Невеста темного принца

26

Глава двадцать шестая: Дженни

Этот перелет нельзя было назвать приятным. Почти все время Тэхен отмалчивался, а рот открывал только, чтобы поговорить по телефону. Я старалась скрыть улыбку, когда по обрывкам фраз поняла, что мой упрямый монстр вовсю занят обустройством комфорта Чонгука. К тому времени, как мы приземлились в частном аэропорту, у Чонгука уже была кровь на первое время, куча новых лекарств. Тэхен так же позаботился о том, чтобы брата подвинули в очереди на донорскую почку, «выписал» самого известного трансплантолога и их семейного врача.

Я с облегчением выдохнула, радуясь, что не ошиблась в нем. Не хотелось думать, что человек, в которого меня угораздило влюбиться, одержим старыми обидами и не способен на поступок. Мой Тэхен был идеальным не только внешне: где-то внутри этого каменного тела и непроницаемого взгляда ровно и уверенно стучало самое громадное сердце во всей Вселенной. Битва еще не выиграна, но этот раунд я смело оставила за собой. Раунд – и понимание того, что в следующий раз нужно следить за языком и хорошенько думать, что и как говорить. Потому что в комплекте к сердцу и внешности прилагалось еще и ослиное упрямство.
Больницы всегда навевали на меня болезненную тоску. Белые стены, белые потолки, белые люди, запах медикаментов, который въедался в волосы так, что не помогало и мытье головы, надоедливые звуки работающих аппаратов, тревожные звонки, рыдающие родственники и уставшие врачи. Если бы я не была инициатором нашего с Тэхеном здесь присутствия, то и порог бы не переступила.
Нас почти сразу встретила медсестра, провела в кабинет к врачу. Он быстро ввел Тэхена в курс дела: состояние Чонгука критическое, борьба за его жизнь будет тяжелой и, скорее всего, бесперспективной. Я краем глаза посмотрела на своего монстра: он упрямо сжал челюсть, подался вперед, нависая над сухопарым мужчиной, словно громадная черная тень.
— Я от вашей чертовой клиники камня на камне не оставлю, если с моим братом что-то случится, - пообещал он. – Превращу это место в общественный сортир, а лично ты до конца своих дней будешь готовить крысиные бургеры в самой дешевой забегаловке, какую только можно найти. Я ясно выражаюсь?
Доктор энергично закивал.
— Есть какой-то повод для этой довольной улыбки? – зло спросил Тэхен, когда мы вышли из кабинета и, не сговариваясь, направились в сторону кофейного автомата. – Потому что мне ни фига не весело, Шпилька.
— Уверена, что с таким умеющим находить правильные слова и веские аргументы братом, жизни Чонгука ничего не угрожает.
Он хмыкнул, протянул мой моккачино, второй рукой притягивая меня к себе, обнимая за плечи. Несколько минут мы просто молча стояли посреди огромного коридора на радость парочке медсестер, которые, думая, что никто не заметит, сделали несколько снимков.
— Завтра о нас узнают все газеты, - вздохнула я.
— Тебя это беспокоит?
— Шутишь? После триумфальной победы над монстром я уже ничего не боюсь.
— Монстром? Это я-то монстр? – Тэхен изловчится и ощутимо ущипнул меня за задницу. – Учти, Шпилька, когда вся эта история закончится, я тебе хорошенько всыплю.
Я поднялась на цыпочки, второй рукой подтягивая его за ворот пиджака: с его ростом мне никак не дотянуться, даже если я встану на носочки, как балерина.
— В общем, я не то, чтобы против, - прошептала ему в ухо, надеясь, что этим ставлю жирную точку в нашей первой ссоре.
К Гуку нас не пустили, но скоро медсестра увела Тэхена в процедурную, чтобы взять у него кровь для брата, а я осталась ждать его в коридоре. Странно, но Шихуи нигде не было видно. Если она, в самом деле, решила бросить сына в такой момент, то, что она вообще за мать? Отказалась поделиться почкой – это, возможно, еще можно оправдать страхом, но быть где-то там, когда собственный сын одной ногой стоит в могиле... Мне было не понять, потому что мои сестры всегда были рядом, даже когда мне в семнадцать лет удаляли корень зуба.
Тэхен вернулся хмурый и задумчивый, и отмахнулся от медсестры, которая пыталась вернуть его на кушетку в палату. Видя, что мой зверь теряет терпение, пришлось вклиниться и пообещать не отходить от него ни на шаг. Вместе мы спустились в местный кафетерий и перекусили вполне приличными тостами, рыбным салатом и яблочным пирогом с орехами. А потом у Тэхена зазвонил телефон, и мы быстро вернулись к врачу.
— Да тут целый консилиум, - проворчал Тэхен, окинув тяжелым взглядом лечащего врача и тучного мужчину с проплешинами в седых волосах. – Привет, Берген.
Плешивый кивнул, а я поняла, что это и есть лечащий врач Ким.
— Могу я попросить оставить нас наедине? – Берг многозначительно посмотрел на хозяина кабинета, того самого, которому Тэхен пару часов назад обещал устроить сладкую жизнь. – У меня конфиденциальный разговор.
Доктор недовольно поморщился, но спорить не стал.
— Твоя кровь не подходит, Тэхен, - сказал Берг, как только дверь за мужчиной закрылась.
— Что значит «не подходит»?
— Это значит, что ты не можешь быть донором для брата. – Судя по тому, как он набрал в легкие воздух, на этом плохие новости не заканчивались. – И если тебя это интересует, ты так же не можешь быть для Чонгука донором внутренних органов.
Тэхен хмыкнул, нервно причесал пятерней волосы и посмотрел на меня с какой-то лихорадочной улыбкой.
— Я догадывался, что мы с ним не братья. Были предпосылки, но мне не хотелось ворошить это дерьмо, чтобы не марать память об отце. Хоть, конечно, после того, что он со мной сделать, следовало дать огласку. Понятия не имею, от кого Шихуа родила своего ублюдка, но я, мать его, счастлив, что мы с ним никогда не были одной крови. Хрен они у меня получат, а не завещание!
— Тэхен! – Бергу пришлось повысить голос, чтобы привлечь его внимание. – Не стоит делать поспешных выводов.
— Еще как, мать его, стоит! Я хочу анализ ДНК, немедленно. Прямо сейчас. Я знаю, что у отца взяли материал и...
— Да послушай же ты меня! – Мужчина изо всех сил ударил по столу. Подставка с канцелярскими принадлежностями перевернулась, карандаши и ручки полетели на пол. – Ох, боги, я надеялся, что до этого не дойдет.
— Что ты там бормочешь?
На всякий случай я придвинулась ближе и попыталась взять Тэхена за руку, но он отмахнулся от меня, словно от назойливого насекомого. Я не собиралась обижаться, лишь еще раз убедилась, что с этим мужчиной вряд ли будет просто даже через сто лет. Гипотетических сто лет, конечно же, ведь пока все говорило в пользу непродолжительности наших отношений. И осознание этого больно, до крови, прострелило мое сердце.
— Это не Чонгук неправильный сын, - потирая морщинистый, покрытый родимыми пятнами лоб, выдохнул мужчина. Он тяжело дышал и экономил воздух, как будто взбирался на неподъемную гору. – Ты... Тебя усыновили.
Я не знаю, кого эта новость поразила больше – меня или Тэхена. Несколько минут мы втроем молчали, в гробовой свистящей тишине, из которой, казалось, выкачали весь воздух. Тэхен тупо смотрел в одну точку, где-то между глаз доктора, как будто раздумывал, не сделать ли на ее месте дырку.
— Почему я должен поверить в это дерьмо? – сказал он, наконец. Глухо, жестко, без намека на эмоции, хотя исходящая от него злость ощущалась почти физически, и от нее хотелось прикрыться руками. – Я что, похож на безмозглого любителя сраных сериалов?
Доктор потер переносицу, наклонился за портфелем и выудил оттуда пухлую папку, а из нее – конверт. Протянул его Тэхену, молча предлагая взглянуть на содержимое. На миг мне показалось, что монстр просто разорвет ее на клочки, но он на удивление спокойно достал несколько листов и пробежался взглядом по печатным строчкам.
— Я знаю по меньшей мере пару человек, которые такие «результаты» экспертизы нарисуют за сутки, - насмешливо и как будто с облегчением бросил Тэхен. – Ты в сговоре с этой тварью, Шихуа? Такой у вас план? Заставить меня думать, будто слизняк – единственный наследник?
Я не стала влезать со своим замечанием о том, что усыновленные дети имеют точно такие же права на долю родительского наследства, тем более, если они упомянуты в завещании. Собственная беспомощность угнетала. Что мне делать? Как дать понять Тэхену, что я целиком на его стороне? Это невозможно, чтобы он был не родным сыном. Кому, как ни ему быть отпрыску одного из родов королевской крови? Боги, да у него на лице написано чистокровное лунное происхождение?
— Я ни с кем не сговаривался, Тэхен, - сказал доктор. – Понимаю, что тебе хочется видеть все в самом трагичном свете, но...
Монстр не стал его дослушивать: скомкал листы в кулаке, и туманная дымка между его пальцами быстро превратила документы в горстку пепла, которую Тэхен брезгливо стряхнул с ладони.
— Никакого трагичного света, Берг. Я просто не собираюсь верить в эту херню – вот и все.
— Твое право, - доктор пожал плечами, спрятал папку обратно в портфель. – Просто чтобы ты знал: твой отец догадывался о том, что рано или поздно правда вскроется. В столице, в «Больнице святого Луки», есть образцы его ДНК. Они официально заверены. Поверь, их невозможно подделать. Если захочешь убедиться во всем лично.
— Не захочу.
Тэхен шагнул прочь, взглядом чуть не вышибив дверь. Я поторопилась следом, уговаривая себя просто держать язык за зубами. У меня нет для него ни сочувствия, ни сожаления, потому что мой злой монстр последний мужчина на свете, которому нужны женское сюсюканье. И лучшее, что я могу сейчас сделать – просто быт рядом.
О, черт, Шихуа!
Эта женщина возникла перед нами, словно призрак из могилы – прямо выросла посреди коридора, перегородив путь. Я до сих пор с содроганием вспоминала нашу первую и последнюю – до этого момента – встречу на Дне рождения Чжоу. Тогда она выглядела ядовитой и желчной, но почти безвредной пьянью. Сейчас я увидела совсем другую женщину: циничную, злую, безжалостную. Да у нее на лбу написано, что она приготовилась к разговору.
— Тэхен, - елейным тоном, сказала она. – Признаться, была уверена, что ты здесь не появишься. Видимо, это она так на тебя влияет?
Холодный взгляд переместился на меня, сканируя с ног до головы, словно какой-то адский поглотитель эмоций. И сейчас я была рада, что стою за спиной Тэхена . Если и был в мире человек, который мог вырвать жало у этой ехидны, то только мой монстр.
— Я не понимаю, что ты здесь делаешь, - спокойно ответил Тэхен. – Пришла подождать, когда сдохнет твой сын? Это такой специфический вид любви у полукровок? Почку не дам, с удовольствием устрою истерику и обязательно показательный вой над холодным телом для прессы?
Шихуа прищурилась, поджала губы, отчего те стали похожи на тонкие морщинистые складки. Какой бы красивой ни была эта женщина, все ее внешние данные напрочь стирала злость. Неужели отец Тэхена мог в самом деле ее любить? За что? Только за красоту?
— Ты тоже не спешишь спасать брата, правда, ведь? Или... погоди? – Шихуа сделала вид, что задумалась, а потом щелкнула пальцами, словно ее осенила гениальная идея. – Ты ведь тоже не можешь быть донором, да?
— Не хочу – это разные вещи.
— Брось, Тэхен, ни к чему играть на публику, нас никто не видит, кроме твоей ручной собачонки. Кстати, надеюсь, у нее есть жилье, потому очень скоро оно тебе понадобится.
Я была уверена, что Тэхен не спустит ей этой мерзости, но он не сказал ни слова. Просто обошел, сохраняя каменное спокойствие, как будто был Титаником, который на легком маневре ушел от айсберга.
На улице шел ливень. Такой сильный, что шум лупящих об асфальт дождевых капель сводил на нет мои попытки сказать хоть слово. По-прежнему не говоря мне ни слова, Тэхен открыл дверь машины, взглядом приглашая сесть на заднее сиденье. Дождавшись, пока я нырну в салон, монстр прикрыл за мной дверь, но так и остался стоять снаружи.
Возможно ли, что он, в самом деле, не сын своих родителей?
Я вдруг поняла, что ничего не слышала о его матери. В доме Тэхена было полно фотографий его отца и в одной из галерей третьего этажа я видела большой, почти от потолка до пола портрет. Еще были снимки Тэхена и Гука, но ни одного –Шихуи или матери Тэхена. И если отсутствие Шихуи легко объяснялось, то почему под такой игнор попала первая жена и мать наследника, настораживало. Кроме того, монстр крайне неохотно говорил о своей семье. Таил обиду на отца – это понятно, но чем такое отношение заслужила мать?
Я сидела в тишине пахнущего кожей, взятого на прокат «Мерседеса», снова и снова воскрешая в памяти все разговоры сегодняшнего дня. Шихуа с ее этим «не можешь быть донором» - что это, как не явный намек на то, что она знает о словах доктора? Может быть, Тэхен прав - и они заодно? Но... зачем? Даже если Тэхен в самом деле не кровный сын, он все равно вписан в завещание и по праву владеет третьей частью всего имущества Ким. Или это такая изощренная попытка ужалить со всей силы в самое больное место? Кто-кто, а Тэхен всегда кичился своим чистокровным происхождением. Впрочем, в том, что он лунник, не было никаких сомнений: даже Чонгук , на треть лунник, не владел и половиной тех способностей, которые без видимых усилий использовал Тэхен. А раз так, то... Боги, кто в наше время откажется от чистокровного лунорожденного?! Они и так рождаются куда реже, чем простокровные. Бросить чистокровку все равно, что откопать клад и вынести его на помойку.
Я помассировала виски, вытравливая тупое хаотичное покалывание, перемешанное с острыми толчками – первые предвестники будущей головной боли.
Когда Тэхен сел в машину, на нем и нитки сухой не было. В полной тишине мы приехали в гостиницу, и мой монстр сразу заперся в спальне.
Я приняла душ, переоделась, а потом достала планшет, надеясь, что поисковик ответит хотя бы на часть моих вопросов.