Гарри одиннадцать, а Луи тринадцать.
Врачи произносят такие слова, как "лейкемия" и "опухоль мозга" и "осталось всего несколько месяцев, так что следует позвонить его отцу - позвонить каждому. Это так, Энн, нам очень жаль."
Луи ненавидит врачей.
Волосы Гарри выпали через два месяца. Спустя два дня, Луи побрил голову, после того как волосы друга начали выпадать. Все смотрели на них странно, когда они выходили на улицу, что не случалось часто, потому что Гарри не мог больше покидать свою постель.
- Врум, вруум, - шепчет Гарри, сталкиваясь своей красной машинкой с голубой машинкой Луи. Пол в больнице серый и холодный, и Луи думает, что Гарри не должен лежать на нем, потому что может заболеть. За исключением того, что Гарри уже заболел и это единственная причина, по которой они вынуждены сидеть в этой дурацкой больничной палате.
- Как старшая школа? - вдруг спрашивает Гарри, отвлекая Луи от его переживаний.
- Тупо, - Луи пожимает плечами. - Без тебя не весело.
Гарри хмурится.
- Тебе придется привыкнуть..
- ..мне не придется ни к чему привыкать, - прерывает Луи, поднимаясь. Ему хочется закричать на Гарри и сказать ему, что ему нельзя сдаваться, что ему никогда нельзя сдаваться, но Гарри смотрит на него своими горящими, зелеными глазами, которые смотрятся уж слишком большими в контрасте с его бледностью, отстраненным лицом, и Луи понимает, что никогда не сможет сказать что-то, что может причинить ему боль.
- Прости, - вздыхает он, помогая Гарри встать. У него нет возможности делать это самому уже три недели и два дня.
- Все хорошо, - улыбается Гарри. - Уроки, хотя бы, проходят нормально? - спрашивает он. - Никогда не думал, что скажу это, но я правда скучаю по школе.
Луи пытается засмеяться, но может выдавить только слабую улыбку.
- Мы сегодня читали про войны на уроке истории, - говорит он. - Мне кажется, что ты из тех людей, за которых короли могли бы сжечь дотла целые империи.
Гарри поднимает на него глаза, и Луи кажется, что его лучший друг повзрослел на лет десять за последние десять месяцев.
- Возможно, одним из таких королей был ты. - говорит Гарри.
- Это то, что было в одной из наших прошлых жизней? - говорит Луи, сквозь вялую улыбку. Гарри искал много о реинкарнации с тех пор, как услышал слово "неизлечимый". Он однажды пытался объяснить Луи, что они были лучшими друзьями не только в этой жизни, но и в прошлой, и то, что они встретятся снова, неважно, что произошло за занавесками его больничной палаты.
- Да, - решает Гарри и Луи помогает ему лечь на кровать.
- Подвинься, кудрявый, я тоже устал, - добавляет он, укладываясь рядом с Гарри. - Расскажи мне о той жизни, где я был королем.
- Ты был только принцем однажды, - исправляет Гарри. - А я был принцем из другого королевства, недалеко, вниз по улице. Я и моя мама встретили тебя и твою маму на игровой площадке как-то, и узнали, что мы живем недалеко друг от друга. Мы стали лучшими друзьями, и, я думаю, что были даже немного влюблены друг в друга, правда, ты до сих пор не говорил мне этого, потому что ты глупый и стеснительный.
Луи сильно покраснел и Гарри улыбнулся ему.
- Однажды, злой волшебник наслал на меня лейкемию, потому что он был лысым и завидовал моей красивой волосатой голове, - говорит он и Луи пересиливает смех. - Ты услышал об этом, и тут же бросился спасать меня, но было слишком поздно. Злой волшебник украл все мои волосы, и моя голова стала лысой, бледной и уродливой.
Луи хочет запротестовать и сказать Гарри, что он не прав, что он красив любым, неважно, как выглядит его голова, но Гарри прислоняет палец к его губам.
- И я спал, когда ты нашел меня, и я так боялся, что ты больше не полюбишь меня таким, но ты поцеловал меня, вот сюда, прямо в губы. - он убирает свой палец от губ Луи, чтобы коснуться своих.
- А после я проснулся, и все мои волосы вернулись обратно, и мне снова стало лучше, потому что твой поцелуй был так силен, что мог исправить что угодно.
Луи понимает, что это намек. Ему все-таки уже тринадцать.
Он наклоняется и мягко касается своими губами губ Гарри. Их поцелуй длиться примерно пять с половиной секунд и это один из лучших моментов в жизни Луи.
Когда он открывает глаза, Гарри уже улыбается ему, глаза яркие и зеленые, и Луи понимает все, что он хочет сказать.
- Я люблю тебя, - говорит он Гарри. И, да, он опоздал, и, да, ему всего тринадцать, и он еще не должен знать, что такое любовь, но он знает.
- Я тоже люблю тебя, Лу, - говорит Гарри, улыбаясь.
- Я знаю, - говорит Луи, потому что он знал с тех пор, как Гарри было четыре, а ему шесть, и они играли с пластмассовыми динозаврами и игрушечными машинками.
- И если бы я мог спасти тебя, я бы сделал это. Я бы забрал тебя далеко отсюда, от этой больничной палаты, и мы бы улетели на драконе или чем-то другом, и жили бы в крепости, где ни одни занавески не были бы серыми, и не пахло бы больничной палатой и лекарствами. Я люблю тебя, - повторяет он, потому что он нуждается в том, чтобы Гарри услышал это.
- Как сильно? - шепчет Гарри, глаза слипаются от усталости.
- До луны, - шепчет Луи. - И обратно.
- До луны, - повторяет Гарри, и закрывает свои прекрасные зеленые глаза и впервые засыпает с улыбкой на лице, с тех пор, как ему поставили диагноз.
Луи больше никогда не увидит, как он открывает глаза снова...
