Билет в никуда.

Это не Vspak, написал я.

знаешь я видел то чего никто не видел. почему я молчал? сколько раз я замечал как ты в тихую уходила с тусовки домой. домой но не к себе. к себе но не домой. я играю роль слепого в наших отношениях ты играешь роль всесторонней картины на которую все любуются. а я убиваюсь. я убиваюсь по картинке на которой все с тобой целуются. сколько это может продолжаться? назови мне дату, при которой мы сможем наконец расстаться и начать все заново. но начать заново не значит любить также, как до этого. начать заново означает создать пьесу, где ты в главной роли с дикретами, а я утопаю в гуще денежных долгов. ты любишь меня? окей, но давай только без этих понтов. откройся же ты наконец хоть своему сердцу. что оно говорит? а оно молчит. молчит и слушает мои стихи, которые я тебе сочинял и читал на полуразрушенном балконе. ты меня убиваешь. из-за тебя моя душа в бессознательной коме. но ты же знаешь. ты же знаешь как это больно. боже мой, как же это больно смотреть на то, как ты подходишь к крыше очередной многоэтажки из-за какого-то придурка. а я смотрел. а я видел то чего никто не видел. и мне никто не верил что такая жизнерадостная ты по ночам срывает свой последний клевер. но он трехлистный. а сам цветок тебе не нужен. ты ждешь принца, который на белом коне подарит тебе лепесток твоей жизни. кровавый лепесток. сгнивший как только ты возьмешь его в руки. что это за стуки? что это за звуки? почему мое сердце так бьется глядя на тебя. такую сильную а в душе слабую. такую, которую невозможно любить, но а я влюбился. давай начнем все заново. и ты будешь молчать. будешь молча протягивать свою руку. я обещаю. обещаю, я тебя никогда не забуду. но наше никогда длилось в пять минут и все снова рухнет. наше заново тухнет и гниет под цветущей сиренью. и цветы твои любимые с запахом бергамота въевшимся в вены. сколько же времени тебе понадобится чтобы забыть мои синяки под глазами и каштановые кудри? наше холодное утро когда ты пила какао с мармеладными мишками, а я растворимый кофе в пакетиках запивая энергетиком. свою жизнь. твои истории о неуклюжей подруге и вновь стуки. и вновь звуки. стучится твое сердце. я слышу его даже без наушников и моющего средства, которым пахнет одежда. ванильной лавандой и клубникой пахнущей ванной. мы с тобой странные и заперты в своих же душах. пока не признаемся в чувствах наш мир будет разрушен. как дряхлый балкон на девятом проспекте. как дешевый отцовский одеколон в сломанном детстве. а мы забыли. забыли, как прыгали по гаражам и носились по глубоким сугробам снежной зимой. сейчас мир другой. сейчас холодное лето и теплая зима. сейчас июнь а не январь. хотя в телефоне двадцать пятое апреля и пропущенные звонки от бабушки. она меня любит. она говорит об этом сразу же как только спрошу. а тебе я пишу и ты не отвечаешь. что я тебе сделал? да что же такого произошло что ты не знаешь и забыла даже мое имя. даже мое имя… почему тебе не стыдно улыбаясь мне писать другому о встрече сегодня вечером. а я думал любовь — это чувство навечно. но оказалось что любовь скоротечна. и наши планы уехать туда где никого нет разрушены. мы друг для друга ненужные. чужие прохожие знающие друг о друге больше, чем космонавты знают о космосе. мы вместе простужены этой до жути холодной любовью. посыпанной ранящей солью. без билетов мечтали уехать на море. но на море есть пальмы, а мы друг для друга неправильны. а мы друг для друга неправильны… а я читал в этих серых глазах холод с самого начала, но не успев отойти от причала влюбился и шагнул в бездонное море. где водятся акулы. акулы с терзающей болью. мы не неправильны, мы просто неисправны и поэтому ты до самого утра слушала нирвану. и боялась. боялась что тебя все оставят. бросят и покинут. как в продажных и мыльных фильмах. мелодрамах. и в корейских любовных дорамах я влюбился, но ты отказалась от моего сердца, ведь нашла другое, которое работает исправно и правильно. нет я шучу мне вовсе не завидно.