Туман в глазах рассеивался очень медленно, всё плыло и вертелось, как в центрифуге. Сглотнув, на языке остался неприятный кисловатый привкус.
Почувствовав эту кислоту, очнувшийся Зиан мигом выпучил глаза и тихо, еле-еле приподнялся на локтях. Интенсивно и напряжённо помотав головой в разные стороны, зрение потихоньку восстанавливалось. Указательным пальцем он сильно надавил на точку между бровей. Постепенно поле зрения прояснилось.
Солнце ярко ударило в лицо через незанавешенное окно, и Зиан отвернулся, потерев глаза. Осмотрев комнату, он удостоверился, что она полностью пуста. Живот тут же громко и неистово заурчал, отчаянно и бесстыдно срочно требуя еды. Зиан откинул одеяло и заметил на себе своё чистое тёмно-фиолетовое облачение. Он не сразу заметил кое-что... Присмотревшись, он увидел неаккуратные грубые стежки. Видимо, кто-то зашивал дыры, явно либо рукожоп, либо слепошара..
Раздался звонкий, отдававший гудением в ушах звук сильной пощёчины. И ещё раз, и ещё.
"Зиан, мать твою, чтобы ты сейчас же провалился под землю!", - мысленно возопил он с краснеющим яростным пламенем в лучистых сверкающих глазах. Ему срочно захотелось расцеловать заботливому Бэю руки и ноги - он что, теперь вот так вот всю жизнь будет возиться с ним?! Чёрт, ау~, Бэй! Жизнь только-только началась, а ты уже изрядно испортил её.. Мало того, что потерял свой лунный несравненный взор из-за неведомо кого, так теперь, вероятно, навсегда поссорился со своим отцом и навеки остался без родных в этой оставленной Небесами пошарпанной хижине. И всё это, чтоб тебя, из-за кого?!..
Зиан нервно выдохнул и поджал губы. Он начал вслух роптать и причитать:
- Это я, это всё из-за меня... Почему это... Так...
Он одёрнул себя и резко вскочил с постели, едва удержавшись от падения из-за головокружения. Сохранив равновесие, он начал разминать и хрустеть пальцами. Затем решил вздёрнуть шеей, но тут же вслух громко вскрикнул, едва сдерживая щипающую глаза жидкость. Крик застрял в горле, и он опешил, боясь даже ровно дышать. Острая, жгучая, пронзительная боль сдавила шею, и он подушечками пальцев коснулся источника колики. Он нащупал две выпуклые неровности маленьких ямок с левой стороны. Вдруг в памяти всплыли устрашающие и омерзительные образы того дня.
***
Посвистывая, Зиан вприпрыжку покинул дом и направился на задний двор, чтобы снять с бамбукового шеста выстиранную чистенькую лазоревую одежду принца. За спиной радостно покачивалась эрху.
Вдруг шею обвило что-то пугающе толстое и сильное, шершавое и мерзкое. Не успев даже моргнуть, а уж тем более понять, что происходит, Зиан сложил два пальца, из кончиков которой показалась светлая сиреневая духовная энергия, но руку резко перехватили и больно стиснули, так что кости начали похрустывать. Зиан опустил глаза и мельком увидел сдавливающую горло чёрную чешуйчатую плоть, похожую на толстого извивающегося удава. Хватка была столь мощной и крепкой, что её не то что нельзя было оторвать - нельзя было даже хоть немного глотнуть воздуха.
Направив поток духовной энергии в пальцы другой, свободной руки, Зиан направил её на чёрную плоть - захват заметно ослаб, но до сих пор сопротивлялся и не собирался его отпускать. Над ухом раздалось жуткое громкое шипение, и в нос ударило отвратительное зловоние. Максимально вдохнув и выплеснув силу на плоть, Зиан принялся отчаянно кашлять, как вдруг по телу поползло что-то наподобие тяжёлой змеи, обвиваясь вокруг и сковывая движения.
Зиан попытался закричать, но только напрасно истратил последние остатки воздуха в лёгких, издав лишь жалкое тихое кряхтение. Наконец, плоть ослабила хватку более, чем достаточно, и он вывернулся из неё, жадно вбирая в себя воздух. Голова малость закружилась, а шея болела от малейших движений и касаний, окрасившись в мёртвенно-тёмный синий оттенок.
Он опустил взгляд и обомлел, увидев уродливую чешуйчатую тварь, обвивавшую его ноги и туловище. Глаза её сверкали зловещим янтарным блеском, а вместо круглых зрачков поперёк расползлись чёрные полосы. Ноздрей не было видно, а огромный рот оголял оскалившиеся длинные клыки. В целом, форма тела у этого существа была схожа с человеческой - четыре конечности, длинная шея. Разве что, пальцев было всего лишь по три, из которых торчали загнутые когти, сзади свисал тонкий длинный хвост, а уши оттопырились в стороны, как у обезьяны, и имели заостёрнную форму, как у сказочных эльфов. Вот только эти создания не походили ни на обезьяну, ни на сказочного эльфа - их чешуйчатая чёрная кожа позволяла называть их гибридом чёрного ящера и человека. Их тела поражали непревзойдёнными гибкостью и изворотливостью. Но внешний вид вызывал лишь отвращение и неприязнь.
Зиан, едва опомнившись, накрыл существо сиреневой духовной волной, и оно, выпустив его ноги, отлетело от него и глухо шлёпнулось на землю, жалобно и тихо попискивая.
Но он запамятовал, что помимо свободной сильной руки у него также имелась и другая, сейчас сдавливаемая другим ящером настолько сильно, что онемела и будто испарилась. Зиана тут же притянули к себе спиной, а под ухом его коснулись холодные сухие губы. На мгновение остолбенев, Зиан не сразу почувствовал растекающуюся колющую боль в шее, от чего хотелось вскрикнуть. Но глотку снова стиснула крепкая хватка, вталкивая внутрь острый кадык, так что не представилось возможным издать ни звука.
Бедный юноша изящно вскинул свободное запястье, излучавшее сильное лучистое сияние, но его перехватила гибкая шершавая нога, заведя за спину и толкая вверх к лопаткам как можно выше, так что Зиану оставалось лишь плакать и хныкать от боли, которая расцветал с новыми силами сразу в четырёх точках - в нывшей руке, онемевшем хрустящем запястье, сжимаемом горле и острой колкости в шее под ухом. По коже медленно потекло что-то густое, но чужие холодные губы быстро всосали жидкость в себя.
Процесс такого мучительного убиения происходил удивительно бесшумно.
Вдруг вонючий ящер резко развернул уже обмякшего и отрубавшегося Зиана, уловив глухие лёгкие шаги за спиной. Юноша, заметив чей-то стройный белый силуэт сквозь затуманенные слезами глаза, тряханулся в попытке пошевелиться и закричать, но существо сильнее сжало глотку и глубже впилось в нежную белоснежную плоть. Осмелев и превозмогая смертельную боль, Зиан отчаянно закряхтел, пытаясь вобрать в себя кислорода. Ящер в гневе зарычал и зашипел, продолжая вонзаться в шею и высасывая новые порции густой крови. Страшно побледневший и подкосивший ноги, обессиленный заклинатель закатил глаза и беспомощно откинул шею ему на плечо, как до ушей будто отдалённо донёсся спокойный знакомый голос, окликнувший его имя. Зиан оживился и загорелся тусклым огоньком надежды.
***
Зиан снова дотронулся до ран на шее, но пальцы машинально отдёрнулись, одарив плоть жгучей болью, будто к коже приставили раскалённое тавро. Медленно опустив голову, Зиан увидел на столе свою эрху - гладкую и чистую, но слегка засмоленную. Он взял её в руки и увидел в месте, где расплывалась застывшая янтарная смола, тонкую извилистую трещинку. "Этот сострадательный и нежный Бэй позаботился даже о таком незначительном пустяке," - промелькнула в голове просиявшего Зиана тёплая мысль. И, разумеется, как говорится, помяни черта (а точнее, ангела) - вот и он! Зиан нервно вздёрнул голову, почти не почувствовав от шока прошибающей боли в шее, словно в неё вбили два гвоздя, и воззрился выпученными глазами на вошедшего в комнату Бэя. Взор юноши сразу приковала смена его одежды - небесно-лазурные одежды сменились на повседневные белоснежные, какие-то траурные, с обрамляющей полы и рукава серебряной каймой. В этом облачении принц теперь походил на вылепленного из первого снега невинный нежный цветок, озарявший всё вокруг себя. Гладкую чёрную голову теперь не украшало ничего. Она была пуста, и это немного портило всю зрелищную картину. Зиан тут же вспомнил о подаренной ему серебряной тиаре с головы самого Небесного принца, которая теперь грелась у него на груди. Он вдруг, сам не осознавая этого, поднял руку и нащупал выпирающее из груди украшение. Он потянулся, чтобы достать его, но тут же обомлел, заметив в уголке губ принца просвечивающее бледное розоватое пятно, отчаянно замазанное слоем пудры. Лицо Бэя выражало исключительные спокойствие и утончённость.
- Почему ты стоишь?, - прервал молчание он, - немедленно возвращайся на место.
И протянул руки к юноше, чтобы уложить обратно на постель, но Зиан отпрянул так резко и неожиданно и забился в угол, завизжав:
- Не подходи ко мне! Стой там, ближе не подходи!!!, - и изумлённый Бэй сперва остановился, а потом медленно шагнул назад. Зиан уловил в его равнодушном лице жалкие сдерживаемые проблески обиды и непонимания. Сердце его болезненно сжалось, и он поспешил смягчить тон:
- Я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне.. Я слишком грязный и неумытый.
Бэй опустил руки и облегчённо выдохнул, произнеся:
- Глупенький. Как тебя может заботить подобное?, - его голос был на удивление тёплым, что случалось весьма редко, - Ты никогда не вызовешь у меня отвращения.
Зиан не поверил ему нисколько, именно насчёт слова "никогда". Бэй с рождения был чистоплотным енотом, не допустившим бы и соринки на сапоге, не говоря уже о целом упавшем листе. Зиан сглотнул, меняя тему:
- Что это у тебя на лице?
Бэй опустил брови и подался назад, ладонью прикрывая пятно на уголке рта.
- Как.. Как ты..
Настороженный Зиан слегка приподнялся. Бэй продолжил отступать назад:
- Ты даже не заметил смены моих облачений, а лишь это жалкое..
Он не договорил, не отыскав слов. Зиан поспешил успокоить его:
- Конечно, заметил. Теперь на тебе твои привычные белые одежды. Но куда больше меня волнует, что это за отметины на твоём лице, которые ты так отчаянно попытался скрыть от меня.
Растерявшийся Бэй оторвал ладонь от лица, видя, что его раскрыли. Он забегал глазами по полу, и выдавил:
- Это... К-когда.. Мы там, на улице сражались с чем-то..
Зиан тут же удивлённо выдохнул, поразившись:
- Бэй, как не стыдно?!
Бэй слегка дрогнул. Это зрелище забавно напоминало озверевшую мать, жестоко бранившую своё провинившееся напуганное дитя. Зиан продолжал:
- Ты же никогда никому не врал, особенно мне! Не думай, что я не замечу твоей лжи!!!
Бэй был слегка потрясён таким смелым заявлением. Прежде никто его не называл лжецом, и уж тем более он не ожидал услышать это от любимого человека. Напудренные белые щёки тут же нещадно зарделись, наружу выплёскивая его истинные чувства. Длинные ресницы виновато опустились. Зиан сам чуть подался к нему:
- Признавайся, кто тебя ударил?
В любом случае, думал он, кто бы то ни был - сейчас он мирно покоится глубоко в земле, раз посмел поднять руку на самого сына Небесного императора Вейжа. Бэй виновато понурил голову, осознавая собственный огромный грех. Только что он смело солгал тому, кому доверялся все эти годы. Прежде он не посмел бы соврать даже обычному простолюдину, а сейчас же бесстыже солгал самому ценному, кого имел в своей жизни. Зиан не унимался, но немного понизил голос:
- Бэй, прошу тебя, не лги мне. Кто это сделал? Мне прикончить его сейчас или чуть-чуть поиздеваться над ним?
Хотя, сам юноша про себя расхохотался, в конце концов, он был просто пустым местом в обществе в сравнении с непобедимым прекрасным Небесным принцем Бэем. Но всё же его так и тянуло погеройствовать перед своим дражайшим спасителем. Бэй, сплошь покрывшийся потом, проговорил:
- Я просто забрал некоторые вещи из дома...
Мурашки полностью окутали тело Зиана. Неужели Бэй... Подрался с кем-то из Небесных волн?.. Нет, он бы не посмел ударить даже животное без веских на то причин. Видимо, этому что-то серьёзно поспособствовало.
- С кем ты подрался?, - выпалил заклинатель. Не желая более кривить душой, Бэй честно признался:
- С отцом.
Опешивший Зиан не помедлил с дальнейшим расспросом:
- В смысле? Как это? Почему?
Только что он представлял, как же здорово вылетело обидчику Бэя - и каково же было его удивление, когда он узнал, что этим обидчиком и являлся его родной и любящий отец?!
Бэй тяжело вздохнул и задумчиво потёр переносицу. Решив не вдаваться в подробности, он кратко пояснил:
- Просто он всё ещё злится на меня.
Зиан нервно сглотнул, не в состоянии даже пошевелиться. Всегда лелеющий и оберегаюший своего любимого сына, император не позволил бы и бабочке сесть ему на нос. А тут вдруг собственноручно нехило вмазал сыну в лицо. Неужели его безграничная и трепетная любовь так молниеносно переродилась в непреодолимую гору гневной ненависти?..
Это не давало Зиану покоя. Не найдя, что и сказать, он решил осведомиться:
- И при каких обстоятельствах это произошло?
Бэй:
- Ничего особенного. Не волнуйся, я его не ударил. Просто собрал вещи и ушёл. Как ты себя чувствуешь?
Зиан наклонился голову и непонимающе выдохнул, нахмурив брови от внезапной смены темы такого серьёзного разговора. Решив, что сейчас просто не время для подобных резких вопросов для психики Бэя, он удостоверил:
- Всё в порядке.
Бэй приблизился к нему, и тот резко отбежал назад, спиной упёршись в угол, выставив руки вперёд и завопив:
- Бэй, я же сказал!
Бэй грудью упёрся в его ладони и равнодушно опустил их, шагнув к вытаращившему глаза Зиану. Он протянул руку к его шее, но тот заорал:
- Нет! Не трогай здесь!!!
Бэй послушно отвёл руку и прижал ладонь к холодному лбу Зиана, спросив:
- Как твоя нога?
Зиан, даже не помнящий о имевшемся глубоком шраме на правой ноге, нагнулся и задрал штанину. Розовая рана уже затянулась, но всё же колола ногу при резких движениях. Он заверил:
- Всё нормально.
Принц аккуратно провёл по ране подушечками пальцев, и, удостоверившись, что она благополучно затянулась, заключил:
- Хорошо. Ты хочешь мыться?
Зиан закивал:
- Да, хочу.
Бэй развернулся и направился из комнаты.
- Ты куда?, - спросил тот.
- Налью тебе воду.
Зиан подбежал к нему и преградил путь:
- Ты что, совсем? Не нужно, я сам.
- Нет, - твёрдо отрубил другой, - твоё состояние ещё не совсем.. замечательное.
Конечно, Зиан ясно знал, что раз тон принца был таким решительным и внушающим, то втемяшившаяся ему в голову затея уже не покинет его. Бэй молча обошёл изумлённого Зиана, прошёл на кухню, взял с пола железные тяжёлые вёдра и направился к колодцу.