Jun Gengjin надел новую белую рубашку, которая также была сделана из высококачественных натуральных материалов ручной работы.

Как только он опустил голову, увидев Шань Вэйи, чья одежда была расстегнута, чтобы обнажить его кадык, Цзюнь Гэнцзинь слегка нахмурился, и образ белого лунного света в его сердце тут же возник в его сознании. Цзюнь Гэнджин почувствовал богохульство всем своим сердцем, поэтому быстро отвел взгляд.

Увидев выражение лица Цзюнь Гэнцзина, Шань Вэйи с улыбкой сказала: «Все мужчины, почему ты смущаешься, видя это? Мистер Цзюнь не должен быть геем, верно?»

Цзюнь Гэнджин громко сказал: «Да, в этом нет ничего постыдного. Да, в моей энциклопедии написано, что я гей».

«…» Шань Вэйи не ожидал, что в энциклопедии самого богатого человека будет такая информация, поэтому он задохнулся.

Цзюнь Гэнджин улыбнулся и сказал: «Семья Шань отнеслась ко мне с гостеприимством, от моих диетических табу до моих любимых напитков для отдыха, все они были хорошо продуманы. Наверное, они не должны были знать мою ориентацию».

Эти слова звучали вежливо, но перевод был очень пренебрежительным:

—— Твоя семья пытается угодить мне, ты не знаешь моей ориентации? Перестать притворяться.

«Относились с гостеприимством? Все хорошо продумано?» Шань Вэйи сухо улыбнулась. У Джуна такое большое лицо. Я облил тебя вином и обидел тебя, ты думаешь, я тебя развлекаю? Интересно, как люди обычно обращаются с тобой, чтобы заставить тебя думать так».

Цзюнь Гэнцзинь еще более пренебрежительно относился к Шань Вэйи: «У каждого свой способ гостеприимства. Подобно «вежливости», например, случайному наливанию вина, не то чтобы я не сталкивался с этим раньше».

В переводе на простые слова: я тоже видел много таких процедур, как ваша!

Глаза Шань Вэйи расширились от изумления: «Ты думаешь, я соблазняю тебя, наливая вино?»

Цзюнь Гэнджин вздохнул, покачал головой и улыбнулся: «Почему молодой мастер Шан так думает? Я этого не говорил! Вы действительно причиняете мне зло, говоря это.

«Я не знаю, кто кого обидел!» Шань Вэйи закатил глаза, повернулся и ушел.

Глядя ему в спину, Цзюнь Гэнджин холодно подумал: «Хех, притворяешься недосягаемым».

Пять подонков сходят с ума от ревности ко мнеМесто, где живут истории. Откройте их для себя