Роза Ветров|16+

24: - Никогда не познаешь красоту

"В жизни нет ничего лучше собственного опыта."

«Кареглазый парнишка зашел в дом и увидел, как на старом, порванном диванчике сидит маленькая кучерявая темно – русая, с жёлтыми, отдающими зеленым цветом глазами, девочка.

Она прикрыла лицо руками и горько плакала.

– Эй, – окликнул ее пятнадцатилетний парнишка. – Ева, тебя опять кто – то обидел? – он дотронулся своим худым пальцем ее хрупкого хрустального плеча и слегка приобнял. – Скажи мне кто это! Я за тебя убью любого! – вспылил молодой человек.

– Не надо, Джейкап, прошу.

– Сестренка, скажи мне что случилось. Ты же знаешь, что можешь мне довериться. – он заглянул в ее желтые, как утреннее солнце глаза и тепло улыбнулся. Блестящая, крупная слеза скатилась по ее мягкой щеке, румянец потихоньку исчез и Ева, растопырив свои паучьи ручки, бросилась на шею к брату...»

Часы пробили одиннадцать. Джейкап встряхнул головой, чтобы отогнать мысли, посетившие его светлую головушку. Прежде с ним такое не случалось.

– Джейк, правда или желание? – тоненький женский голосок заставил его выбраться из транса и головокружения.

Подняв голову, юноша увидел, как все взгляды были устремлены на него.

– Правда или желание? Джейк? Ты че, оглох? – парень только сейчас понял, кто к нему обращаются. Он натянуто улыбнулся.

– Правда. Тебе же это вернется, Эли, – прошептал Джейкап и ухмыльнулся, окинув девчонку пристальным взглядом.

– Правда, что ты...Черт! Даже не знаю, что у тебя спросить.

– Спал с кем – нибудь? – крикнул позади сидящий парень и все здесь сидящие прыснули со смеху.

Доротти не понравилась эта тема для разговора, так как ей вовсе не было интересно с кем спал Джейкап. Сейчас он являлся ее парнем и девушке было абсолютно плевать на все.

– Слушай, а это идея! – подколола Элизабет. – Правда, что ты спал с Верой?

Кругом послышались гордые возгласы, которые якобы восхваляли Элизабет, за такой уверенный и очень хитрый вопрос.

Доротти повернулась к Джейкапу и увидела, как тот поменялся в лице. А Вера, ни капельки не сгоревшая со стыда, все также продолжала сидеть и хладнокровно попивать свой виски.