читатель / la squadra esecuzioni

«В исполненном любви покое твоих рук.» [Ризотто]

Ночная гроза и налёт лёгкой тревоги - это, безусловно, повод для согревающих объятий.

Зарница пылала за окном с часа ночи, не позволяя полно заснуть. Сегодня будет не такой уж и солнечный день для Неаполя, природное безумие через яростный ливень в этом надёжно заверяет.

Ты проснулась с первым же раскатом грома и бессонно следила за мерцанием на потолке, иногда всё же урывая сознание на короткую и беспокойную дрёму, из которой противно вырывал всё тот же грохот. Конечно же, тебя пробирала маленькая зависть к Ризотто, который, казалось бы, мог спать и под пушечный выстрел. Но по правде говоря — чувство быстро испарялось при мимолётном взгляде на него. Он впервые за долгое время полноценно спит дома. Кто же знал, что убийцы тоже страдают трудоголизмом?

Поэтому ты упорно не будешь лезть к нему, хотя воображение уже сладко разыгрывает его тихий и мирный стук сердца в ушах. Лучшего ритма нельзя было придумать, даже сказки на ночь не сравнятся с этим звуковым снотворным. Усталый вздох не удаётся сдержать:

От какого чёрта сейчас такая тревога у тебя?

Тереть грудину в таких случаях автоматически вошло в привычку. Это маленький жест, чтобы капельку успокоиться, хотя сейчас от этой капельки нет толка морю — всё из-за неутомимых молний и стука чересчур крупных капель о стекло. Плотные занавески были чуть приоткрыты в надежде на утренние лучи солнца. Сейчас даже они выглядели слегка разочарованно.

Собравшись с духом и тапочками, ты уже почти встаёшь, но неожиданный хриплый баритон останавливает тебя:

— Куда ты?

Ты ошарашенно поворачиваешься — через слабые потоки темноты, которые иногда прерываются вспышками молний, можно разглядеть прикованные к тебе гранаты глаз.

— Извини, что разбудила. Хотела задёрнуть занавески, а то свет мешает.

Очевидная маленькая ложь не срабатывает: то ли из-за твоего заторможенного ответа, то ли Ризотто уже успел проследить за тем, как ты провела рукой по грудине в попытке успокоиться.

— Ничего, — просто произносит он, ложась на спину и чуть откидывая одеяло.

Это выглядит как приглашение? Нет, это и есть приглашение, просто ты чуть плохо соображаешь из-за мерзлоты и недосыпа. Ризотто подталкивает тебя сильнее — недвусмысленно протянутая, будто ни в чем не бывало, вдоль белой простыни рука, и в своей манере ласковое:

 — Иди сюда ко мне, — сказанное увлекает тебя.

Он крошечку заспанно тянет к себе, крепко взяв твою холодную руку. Другая его тёплая ладонь уже медленно проводит по твоей спине успокаивающие круги, пока ты податливо укладываешься у него на груди. Переплетая твои ледяные ноги со своими, при этом молчаливо не брезгуя своим теплом, Ризотто про себя отмечает купить одеяло потеплее для тебя. Ритмичное сердцебиение этого мужчины в который раз завораживает тебя, заколдовывает. И где-то в детской неге засыпания, ты чувствуешь наконец полную удовлетворённость в этих объятиях, к которой вновь и вновь будешь неустанно стремиться.

Пока ты погружаешься в сон, согреваясь в неподвижном сцеплении, Ризотто ненароком решает отменить все дела, чтобы время немного сладко оцепенело, давая вам обоим насладиться им. Он, в конце концов, точно может себе это позволить.