Слова не нужны

Глава 38

Здесь я буду любить тебя сегодня!

Таникава Сюнтаро

***

Кто бы знал, как ему хотелось! Просто до дрожи в коленках. Пока Драко дошел до места, ему несколько раз пришлось останавливаться, прислоняться к стене и успокаивать дыхание. Ноги почему-то то и дело норовили сорваться на бег. Перед дверями Малфой помедлил, одернул мантию, пригладил волосы и только после этого нажал на медную ручку.

Как ни странно, в комнате было пусто. Пока шел сюда, Драко представлял себе Фреда, сидящего на диванчике, нервно зажав ладони между коленей. И как он подскочит при виде Драко, как покраснеет, как забормочет извинения... А эта пустота обидела и обескуражила Малфоя. Значит не больно то и хотелось Уизли мириться, зря надеялся. Может это вообще очередная каверза со стороны рыжих подлецов?

Тут Драко обратил, наконец, внимание на шорохи и слабый шум, доносящиеся со стороны камина. Он прошептал «Люмос» и осторожно заглянул в зев очага. Из дымохода торчали тощие ноги в коротковатых брюках и сильно заношенных кедах с дырками на подошвах. Время от времени они дергались, и сверху сыпались хлопья сажи.

- Ну, знаешь, Уизли! С меня хватит! – возмутился Драко. То, что Фред даже не мог спокойно подождать, а полез со скуки в старый камин, обидело еще сильнее, чем если бы он вообще отсутствовал. Тогда хоть можно было бы предположить, что его задержало что-то серьезное. А так... Малфой почувствовал, как защипало в глазах, и задрал голову, не желая проливать слезы из-за какого-то рыжего идиота.

- Я ухожу. И можешь больше не подсылать ко мне своего братца! Я не приду все равно. Ты мне не нужен! – громко произнес Драко, стараясь не сорваться в плач.

Потом он гордо, несмотря на то что Уизли не может его сейчас видеть, развернулся и вышел.

- Подожди! Стой! – гулко донеслось из камина, и ноги судорожно задергались.

Малфой презрительно фыркнул и с силой хлопнул дверью.

***

Сердце бухало так, будто хотело пробить грудную клетку и выскочить наружу. Марк не мог заставить себя открыть глаза и взглянуть Вуду в лицо. Не было ни больно, ни неприятно, но ощущение чужих прикосновений в... таком месте... заставляло щеки гореть, как от пощечин. «Это же Лив! – напомнил себе Флинт. – Он же не стыдился довериться мне. Чего ж я боюсь? Мне ведь нравится!» И вдруг понял, что действительно нравится. И открыл глаза.