После того, как искалеченный Бог войны стал моей наложницей

Глава 96

Цзян Суйчжоу прислонился к подушке позади себя, не имея выхода.

Обнаружив его побег, Хо Вуцзю выглядел еще более воодушевленным, держа руки по обе стороны от него и подбираясь ближе.

Их теплое дыхание переплелось.

— Поторопись, — он совсем не был доволен своими маленькими достижениями, — Не позволяй генералу Лу ждать.

Цзян Суйчжоу не мог избегать его. Дыхание Хо Вуцзю коснулось его лица. Оно было теплым и влажным, заставляя его сердце отчаянно биться в груди.

— ...Закрой глаза, - пробормотал он, заикаясь, через некоторое время.

Хо Вуцзю послушно закрыл глаза без промедления, и уголки его рта приподнялись.

Взгляд Цзян Суйчжоу задержался на его губах. Хотя они были совсем рядом, они заставили его слегка вздрогнуть.

Он замер на секунду, затем закрыл глаза, поднял голову и запечатлел поцелуй на лбу Хо Вуцзю.

Это было быстро, подобно тому, как стрекоза касается поверхности воды, мгновенно, одним касанием.

Хо Вуцзю открыл глаза и обнаружил, что Цзян Суйчжоу все еще на том же месте. Он справедливо сказал:

— Хорошо, теперь ты можешь идти.

Эти глаза были очень ясными. В этот момент они были окутаны объятиями Хо Вуцзю, поэтому, когда он смотрел на него, тот излучал неописуемую невинность и послушание.

Хо Вуцзю поднял руку и коснулся своего лба.

Тот поцелуй был слишком коротким, после него почти не осталось тепла. Все, что осталось это мягкое иллюзорное прикосновение. Это было сродни пальцу, нежно поглаживающему его сердце.

Хо Вуцзю стиснул зубы

— Это все?

Хотя Цзян Суйчжоу чувствовал себя немного виноватым, но все равно кивнул.

Хо Вуцзю прищелкнул языком.

В следующий момент над ним внезапно нависла темная тень, и у него мгновенно перехватило дыхание.

Хо Вуцзю повернул голову и крепко поцеловал Цзян Суйчжоу в губы.

У самого Хо Вуцзю не было ни малейшего опыта. Движимый импульсом, это было больше похоже на безудержное столкновение, чем на поцелуй. Даже его зубы стукнулись о губы Цзян Суйчжоу. Он воплощал дикого зверя, который вообще не умел кокетничать и вместо этого хотел набрасываться на людей. Это было больно, но он мог позволить другим почувствовать эту пламенную страсть.