E a r l G r e y

до дна.

я выпью тебя до дна,

как бокал дорогого вина.

клыки остро вонзаются в кожу —

стань моим, и ничто не поможет.

полюблю тебя, сладкий, до смерти,

нас обоих влекут к себе черти.

отрекаюсь от жизни свободной,

лучше стану твоею, холодной.

мир не хочет терпеть нашу слабость,

кровь уже не такая и гадость.

пианино страдает в гостиной,

город пахнет паленной резиной.

я сонеты читаю со скуки,

резвлекаясь, целуй мои руки.

забываю все муки на свете,

поцелуи твои – метки смерти,

не наказывай только, не смейся,

излечить меня ты не надейся.

прижимаясь к холодному камню,

обновляем историю давнюю.

медный крестик колышется ветром

и листва осыпается пеплом.

сохранишь меня в памяти грустно,

вся печаль превратиться в исскуство.

кофе стынет, нас вряд ли дождется,

в самом деле хоть капля прольется?

здесь, сегодня, сию же минуту

я и ты, холодны наши руки.

серость улиц укутает глупо,

все прохожие буд-то бы трупы,

словно зомби, идущие слепо

кто - куда, и звенят громко цепи.

улыбнись, даже если от боли

сводит скулы, не зная пароля

ты войдешь прямиком в эту душу,

мое сердце швыряя наружу.

обескровлено, тихо ночами

погружаемся в поле молчания.

разрываемся между веками,

высекая гвоздями на камне

имена всех знакомых и близких.

не сравнится ничто с чувством риска.

я тебя зацелую до крови,

и оставлю в пустом, диком поле.

стань моим — и ничто не поможет.

клыки остро вонзаются в кожу.

как бокал дорогого вина,

я тебя выпиваю до дна.