— Хэллоуин! — безапелляционно заявляет Рюсуй, вихрем врываясь на палубу вечером посреди плавания. — Костюмы, кошелек или жизнь, игры и развлечения, праздник! Хочу получить все это!
Среди не слишком довольных лиц, оторванных от вечернего отдыха, прокатывается волна возмущения, но тут же стихает: Франсуа и еще парочка нынешних моряков демонстративно выкатывают вслед за Рюсуем бочки с пивом. На этом любое сопротивление заканчивается. Рюсуй — хороший капитан.
Умеет сочетать несочетаемое и балансировать на грани, за которой человеческая толпа превращается в животных.
Цукаса знает о Хэллоуине только то, что его празднуют в США и Европе, в Японии в этот период все становится тыквенно-оранжевым и черно-фиолетовым, на окнах магазинов появляются паутины с пауками и летучие мыши, а спортивные ставки растут при боях с иностранцами на чужой территории. Потому что праздничные дни. И еще это, вроде бы, про страшные фильмы, вампиров, призраков и прочих сказочных чудовищ.
Раньше, во время хэллоуинских боев он и сам был похож на чудовище: весь в чужой крови, ранах и синяках; полуголый, лохматый и вымотанный. Зрителям нравилось. Зрители хотели еще.
Наверное, изначально это и был неплохой праздник, но даже сейчас идти на него не было никакого желания. Костюмы и праздные развлечения никогда его не интересовали — с другой стороны ограждения октагона вид всегда не такой, как из зала, — и сначала он хотел отсидеться в кают-кампании. А потом подумал: «Мирай бы понравилось». Ей всегда нравилось все яркое, блестящее, красивое — праздничное. Ее здесь не было, но она с удовольствием участвовала во всем, что устраивало Королевство Науки, пока они еще были на острове, и вряд ли отказалась бы сейчас.
Цукаса давно разучился устраивать праздники. Разучился даже правильно их воспринимать.
А Мирай хотела жить — и просила жить за них обоих когда-то очень давно. Торопилась теперь нахватать впечатлений и наверстать все упущенное. И хоть сейчас с ней все в порядке, вытравить эту мысль уже не получается. Он просто не имеет права отказываться: кто знает, что ждет их в США? И дальше? Когда еще они смогут вот так просто праздно развлекаться?
Что он ей скажет, если она спросит, как это было?..
Поэтому Цукаса надевает свою единственную рубашку, сшитую Юзурихой еще к открытию казино, и поднимается на палубу вечером тридцать первого октября.
