~Broken pieces of the memories~

Part 21

Николь проснулась от звонка на телефон Пэйтона, он всё также спал и лишь пробормотал "возьми пожалуйста трубку..." Девушка потянулась к смартфону и приняла вызов.
-Мурмаер! Где ты лазишь? Сегодня нужно идти к маме на кладбище!—кричал по всей видимости отец кудрявого.
-извините...это не ваш сын...я—начала говорить зеленоглазая, но её перебил мужчина.
-опять какая-то девчонка на одну ночь? Слушай, мне плевать, буди этого идиота и пусть идёт домой!—не успокаивался тот.
-я его подруга, Николь. В сколько нужно быть на месте?
-через два часа—фыркнул тот и отключился.
Кудрявая принялась будить парня и когда это получилось, они вместе спустились вниз.
-ой, вы уже проснулись!—Оливия радостно воскликнула и принялась заваривать чай. Эта семья считала его лекарством от всех бед.
Николь и Пэйтон помогли старушке накрыть на стол, сегодня на завтрак была яичница с тостами. Близнецы недовольно смотрели на Мурмаера, но их радовало то, что он настоял на том, чтобы их сестра поела и это получилось.
Поблагодарив всех, друзья принялись собираться и уже хотели выйти, как братья опять загородили путь.
-мы по-моему ясно сказали, не водиться с нашей Никки—прошипел Джейсон и обпёрся об косяк.
-я не могу его бросить, пожалуйста...—на глазах кудрявой появились слёзы, но парни стояли на своём.
-ты остаёшься дома!—прикрикнул Джо.
Николь испугалась настрою близнецов и взяв друга за руку убежала из дома,  братья просто не смогли их догнать. По пути они купили искусственные цветы. Друзья сели в автобус и поехали на кладбище, лицо Пэйтона было бледным. Возможно у него была ломка, а возможно тот просто переживал.
Этот месяц не славился хорошей погодой, но сегодня было солнце и очень жарко. Никки взяла друга за руку, дабы хоть как-то его поддержать и они двинулись к месту.
Томас сидел с опущенной головой около могилы жены, ему явно было ужасно больно это выносить. Друзья подошли к мужчине и Пэйтон поставил свою руку на плечо отца.
-пап...—начал шатен, сдерживая слёзы.
-сколько раз я просил не называть меня так?!—отрезал мистер Мурмаер.
Николь опешила от его действий ‹они же родные люди...как он может так говорить?›—пронеслось в голове у девушки.
-я помню...извини—кудрявый убрал руку и сжал её в кулак, подавляя эмоции. Вуд ещё крепче сжала ладонь парня.
Ещё минут 10 они стояли в тишине, пока Никки не достала из своего рюкзака заранее купленные цветы и расправив их воткнула в землю.
Гранитный памятник с портретом женщины замарался и кудрявая без лишних слов, чтобы опять не начать ссору взяла влажные салфетки и начала протирать его. Мужчины уставились на девушку, они явно не знали, что сказать. 
-я понимаю, что вам обоим тяжело, но пожалуйста...—Николь глубоко вздохнула—хотя бы здесь забудьте все обиды. Вспомните хорошие моменты, давайте.
Томас посмотрел на девушку, но всё же начал—мне было двадцать, когда я встретил Еву(мама Пэйтона). Она перешла к нам в университет на первый курс, мне тогда оставалось два года до окончания...—мужчина поднял голову в небо и взглотнул—. в тот день мы с парнями решили пригласить их погулять.  Я с двумя друзьями пришли в общажную комнату и как судьба была готова сжалиться над нами: девушек было тоже трое. Каждому приглянулась разная, а мне Ева...помню ещё вахтёрша ругала нас за то, что пришли позже положенного—мистер Мурмаер засмеялся.
-а...что было дальше?—шатен явно не знал знакомства его родителей, юноше было очень интересно слушать рассказ отца.
-а дальше я закончил университет, начал работать грузчиком и через время поехал разгружать мебель в один из магазинов. Там была твоя мама, Пэйтон, знаешь, , а она и не изменилась...была такая же весёлая. Ну и я решил не медлить и спустя год отношений сделал ей предложение......
-это...это очень романтично—призналась Николь—а ты, Пэйт? Что можешь сказать?
-мм...мама по утрам всегда готовила вафли...—начал парень.
-о даа—ухмыльнулся Томас—я знаю к чему ты.
-единственное, из-за чего я просыпался в школу-были они. Она их поливала кленовым сиропом и сверху накладывала или мороженое, или взбитые сливки.
Кудрявой и вправду удалось разрядить обстановку, но по пути домой никто не промолвил и слова.