Between life and death

18. Персефона.

–Подонок! Мерзавец! Тварь! Ненавижу!

Я находилась в камере уже третьи сутки. За проведенное время уже освоила некоторые порядки: во первых, меня никто не слушает, во вторых, обед и ужин  это самое худшее, что вы ели когда либо.

–Гад!

Целыми днями я занималась тем, что либо пела странные песни, сочиняемые на ходу, в которые я вливала все проблемы и свои чувства, либо кричала на Люцифера в пустоту, представляя как уши стражников заворачивались от нецензурности.

–Сукин сын! Запер меня тут, а сам отдыхает! Мразь!

–Девушке неприемлимо обращаться в таком тоне, —женский голос раздался в бесшумном промежутке между камер.

–Как хочу так и разговариваю.

–Милочка, я не потерплю столь хамского  к себе отношения, – на свет от горящего факела вышла рыжеволосая женщина лет 39-46. Она была одета в строгое, но облегающее темно-зеленое платье .

–Кто вы?–удивленно спросила я, впервые видев эту женщину.

–А теперь я стала тебе интересна?–она изогнула бровь.

–Я вас знаю?

–Ты знаешь моего внука.

–Внука?

–Неужели ты еще не догадалась?–удивилась собеседница.–Поищи в своей памяти и сразу поймешь кто я.

"Кто это? Я не видела не одну рыжеволосую женщину, только жену Аида на портрете. "

–Мне долго ждать?– недовольно протянула женщина спустя некоторое время.

–Кто ваш внук?

–Ты знаешь кто мой внук.

–Я понятия не имею кто вы и кто ваши внуки, – процедила я.

–Внук, один единственный.

–Может датите подсказу?

Женщина закатила глаза.

–Заносчивый, как и его отец.

–Таких кроме владыки-идиота я не знаю, –скрестила я руки, уже ожидая отказ от моей теории.

–Ты смеешь высказываться о моем Люцифере в столь резком тоне?Неприемлимо! Чему земных людей только учат!? –  завозмущалась она.

– Ваш внук Люцифер!? Этот болбес!?–ошеломленно подскочила я со скамьи и уставилась на женщину.