Однажды это произойдёт

~~~

– И так будет всегда? – голос Порчэ звучит обманчиво спокойно, но глаза метают молнии. Он хотел убедиться в том, что Ким его никогда не любил и сейчас уж точно не любит, но действия мафиози ничего не объясняют, не делают жизнь мальчишки проще, а он... он так пиздецки устал от этого всего. Сначала он перемалывал себя изнутри, день за днём, мысль за мыслью. Он убедил себя, что не достоин, что не ровня, убедил в жалости со стороны Кима и его безразличии. Но Кимхан снова врывается в его жизнь, уводит за собой, а Чэ идёт за ним, потому что хочет услышать правду. И в итоге слышит только сотую долю. Вот только он устал пытаться залезть в голову Кима и узнать, что там происходит. – Мне всегда нужно будет догадываться, зачем ты совершаешь тот или иной поступок? Всегда пытаться тебя понять, пока ты просто в очередной раз утащишь меня куда-то, заткнёшь меня поцелуем? Сначала в щёку, теперь в губы. А следующий на очереди у нас секс, да? Так давай пойдём в эту комнату, потрахаемся, а потом, возможно, ты соизволишь со мной, наконец-то, поговорить.

Ким нервно трёт щёку и смотрит на раскрасневшегося от злости парня. Он вырос и изменился за год, но этот момент забрасывает Кима в тот клуб, где он мог нормально всё объяснить, рассказать о том, что чувствует, озвучить свои страхи и прекратить страдания их обоих. Но он выбрал другой путь, длинный и извилистый, который, по его мнению, должен был излечить их обоих, но сделал только хуже, укрепив и усилив их чувства друг к другу, будто это было испытание временем, которое они должны были пройти, чтобы понять, насколько глубоко они увязли друг в друге.

– Чэ...

– Понятно. Значит, переходим к следующему этапу, – Порчэ поспешно расстёгивает пуговицы на пиджаке, заходя в комнату, и толкает Кима в грудь, когда он снова пытается поймать его руки. – Я устал, понятно? Лучше бы мы просто поговорили о том, как дела, и разошлись ещё на год, – все эмоции, копившиеся на протяжении всего времени, проведённого порознь, вырываются из Порчэ, и ему хочется одновременно плакать, смеяться, кричать и ругаться, потому что он просто мальчишка, который полюбил мафиози, не умеющего говорить о своих чувствах. – Ты говоришь о том, как мне было бы лучше, а что насчёт тебя. Тебе было лучше без меня? Ты в песне просил меня остаться, но именно ты бросил меня и бросал каждый раз, снова и снова. А я как идиот ждал, что если ты прислал песню, то, возможно, решишь встретиться, прийти и поговорить, сделаешь ещё какой-то шаг, а ты… а ты собрался и свалил в тур.

Чэ проходит через все стадии: страх, отрицание, радость, боль, гнев, отчаяние и запинается на последнем.

– Я не смог перестать тебя любить из-за твоей же песни, которая постоянно пробуждала во мне надежду. Поэтому... – он делает к Киму шаг, другой, третий и сжимает воротник его пиджака дрожащими пальцами, – ... скажи, что я просто всё себе придумал. Скажи, что тебе было меня жалко. Скажи хотя бы что-то, чтобы я...

– Держи меня крепче, и мы просто оставим всё это позади. Почему бы тебе не остаться? – Кимхан цитирует строки из собственной песни и обхватывает ладонями лицо Порчэ. – Я тоже думал, что за год меня отпустит. Я, наконец, пойму, что сделал всё правильно, и тебе будет лучше без меня. А ещё я думал, что смогу перестать чувствовать это к тебе, – он опускает одну руку и закрывает ладонь Чэ своей, засовывая её под пиджак и давая почувствовать, как стучит сердце. – Я никогда никого не любил, поэтому не знаю, как должна ощущаться любовь, но я понимаю, что мне хреново без тебя, что всё это время я волновался о тебе, заебал Танкхуна настолько, что он уже сам каждый день начал писать мне о том, как ты и всё ли с тобой хорошо. Ты сказал правду о том, что я трус, и я действительно сбегал каждый раз, но сейчас, если ты согласишься... я хочу, чтобы мы остались вместе, – Ким вглядывается в тёмно-кофейные глаза, гладит большим пальцем скулу, а второй рукой так и держит ладонь Порчэ в районе своего сердца.

– Если ты больше никуда не уедешь на год, – хрипло отвечает мальчишка, ощущая, как грохочет в груди сердце, и понимая, что он сам хочет этого, пусть и осознаёт, что будет сложно. – И если больше не будешь мне врать. Потому что ещё раз я тебя не прощу, – его слова оседают на губах Кима, к которым он прижимается своими в поцелуе, наполненном потребностью. Порчэ целует настойчиво и немного болезненно, поддаётся сдерживаемым так долго эмоциям и всю свою неопытность компенсирует рвением и желанием.

А Ким выдыхает облегчённо, будто груз сваливается с его плеч, и отвечает на поцелуй, скользит по губам языком и отстраняется на несколько сантиметров только чтобы произнести:

– Не уеду и не совру. Обещаю.

Ким и Чэ знали, что однажды это произойдёт. Им придётся поговорить, выяснить всё, расставить все точки над «i». У каждого из них была заготовлена речь: Чэ хотел сказать, что забыл всё плохое, а Ким собирался произнести, что рад этому. Но вот они здесь, целуются в комнате, о существовании которой вероятно забыли все, кроме тех, кто делает здесь уборку, и ощущают такой спектр эмоций, который сложно описать словами, его нужно только испытать. И если Порчэ привык чувствовать так много всего, то для Кима это всё слишком новое и невероятное, но он не хочет сбегать от этого и бросать снова мальчишку, который поселился в его сердце и теперь заставляет его биться так громко, чтобы Чэ наверняка его услышал и понял, как много Кимхан ещё не смог сказать. Но он обязательно скажет. Научится это делать. Ради их совместного будущего. Ради них.