Я и Моя Тень / Me and My Shadow

1ère Partie

Он помнит, как она умерла, когда он был еще маленьким. Воспоминания такие яркие, будто это произошло вчера. Она лежала на полу, в луже крови. Он помнит ее лицо, которое было так близко, смотревшее на него с улыбкой, свойственной лишь ей. Ему было больно и горько, но это не имело значения...

- Если бы я был тем, кем стал, я бы тебя спас...

Отец все забыл, но не Чонин. Богатство убило его семью. Воспоминания возвратили ему чувства первой «любви», чувства привязанности к «культу» и чувства потери. Они дали ему вторую жизнь, чтобы забрать ее снова.

- Их больше нет, - звучат тихие слова, которые врезаются в душу. Чонин поднимает глаза и видит Сынмина. Он часто замечает, что тот следит за ним. Он боится, что Ян не справится, и помогает ему в этом, как умеет...

- Я знаю, - говорит Чонин. - Но я не могу... Не хочу больше так жить!

- Ты не можешь, но ты должен, - после этих слов Ян игриво улыбается, его эмоции меняются так же быстро, как догорает спичка. Сынмин всегда был проницательным, а став тем, кем он есть сейчас, стал чувствовать это точнее.

- Не делай вид, что заботишься. Это отвратительно! - говорит Чонин. Ян притворно смущается.

- Будем честны, тебе похуй на мою помощь. Ты, впрочем, как всегда, выйдешь сухим из воды. Но убиваться, лежа здесь - глупо, - но именно это и есть стихия Чонина. Психодрама. Всегда. Его сила.

- Я жду, когда ты скажешь, какая я тварь, - Чонин истинный вампир. Он высасывает энергию, он хочет эмоций, вот только, не получая их, он гаснет. - Давай, Сынмин, - в глазах читается: «Не молчи». Все чувства отражаются у него в облике. Весь путь человека от смертного до сына богов - это запутанный нервный путь сквозь боль и печаль. Вот только смерть - очень наглядный способ сделать такой путь чуть легче. Жестокий, конечно, путь. Особенно для тех, кто столько раз умирал.

- А Чан тебе этого не говорил? - смотря прямо в глаза, которые стали заливаться кровью, спросил Сынмин. Чонин моментально поднялся с места, припечатав того к стене. Он знает, как сконцентрировать его на себе. Как показать, что он тоже умеет манипулировать. - Ну же, Чонин. Разве он тебе не говорил такого? - прозвучал вопрос, после которого Сынмин был вновь припечатан в стену.

- Решил пойти таким путем? - Чонин смотрел в его глаза, он видел это удовлетворение. Улыбка расцветала на губах, а Чонин ненавидел эту улыбку всех больше. - Я потерял кольцо на задании, доволен? - он отпускает воротник его рубашки и отходит.

Контроль - то, что не подвластно Чонину. Контроль - то, на чем играет Сынмин.

- Как ты умудрился? - Ким говорит спокойно, он не удивлен. Ну или скрывает это. Он тот, кто контролирует все.

- Я же не рассказывал, да, труп пытался сь*баться! - прозвучало оправдание.

- Хах! Не умер с первого раза?

- Очевидно, что нет! - Ян смеется. Глупый поступок. Глупо, что на лице слезы. Глупая улыбка. Нет ничего глупее, чем контролировать человека, контролирующего тебя.

- Хотя бы искал? - конечно, он искал, и отвечать не надо. Но Сынмин спрашивает больше для себя.

- Госпожа убьет меня, если узнает, - на эти слова Чонина Ким безразлично хмыкает. Ян - единственный, кто никогда не получал от Госпожи. Она его любит, воспитывает, как собственного сына. И за любую провинность получал Сынмин. Не потому, что так хотела Госпожа. Просто Ким защищал его.

- Не парься, поищем еще раз. А там будь, что будет, - Ким говорит четко, а после выходит из комнаты.

" Пока ты плачешь по тому, кого любил, я получаю шрамы за твои грехи."