Синее знамя свободы

~~~

— Только ради вас, — бормочу я, закидывая в себя остатки безвкусной еды.

***

Я снимаю место в старом промышленном здании, переделанном под мастерские, магазины и дешевые лаунджи. Аренда недешевая, зато от дома пешком двадцать минут. За это, а еще за огромные окна с душераздирающим светом днем и безупречные белые лампы вечером, я готов платить.

Днем в воскресенье здесь пусто, все еще отходят после двух вечеров приключений. Альма бесцеремонно копается в моих холстах. Я нашел блокнот с парой пустых листов и делаю наброски ее фигуры.

Среди всего она отбирает самые беззубые абстрактные композиции, которые показывают, что я хорошо умею сочетать цвета, но не несут решительно никакого смысла. Чувствую себя немного уязвленным, непонятым творцом, как она комментирует, но хотя бы что-то. Лучше быть в галерее, куда заглядывают сливки общества, чем не быть.

Пока Альма что-то диктует на комлог, а я думаю, хватит ли с меня одной ночи и диетического завтрака за такую милость, приходит сообщение от сестры: «Посмотри Селебрити дайджест».

Разворачиваю экран, перехожу по ссылке. На второй странице фото из клуба. Альму видно хорошо, от меня лишь рогатый силуэт в тени, но имя все же указано. Заметка называется «Искушение Альмы Коррады».

— Ничего себе, какие люди оперативные, — она смеется в голос, — обработали, написали, сверстали уже! За ночь! Красота!

— Сейчас начнется, — я готов сквозь землю провалиться.

Начинается немедленно. Звонок от отца не заставляет себя ждать. Отвечаю. Он отчитывает меня, даже не могу понять, что именно говорит. Я снова чувствую себя шестилетним мальчиком, который получает разнос за недостаточное прилежание в подготовительной школе.

— Привет, Тед! — Альма выхватывает у меня коммуникатор. — Как ты? Что? Мы любовники, что тебе непонятно? Прости, как именно не расскажу.

Она подмигивает, заметив мою улыбку.

— Что? Тед, знаешь, иди в задницу! — она жестом сбрасывает звонок. — Вот и все. Что ты так боишься его? Ничего он тебе не сделает!

Перевожу дух. Альма устраивается на высоком табурете и требует нарисовать ее. На ней моя толстовка и черные узкие джинсы. Идеальная. Выбираю масляную пастель. Мягкую, но не прощающую ошибок. Пока я закрепляю лист, Альма смотрит куда-то вдаль и на неуловимое мгновение превращается из взрослой, уверенной женщины в растерянную девушку.