17.21

11

***

Они подъезжают к месту назначения, когда солнце уже в самом зените. Бетонное строение встречает их скукой и серостью, но девушки радуются, что у них будет возможность превратить все это в цветущий, яркий, лучший в мире отель, которым они будут гордиться.
— Да, работы нам предстоит много, — Ира скрещивает руки на груди и выдыхает.
— Ну, мы вдвоём, а, значит, обязательно справимся, — Лиза обнимает девушку за талию и целует в висок.
— Да уж, выбора-то у нас особо и нет, — блондинка улыбается, поворачивает голову, и на пару секунд замирает на уже таких родных губах. — Ладно, пойдём посмотрим фронт работ.
Они заходит внутрь и обе осматриваются. Даже несмотря на то, что здесь нет ничего, они уже видят перед собой идеальный отель, рисуя в голове картины, как именно он должен выглядеть, и лучше всего то, что его идеальность они видят одинаково.
Их сразу же встречает Джейн, с которой они уже обсуждали планы на отель, и они садятся в небольшом домике строителей, пытаясь выбрать все нужные материалы.
Брюнетка разложила перед ними тысячи вариантов, и они внимательно разбирают каждый, увлёкшись работой. Пока Андрияненко подбирает цветовое оформление для семейного коттеджа, Ира увлечена подбором устройства молодежного.
— Кажется я нашла то, что надо, — Лиза восторженно поднимает глаза на Иру.
— Кажется, я тоже, — отвечает блондинка, и они разворачивают друг другу палитру.
У Лизы цвет кремовый, тёплый, какой-то даже успокаивающий, у Иры песочный, светлый-светлый, но обе знают, что это ещё не все, и поверх декоративной шпаклёвки будет нанесена роспись, но они ещё обязательно подумают, какая именно.
— Идеально, мне нравится, — проговаривает Джейн, и они садятся ближе, вместе выбирая оформление для номеров класса люкс и коттеджа для молодожёнов. Лазутчикова удобно располагается между разведённых колен Авы, прижимаясь к ней достаточно близко, а Андрияненко обнимает ее за талию, через плечо рассматривая все предложенные варианты.
Вопреки ожиданиям, им не нужно много времени, чтобы договориться, поэтому они просто дополняют идеи друг друга, понимая, что из всего этого выйдет что-то поистине масштабное.
— Вы собираетесь во всех отелях сделать единое оформление? Или в каждом будет своё?
— Нет, к чему нам это, везде должно быть все едино, — Лиза пожимает плечами и сдержано улыбается. Ира молча кивает и кладёт ей руку на колено.
— Отлично, нам осталось определиться с устройством основного корпуса, а потом выбрать мебель и роспись. После этого вам надо будет проехать по всем отелям и подписать договоры строительства.
— Да, мы знаем, и, в общем-то, готовы.
— Тогда давайте проедем в мебельный и разберёмся с тем, что вы хотите, потому что, чем быстрее мы справимся с этим, тем быстрее будет готово все ваше детище, — Джейн смеётся, и вместе они садятся в машину, направляясь туда, куда указывает девушка.
Попав в огромный торговый центр, девушки вдруг чувствуют себя детьми, как сумасшедшие бегают между рядами дизайнерской мебели и валяются на всех кроватях по очереди. Прежде чем они пришли к обсуждению действительно важных вопросов, им удалось умотаться настолько, что едва ли хватило сил добраться до нужного столика, но чувствовали они себя настолько счастливыми и довольными, что остальное, в общем-то, не имело никакого значения.
Прошло четыре часа, прежде чем им удалось подобрать всю мебель, а вместе с этим двери, светильники и все нужное, чтобы отели выглядели так, как запланировали сами девушки.
Они вернулись обратно, когда солнце уже давно спустилось за горизонт, а сами девушки практически засыпали на ходу. Они сняли номер в отеле недалеко от стройки, и стоило им только попрощаться с Джейн и зайти к себе в номер, как Ира сразу же падает на кровать и прикрывает глаза.
— Так, пока даже не думай засыпать, мы с тобой весь день почти ничего не ели, я заказала нам ужин, так что давай переодевайся, поешь, а уже потом будем спать, — Андрияненко переворачивает девушку на спину и удобно усаживается ей на бёдра, упираясь руками в кровать.
— Лиз, — Ира говорит с закрытыми глазами, но губы ее чуть дрожат и растягиваются в какой-то тяжелой, уставшей улыбке, которая почему-то сквозит уютом и детским трепетом.
— Ммм? — Девушка опускается чуть ниже и проводит кончиком носом вверх от шеи к губам, наслаждаясь, как нежно звучит ее имя, произносимое губами Ирины, и от этого хочется просто раствориться в этом бархатном звучании.
— Мне кажется, я люблю тебя, — она говорит так же тихо, чуть приоткрывая глаза и проводя руками вниз по предплечьям.
Лиза замирает. Услышать такое было чем-то нереальным, сном, воображением, но только не чем-то настоящим, однако здесь и сейчас Ира лежит прямо перед ней, смотрит затуманенными каримы, и с ее приоткрытых губ срываются те слова, о которых Андрияненко даже никогда не думала, но самое лучшее в этой картине то, что девушка чувствует то же самое.
— Мне тоже, — шепчет блондинка в ответ.
— Тоже кажется? — Ира чуть слышно смеётся, оставляя дорожку поцелуев на линии подбородка.
— Тоже люблю тебя, — Лиза замирает на губах Иры, растворяясь в отголосках вечности. Это то, к чему они пришли вместе, осознанно, вымученно, больно, но здесь и сейчас это их счастье, построенное собственноручно.
Официант приносит им ужин, они быстро и молча проглатывают его, и пока Андрияненко выкатывает тележку за дверь, Ира стягивает одежду, оставаясь в одном только нижнем белье, и, прихватив с собой полотенце, медленно заходит в душ под жадный и голодный взгляд своей невесты.
Лиза долго не тормозит, быстро раздевается, заходит в ванную и, чуть приоткрыв душевую кабину, залезает, нежно прижимаясь к блондинке. Ира ждала ее, так что она просто шумно выдыхает и разворачивается, чуть закусив нижнюю губу. Обвивает руками шею, вжимается максимально сильно и целует жарко, горячо, но вместе с тем потрясающе нежно, так, будто бы Лиза сокровище, хотя на деле так оно и есть. Чтобы их губы встретились, Ире нужно встать на носочки, а АЛизе чуть склонить голову, и именно в такие моменты ощущается рост Иры, какая она маленькая, какая хрупкая и какая в то же время убийственная сила заточена в ней.
Лазутчикова рывком разворачивает ее, прижимая спиной к стенке, из-за чего девушка вскрикивает, чувствуя, как внутри с силой сжимаются узлы, посылая лёгкую дрожь пробивать все тело.
Ира медленно опускается на колени и закидывает ногу Андрияненко себе на плечо. Лиза ловит судорожные приступы, когда чувствует горячее дыхание, сопровождаемое дорожкой поцелуев вверх от колена.
Лазутчикова сжимает кожу зубами и тут же проводит языком, тянет, играет, наслаждается процессом и тем, как Андрияненко с силой сжимает ее плечо от невозможности терпеть ещё хоть мгновение. Ее глаза прикрыты, нижняя губа стиснута белыми зубами, грудь высоко вздымается, а волосы мокрыми прядями лежат на плечах. Капли воды стекают вниз по идеальному торсу, рисуя влажные дорожки, которые Лазутчикова хочет попробовать на вкус, жадно проводя кончиком языка вверх, слизывая застывшую на коже воду.
Лиза на вкус как нежность, чуть застывающая на кончике языка, заставляющая его подключить все рецепторы, чтобы ощутить каждую ноту ЕЕ. Елизавету Андрияненко.
Одного взгляда снизу вверх хватает для того, чтобы Ира утонула в совершенстве и поняла, что здесь и сейчас рядом с ней лучший человек во вселенной и что бы не происходило, впредь она никогда и никуда ее не отпустит.
Лазутчикова касается языком нужной точки и чувствует, как тело Лизы пробивает разрядом тока. Улыбается. Давит сильнее и рисует узоры, от которых блондинка готова разорваться на миллиарды бабочек и волшебной пыльцой осесть на все вокруг. Она чувствует себя не человеком, а чем-то гораздо большим, и никогда ещё никто, даже кто-то самый умелый, не доводил ее даже близко до того состояния, до которого Ира с лёгкостью нашла путь. Лиза зарывается пальцами в ее волосы, сжимает их и немного тянет, в то время как Лазутчикова самодовольно улыбается.
Они вдвоём будто бы идеально подходят друг другу, соприкасаясь как шестерёнки, и все сильнее и ярче в их голову приходит осознание этого.
Ира чувствует, что девушки не хватит надолго, и желание доставить максимальное удовольствие в ней играет сильнее всего остального. Она аккуратно вводит пальцы и начинает наращивать темп. Резко, рвано, доводя до сумасшествия, заставляя Андрияненко двигаться вперёд, ей навстречу, катастрофически близко, принимая пальцы девушки в себя на полную длину, буквально задыхаясь от невозможных ощущений. С губ ее срываются стоны, разрывая сознание Иры. Она — музыка, которая вползает под кожу блондинки и заставляет ее жить в одном ритме с Ирой.
Они обе уже не могут себя контролировать, действуя на уровне первородных инстинктов, и когда Андрияненко накрывает волна дикого оргазма, ей как никогда нужна поддержка Иры, чтобы удержать на весу бьющееся в конвульсиях тело.
Лазутчикова медленно поднимается на ноги, оставляя поцелуи вверх по животу, груди, ключицам, шее, замирая на губах, чувствуя, как блондинка сжимает ее талию и прижимается так близко, как это вообще было возможно.
— Боже, Ирин, ты что, волшебница? — Спрашивает Андрияненко, не размыкая глаз, уткнувшись носом в шею блондинки.
— Нет, детка, я только учусь, но, судя по всему, выходит у меня очень даже неплохо, — Ира улыбается и осторожно, даже как-то бережно, целует в шею.
— Какая же ты зараза, — Лиза широко улыбается и пропускает волосы Иры сквозь пальцы.
— Я знаю, дорогая. Я знаю, — она снова целует, после чего вытягивает их обеих из кабины и протягивает блондинке полотенце.
Они заползают в кровать, когда им едва ли хватает сил на то, чтобы дышать. Ира вжимается в тело Андрияненко, закидывая на неё и руки, и ноги, а носом утыкается в ямочку на шее, оставляя несколько коротких поцелуев, на что Лиза еле слышно стонет и находит губы Иры, втягивая ее в медлительный ленивый поцелуй.
— Надо будет потом как-нибудь сказать спасибо родителям за их идею заключить между нами фиктивный брак, потому что только благодаря этому я поняла, что люблю тебя, — Ира вытягивается и целует девушку в открытое плечо.
— Да, мне тоже обязательно надо сказать спасибо родителями за то, что ты наконец-то поняла это, —Лиза смеётся.
— Эй! — Ира резко кусает девушку, из-за чего та резко вздрагивает.
— Лазутчикова, больно же!
— Я что-то не поняла, что именно ты имеешь в виду!
— Только то, что я люблю тебя намного дольше, чем ты себе представляешь, — Лиза мягко улыбается и проводит кончиками пальцев по лицу Иры, убирая за ухо светлые волосы.
— Подожди, но мы же столько времени вели войну, враждовали, ненавидели друг друга... Как? Черт, я не понимаю! — Лазутчикова закрывает глаза и зарывается носом в волосы блондинки, пытаясь осознать все, что происходит.
— Ты никогда не спрашивала у меня, ненавижу ли я тебя, ты просто решила, что это само собой разумеющееся. А по поводу войны — тебе же нужен был оппонент, одной играть в любом случае скучно, тем более что это был единственный способ контакта с тобой, глупо было бы отказываться от этого, — девушка улыбается, а Ира недоверчиво смотрит на неё немного расширенными глазами.
— Серьезно? Не может быть! Я не верю, но как? Почему? Я же была такой невыносимой, неужели меня правда можно любить? — Лазутчикова почти плачет, у неё в глазах стоят соленые капельки слез, отражая радужку.
— Ты никогда не замечала, что за стеной твоего сарказма и попыток быть стервой прятался настоящий искренний человек, в которого невозможно не влюбиться, — Лиза мягкая, нежная, такая трепетная, что Ира теряет все свои шипы рядом с ней, становится тёплой и мягкой, катастрофически любимой.
— Боже, какой же я была идиоткой, что так долго изводила и тебя, и себя, — Ира выдыхает с чувством облегчения, проходясь губами по открытым ключицам.
— О да, это точно, — смеётся  Лиз аи тут же чувствует, как Ира снова кусает ее кожу. — Боже, детка, больно же!
— А потому что нечего тут возникать! — Лазутчикова быстро наклоняется и снова целует, растворяясь в тех ощущениях, которые ей были неподвластны.
— Ладно, ладно, давай спать, завтра будет тяжелый день, — Лиза обнимает девушку, а Ира кладёт голову ей на грудь, чувствуя лёгкий аромат, исходящий от кожи Лизы. Она пахнет надежностью, уютом и чем-то катастрофическим родным, и вместе с этим пахнет так, что у Иры легкие готовы разорваться, только бы вдыхать и вдыхать без возможности остановиться. Она пахнет любовью. Она пахнет сексом.
Девушки засыпают быстро, под размеренное дыхание друг друга, сливающееся в унисон. Ничего в мире больше не существует. Ничего, кроме них двоих, ставших друг для друга целым миром.
_________________________________________
Ну что же дорогие, уже завтра 1 сентября, всем удачи, и сладких снов!