Тайные ночи во Внутреннем дворце

Глава 5 (часть 4) 18 +

Его схватили за руку и отнесли к кровати. Безжалостная сила расколола его кости. Хотя он запротестовал и сказал «нет», его проигнорировали и бросили на кровать, как чемодан.

"... Эм-м-м ..."

Его зрение сильно затуманилось. Его рот, который собирался открыться в знак протеста, был перекрыт наклоненной фигурой Кишо.

До сих пор он не подвергался грубому поведению с той первой ночи во дворце Гёкуё, когда его тело было обнажено. Гнев и раздражение мужчины также можно было понять по жесткому поцелую.

Ожидал ли Кишо, что кроме похищения его тела, они будут ему подчиняться?

Его сдерживаемый гнев вырвался наружу. Помимо несправедливого обращения, Кишо выдвинул ложные обвинения, черт возьми, он собирался подчиняться кому-то в этом роде. Он не принадлежал этому человеку.

Он изо всех сил ударил о твердую грудь и впилась ногтями в руки Кишо, но согнутое тело мужчины было непреклонным. Это было неприятно. Он не собирался позволять мужчине делать то, что он хотел, поэтому прикусил Кишо губу.

"... Ба"

Как и ожидалось, Кишо поднял голову. Он провокационно вытер кровь, хлынувшую с губы, и посмотрел на обездвиженного Секку с горящим гневом в глазах.

"Угу ..."

Кишо сжал челюсти с сокрушительной силой и снова украл губы Секки, которые стонали от боли. Внутренняя часть его рта, захваченная доминирующим языком, была беспорядочно жадно поглощена. Поскольку его челюсти были стиснуты, на этот раз он больше не мог кусать губы собеседника.

Был легкий привкус крови. Первобытность вместе с гневом звучала и вызывала странное чувство возбуждения. Казалось, Кишо был в том же состоянии, и его инстинкты сработали. По мере того, как поцелуй углублялся, он все больше и больше пытался заставить Секку подчиниться.

Это было отвратительно. Я бы ему точно не простил.

Несмотря на восстание Секки против Кишо, который пытался заставить его подчиниться с помощью грубой силы, он был схвачен до боли из-за движения сосания его горячего языка, и внутренняя часть его головы покрылась жаром.

Даже не давая ему дышать, его ротовая полость была нарушена мясистым языком. Это был, безусловно, подходящий поцелуй для ослепительного выражения лица. Внутренняя часть его рта была полностью подавлена, а его чувствительные части намеренно настойчиво мучились.