Проклятые шаринганы! От них одни проблемы! Пэйн нашел взглядом фигурку Дейдары, мечущегося ниже основного воздушного сражения. АНБУ Конохи не успели закончить разгром воздушных сотен Акацуки, подоспели шиноби Неба и Камня во главе с Цучикаге, и в воздухе закипело новое воздушное сражение, озаряемое мощнейшими ударами Отшельников и вспышками техник Атома, сопровождаемое ревом Чоумея и ударами песчаных волн. Летающие шиноби Камня, Песка и Облака тянулись с юго-запада и юго-востока, вливались в схватку, увеличивая численно превосходство, казалось еще немного и они захватят господство в воздухе. -- Кисаме и Какудзу были атакованы в спину, - задумчиво сказал Пэйн. -- Лидер-сама! Я уничтожу его! -- Нет! - рыкнул Пэйн. - Назад! Коноха и без того осведомлена о наших способностях, а уж теперь, раз Итачи нас предал! Назад! Готовь свою взрывную чакропыль! -- Да, да, да, моя С-4 отлично работает! - захохотал Дейдара. -- И самую большую бомбу, - продолжил Пэйн. - Похоже, нам придется начать раньше, чем мы ожидали. -- Да! Да! - до Пэйна донесся чавкающий звук, и лидер Акацуки оборвал связь. Несколько секунд он сосредоточенно думал, затем опять сложил печать, запуская технику общей связи. -- Итачи нас предал, запускаем основной план, - без каких бы то ни было объяснений, сразу объявил Пэйн. - Дейдара уже действует, Конан -- поднимай свитки, Хидан -- на тебе Цучикаге, по сигналу. Зецу -- нашел штаб Конохи? -- Да, - проскрипел черно-белый. - Они под землей, на базе Корня. Отряд со мной, протащу. -- Атакуй по сигналу! Всем белым Зецу -- по плану, разрушаем управление. -- Хай, Лидер, передам. -- Я беру на себя Райкаге, Хачиби и Ниби, шиноби Неба -- Нанаби и Ичиби, этим они уже занимаются. -- Да все никак не доделают, - заметил Сасори. -- Ничего, без поддержки АНБУ и Сеннинов, джинчурики быстро падут. Сасори -- бери специальный отряд, разберись с Казекаге, и затем по обстановке, лучше всего помоги шиноби Неба, если они не управятся. -- Хай, я разберусь. -- Кисаме -- Йонби, Какудзу -- Гоби, Хируко займется, уже занимается Хокаге. Кьюби нет -- нам легче, шесть биджу, четверо Каге, и белые Зецу доделают остальное. Закончили атаку -- сразу уходите в сторону, по плану массовый удар по Конохе. Время поджимает, Итачи в курсе всех наших планов, и чем быстрее мы ударим и захватим биджу, тем лучше. Конец связи! -- Но, - еще успело прозвучать, но кто это сказал, Пэйн не разобрал. Да и неважно это уже было, какая разница, все равно если не ударить сейчас -- то не ударить никогда. Предательство Итачи вынуждало действовать, и Пэйн вздохнул. Конечно, план предусматривал удар по шиноби, но позже, когда битва дойдет до резиденции Хокаге. Участие верхушки Акацуки позволило прорвать оборону, и шиноби четырех деревень отлично подрались бы внутри Листа, пока Акацуки неспешно готовили бы удар в спину. Да и легче было бы, будь все внутри Конохи. Сейчас же, войска разбросаны, удар не готов, и учителя Джирайи с джинчурики Кьюби нигде не видно, быстро думал Пэйн. Это настораживало, заставляло видеть подвох, но. Но. Некуда отступать. Как говори учитель Джирайя: "не бывает идеальных условий, нужно бить, когда нужно, и превращать любые условия в условия, работающие на тебя". Шиноби разбросаны? Значит, не смогут быстро собраться для отпора. Пэйн послал команду, оттягивая тело Гакидо назад, от стены, с которой и из которой все равно уже ушли практически все барьерные команды Листа. Удар по Облаку потребует полной сосредоточенности и участия всех Шести Путей, ибо Райкаге и двое Биджу в Истинной Форме -- это достойная цель даже для обладателя риннегана. -- Сегодня Великие деревни познают боль, - прошептал Пэйн-Яхико, начиная складывать печати. 13:54. Третья линия обороны Конохи. Шикамару стоял на крыше жилого здания, рассматривая картину битвы. Пускай лежащий слева квартал клана Нара пока не коснулась битва, но то пока. Не прошло и двадцати минут с начала битвы, а враги уже почти прорвали вторую линию обороны, превосходство в воздухе так и не получено, и непонятно, почему штаб медлит с контрударами. Стена Конохи, проломленная в трех местах и превращенные в пыль несколько сотен метров вместе с воротами не оставляли никаких шансов на оборону за стеной. Здания в Конохе не были укреплены печатями, в отличие от стены, и Шикамару мысленно отвел пять минут на вторую линию, и десять на третью, и затем бой будет идти уже у стен резиденции Хокаге и на горе. Стоявшая рядом Темари, с поджатыми губами, серьезным лицом, вытянутыми руками, опирающимися на веер, являла собой монумент мнимого спокойствия. Тревога за брата, непрерывно бьющегося в небесах, и страх перед сражением со своими, вкупе с яростью и готовностью биться за Коноху, Шикамару читал это все, как в раскрытой книге, машинально, краем сознания. Наследник Нара знал, что сейчас там, под Конохой, его отец отдает приказы и рассылает сообщения, держит в руках все нити сражения и моментально реагирует на изменения обстановки. Шикамару знал, что ему не равняться в опыте и уме с отцом, и все же не мог избавиться от кислого привкуса поражения, от ощущения, что еще немного и враг сломит Коноху, растопчет, уничтожит и никакая мощь не остановит биджу и трех Каге. -- Это третий штурм Конохи за последние два года, - внезапно сказала Темари, - и, похоже, что он будет последним. Потому что после него Конохи уже не будет. Шикамару вздохнул, соглашаясь с подругой. Армия трех Деревень широким потоком вливалась в Коноху, застревала в кварталах и на улицах, рвалась на минах и ловушках, попадала под обстрел техниками и железом, и все равно продолжала движение. Казалось, ничто в мире не способно остановить движение этой армады. -- Ты права, - сказал Шикамару, - но мне кажется, что вскоре все резко изменится. Темари вздохнула в ответ и переступила с ноги на ногу. Пока враг не добрался до третьей линии, им предстояло стоять и ждать, наблюдая за битвой. 13:54. У подножия горы с лицами Хокаге. Третий Хокаге, видя, что ситуация становится критической, скомандовал: -- В атаку! Начать переход! Конечно, часть портключей, заложенных под стену Конохи с внутренней стороны просто испарило, но другая часть уцелела и теперь свежий двухтысячный резервный корпус, быстро переместился, совершая переходы, группами по пять человек, и резко отпрыгивая от места закладки портключа. Десяток секунд и весь корпус оказался прямо в середине рядов врага, продолжавшего втекать в Коноху. Самые первые и шустрые из врагов бились о вторую линию обороны, проходящую среди жилых кварталов. Прорыв на центральном проспекте продолжал расширяться, но гигантская воронка от взрыва пока еще частично сдерживала бесконтрольное распространение врагов. -- Оттесняем врагов ко второй линии! - скомандовал Сандайме. - Защитим Коноху! Как ни странно, во всей вакханалии техник, ударов, выкриков, взрывов и ломающихся стен, его расслышали, и две тысячи шиноби синхронно взревели. -- Защитим Коноху! Во имя Воли Огня!!! -- Кацую-сан, передайте Шикаку, что я начал атаку, - сказал Хирузен, и тут же прокусил палец, стукнул руками о землю. - Кучиёси-но-Дзюцу, явись, Энма, король обезьян! -- Неотразимые огненные сенбоны! - ударили совместной техникой Кохару и Хомура. 13:55 Крыша госпиталя Конохи. Стоя на крыше госпиталя и глядя на сражение, на полыхающую, дымящуюся Коноху, проломленные стены, ревущих биджу, кричащих шиноби, не столько слыша, сколько ощущая ежесекундные срабатывания порталов, и дрожь здания от применения особо сильных техник, не могу отделаться от сюрреалистического ощущения, что все это не со мной. Что это всего лишь интерактивное 3Д -- телевидение, или еще какой выверт прогресса или больного сознания, что все это не взаправду. И одновременно с этим ощущаю скручивающиеся в водоворот эмоции: гнев, ярость, злость, страх, желание остановить эту бойню, и над всем этим верхним слоем неестественное спокойствие тренированного разума, пытающегося обуздать адреналиновую энергию дрожащего тела. Ощущение от гладкой древесины палочки в руках, ощущение мощи и силы. Внутренний голос шепчет, что с этим можно переломить ход сражения, несколько телепортов и Аваду в затылок, кипящей во мне злости и эмоций хватает, хватит на всё, что угодно. И одновременно с этим понимание, что это невозможно, что меня просто подловят на атаке и убьют, Итачи теперь за нас, а значит, никто из врагов миндальничать со мной не будет. Не говоря уже о том, что этот шепот "Убей!" уже повод не использовать Аваду лишний раз. Но с палочкой точно смогу больше, чем спасательные миссии. Еще в прошлой битве мне хватило вида окровавленных, изломанных, разорванных тел, пускай даже ирьенины Листа спасли большую часть из них. Нет, надо решиться и сделать, надо защитить свой дом и Шизуне, надо, опять и всегда надо, и от этого никуда не деться, ибо по всем показателям Лист проигрывает. Да, я видел, на что способен Шикаку и шиноби Листа, но при виде на четверть захваченной Конохи, с небом и землей, заполненными вражескими шиноби, с проломленными стенами, и рвущимися вперед, к резиденции Хокаге и госпиталю врагами, очень трудно думать, что мы побеждаем хоть как-то. И от этой мысли уровень ярости в крови подскакивает еще на пару пунктов, будоражит, лишает здравого смысла. 13:56. Развалины ресторана "Могучая жаба". -- Огненный камнепад! - Сандайме чуть довернул корпус, пуская вражеский меч вскользь. Ушедшая мимо атака, заставила чунина Ивы слегка "провалиться" вперед, и он потерял долю секунды, которой немедленно воспользовалась Кохару. Свистнула длинная игла, пронзая затылок и мозг. -- Облако Пепла! - Сандайме выдыхал уже следующую технику, отбрасывая напирающих врагов. -- Стена Грязи! - хлопнул рядом в ладоши Хомура. Общий хаос вражеского наступления работал на шиноби Листа, и сейчас двухтысячный корпус ворочался, расползался, распространялся почти бесконтрольно. Две сотни взяли под контроль два пролома в стене, успешно защищая их, тут же возведя новую стену техникой Дотона. Хачиби и Ниби ревели и буянили в жилом квартале в Листе, напирали на вторую линию обороны, не обращая внимания, что происходит за их спинами. С ними сражались трое Отшельников, успешно парируя биджудама и отбрасывая самих биджу. Старая команда, Хирузен, Кохару и Хомура, шли на острие атаки по направлению к тому месту, где были Ворота. Опыт и возраст давали им преимущество, а подлеченный Хирузен избавился от угасания чакры, и сейчас радостно демонстрировал, почему его прозвали Профессором. По обе стороны от тройки дрались шиноби Листа, вдвойне вдохновленные присутствием Третьего и возможностью сразиться бок о бок с ним. Пускай всей атаки прошло не более половины минуты, но удар уже показал всю успешность и своевременность. "Почему же медлит Шикаку?", не уставал думать Хирузен, складывая все новые и новые печати. Райкаге, задержавшийся для связи с Казекаге и Цучикаге, координируя атаку, услышав о новой атаке Конохи, вскочил и заорал. -- Что?! Да как они посмели?! Куда смотрят Би и Нии? Покров молнии, моментально разогнавшийся до нестерпимо яркого состояния, придал Райкаге скорости, и он, вбежав в пролом на месте Ворот, ринулся в атаку на шиноби Листа, распространяя вокруг себя волны яростной, подавляющей ки. -- Сандайме!! - взревел он, расшвыривая генинов и чунинов, как будто они были сделаны из бумаги. 13:56. В небе, над стеной Конохи. -- Отлично, - синхронно, на шесть голосов, сказал Пэйн, подлетая к Конохе. - Прихватим еще и Сандайме! 13:56. В небе над второй линией обороны Конохи. Дейдара, парящий на птице, заметил как стрелой ввысь несется Хидан, и, захохотав, выпустил из рук фигурку, сложил печать двумя руками и крикнул. -- Кац! В сущности, это было повторение бомбы, которую он применил в конце битвы Пяти Биджу, но в этот раз некому было ставить барьеры и мешать красоте взрыва. Посылая птицу вертикально вверх и за пределы Конохи, Дейдара яростно хватал глину в подсумках руками, лепя и пережевывая, смешивая ее с чакрой. Пускай два десятка драконов и сотня птиц уже мчались стрелой к стенам Листа, но этого мало, мало, мало! -- Шанс увидеть такую красоту выпадает лишь раз в жизни! - закричал в экстазе Дейдара, видя, как бомба касается земли. 13:56. В небе, к северу от Конохи. Конан, сложив печать концентрации, управляла одновременно тысячей свитков. Каждый из них, не менее десяти метров в длину и метра в ширину, сейчас, развернувшись, изрыгал из себя взрыв-печати. По десять тысяч взрыв-печатей, запечатанных в каждый свиток, всего десять миллионов кибаку фуда. Достаточно, чтобы перебить четыре пятых армий шиноби, собравшихся в Конохе, и это был лишь один процент от принесенного сегодня на поле боя. Конан не собиралась отступать или медлить, настало время Большого Взрыва. -- Стихия Бумаги: Бесконечный Водопад взрыв-печатей!!! 13:57. Крыша госпиталя Конохи. Глядя на летящую вниз огромную бомбу-пингвина и потемневший от облака взрыв-печатей небосвод, вспыхивающие там и сям барьеры, и рвущиеся в небо деревья, мерцающую лиловым стену, закрывшую половину Конохи, и фиолетово -- черный куб барьера вокруг вражеского войска, неуловимо радужную пелену возле госпиталя, и песок, рушащийся с небес в попытке прикрыть Коноху, онемевшими, еле слушающимися губами могу только повторять вслед за медленно напевающим в голове голосом. На волоске судьба твоя, Враги полны отваги Вспышки взрывов и мерцание барьеров заслоняют все, земля дрожит и трясется, и видно только, что лиловый барьер Отшельников держится, дрожит, мерцает, но держится, отражая взрыв-волну вверх, а та сносит и сметает всех и вся в воздухе, заслоняя очередным ураганом пыли и песка. Но, слава богу, есть друзья, Но, слава богу, есть друзья, И у друзей есть шпаги! Медики бегают и кричат, лечат прямо на ходу, новые раненые и убитые сейчас хлынут потоком, если будет, кому их вытаскивать с поля боя. Да и будет ли поле боя после такого апофеоза разрушения? Будет, уверенно подсказывает обострившая паника: часть шиноби врага оказывается под барьером Отшельников и в центре Конохи продолжается сражение. И мы горды, и враг наш горд, Рука забудь о лени Смотрю на палочку в крепко сжатом, до побелевших костяшек, кулаке. Если не удержат барьер и взрывы повторятся чуть ближе, то не будет госпиталя, и хвала магистрам, что Шизуне сейчас надежно укрыта под землей! Но толку с того, что она уцелеет, если наш дом будет уничтожен? Если все вокруг погибнут в этом хаосе взрывов? Невольно оглядываюсь на стройные ряды деревянных големов, стоящих на крыше. -- Охранять! Големы качнувшись, вздымают иглы и копья, в знак того, что команда принята. -- А у меня есть одно маленькое незаконченное дельце, - шепчу, взлетая и вглядываясь в небо. Протяжный и замедленный голос Боярского из невообразимо далекого прошлого продолжает напевать. Посмотрим, кто у чьих ботфорт, Посмотрим, кто у чьих ботфорт, В конце концов, согнет колени! 13:57. Штаб Шикаку, бывшая подземная база Корня. Шикаку вытер вспотевший лоб, выдохнул облегченно. Отшельники успели поставить барьер! Еще неизвестно, что с Сандайме, атаковавшим резервным корпусом вне плана, но все равно Отшельники успели прикрыть основную массу шиноби Конохи. Еще оставались силы ВВС, но техники Яманака не брали через барьер, и нужно было отправлять гонца порталом, но первым делом Шикаку приказал. -- Освободите! - указывая на Учиха. - Благодарю, Итачи-сан, и прошу прощения за случившееся. -- Не надо извиняться, Шикаку-сан, я сам предложил это, - потер развязанные руки Итачи. -- Резиденция Хокаге под атакой! -- Вторая линия прорвана! -- Шиноби и бойцы Акацуки под барьером Отшельников! -- Корпус Сандайме остался под барьером четырех джинчурики! Бывшая подземная база Корня содрогнулась и затряслась, с потолка посыпалась земля, затрещали потолки. Пол и стены мелко и густо вибрировали. -- Бомба Дейдары не пробила барьер! Шикаку еще раз выдохнул облегченно, быстрым шагом подошел к Иноичи и остальным Яманака, сказал. -- Общая связь! Сообщение первой степени важности! Менталисты сосредоточились, готовясь связаться одновременно со всеми шиноби Листа, находящимися в Деревне. В начале сражения их было двенадцать тысяч, а сколько сейчас -- не знал никто. Но для клановой техники Яманака, исполняемой сообща, численность значения не имела, да и не собирался Шикаку разводить разговоры. -- Обстоятельства изменились, враг номер один -- Акацуки! Враг способен принимать любое обличье, подделывать чакру, притворяться кем угодно! Сохранять спокойствие, оставаться на своих местах, за барьер не выходить, тактика противодействия уже разрабатывается! Шикаку убрал руку с головы тяжело дышащего Иноичи, кивнул. Повернулся к Учиха. -- Итачи-сан, повторите еще раз все, что вам известно о белых Зецу, - сказал Шикаку, складывая руки кольцом. 13:57. Подземное крыло госпиталя, бывшая база Корня. Сакура сделала круговые движения руками, проводя быструю диагностику. Перелом бедренной кости, колотая рана в живот, пробито легкое, сломанный локтевой сустав, голень, одна стопа превращена в фарш. Она быстро и аккуратно, почти нежно, подхватила одну из дежурных Кацую, положила ее на стопу, сама сосредоточившись на легком и животе. Зеленое сияние, окутывающее Кацую, не прерывалось ни на секунду, показывая, что Годайме жива и лечит, лечит, лечит всех, с кем соприкасается ее призыв. Восторг и восхищение от такой мощи захлестывали Сакуру, вместе с пониманием, что ей такого не добиться никогда. Где-то фоном непрерывно нарастало желание бросить все и ринуться в битву, прибить всех, кто наносит такие ужасные раны, всех, кто не дает ирьенинам ни секунды передышки. Потолок над головой содрогнулся, затрещал, вниз посыпался мусор и камни, и Сакура инстинктивно закрыла собой раненого, оберегая того от новых повреждений. Что-то толкнулось в ее спину, слабо, мягко. -- Нибуки, - прохрипел раненый, слепо глядя на Сакуру, - ты со мной Рука Сакуры закрыла ему рот. -- Тсс, - прошептала она, - молчи, тебе нельзя говорить! -- Сакура! - подбежал ирьенин Тоэ, в сопровождении двух медбратьев с носилками. - Я забираю его, ты -- молодец, теперь быстро к центральному входу госпиталя на сортировку! -- Что-то случилось? - Сакура прервала Шосен Дзюцу, вскочила, поправляя косынку. -- Нибуки! - опять прохрипел раненый, но Тоэ уже колол ему препарат. Сакура внезапно сопоставила сотрясения потолка базы и приказ прибыть на сортировку, и быстро побежала по подземному коридору к пункту перемещения. Раз кто-то применил настолько мощную технику, значит большая часть эвакопунктов и порталов разрушена, и раненых будут просто притаскивать к госпиталю, и чтобы не было переполнения, нужна быстрая и точная работа. И еще одна мысль, кощунственная, почти аморальная, но все же наполняющая Сакуру холодной радостью возможности. Ведь враги могут прорваться к госпиталю, не так ли? Столько раненых -- очень заманчивая цель, и вот тогда она покажет, на что способна. Покажет, что не зря тренировалась едва ли не сутки напролет! Комната, портключ, переход, выбежать из госпиталя. -- Мама, - непроизвольно вырвалось у Сакуры при виде открывшейся картины. 13:58. Вторая линия обороны, восток Конохи. -- Это ужасно, - прошептала Хината, разглядывая творящее через бьякуган. Она видела потоки чакры, мощный заряд бомбы, приближающийся узор взрыв-печатей, заслоняющих небо, почти непроницаемую черноту барьеров, и все равно продолжающиеся сражения под ними и вокруг них, и умирающих от взрывов, тех, кто не успел укрыться, и сильнейшую, почти невыносимую чакру джинчурики, держащих изломанный, неправильный куб барьера, и вспыхивающие искорки Отшельников, и зеленый столб чакры над резиденцией Хокаге, мирный, почти успокаивающий. Но самое главное -- она нигде не видела чакры Наруто, и это странным образом успокаивало и одновременно заставляло Хинату кидаться в битву. Наруто далеко и в безопасности! Я должна защитить Коноху! Сталкиваясь, эти два чувства, две мысли и спокойная уверенность "Не сдаваться!" порождали новую Хинату, опасную прежде всего для самой себя. Она кидалась в битву, очертя голову, и Сю, следовавший за ней, едва успевал прикрывать и защищать, и минуту назад практически насильно оттащил Хинату в тыл. -- Хината-сама! - настойчиво сказал Сю. - Вам надо в госпиталь! Хината посмотрела на него белесыми глазами, потом обратила внимание, что ее привычная серая одежда пробита и разорвана в четырех местах, и кровь медленно, нехотя, сочится из раны на боку. -- Это царапина, она не мешает, - ответила Хината. -- Сейчас -- нет, а если битва затянется, то вам не хватит сил сражаться! - с отчаянием воскликнул Сю. С его точки зрения прежняя, стеснительная и краснеющая, заикающаяся, нервно постукивающая пальцами друг о друга Хината определенно была бы в большей безопасности, ибо точно не лезла бы под убийственные техники, не ныряла в гущу битвы. -- Шикаку-сан сказал, что враги повсюду, наши бьякуганы могут пригодиться для защиты госпиталя! -- Да, Сю-сан, вы правы, - неожиданно согласилась Хината. - Я вижу, что ирьенины выбегают из госпиталя, кто-нибудь из них быстро вылечит меня, и мы вернемся на поле боя. -- Конечно, Хината-сама, - выдохнул Сю. О том, что за ту минуту или две, пока она будет получать лечение, все может трижды измениться, Хьюга Сю не стал говорить. Его опыт, вершиной которого была та постыдная атака на Узушио, пасовал перед таким количеством шиноби, собранных в одном месте, и перед таким количеством сверхсильных шиноби, каждый из которых мог изменить ход битвы. Он промолчал и побежал вслед за Хинатой к госпиталю, кидая взгляды на лиловое мерцание, накрывающее половину Конохи.