POV Карина.
- Расслабься. Отпусти все мысли и постарайся не думать ни о чём, - не привычный для Максима мягкий голос разносится по кухне, пока я непрерывно смотрю в глаза парню. - Для хорошего эффекта закрой глаза, - Максим сидит напротив меня, сложив руки в замок. За окном идёт снег, и на свету уличного фонаря он смотрится эффектно и завораживающе.
Как же так получилось, что я и Макс сидим друг напротив друга? Он решил, что мне пора овладеть навыком телепатии. Когда я открыла рот, чтобы задать вопрос, меня привычно одёрнули и попросили терпения.
- Хорошо, - шумно вдыхаю носом воздух и стараюсь исполнить просьбу Макса. Желание избавить сознание от мыслей оборачивается неудачей, так как они моментально начинают регенерироваться в голове. Ох, блин. Похоже, это будет не так-то просто.
Минуту мы сидим в полной тишине, и лишь завывание ветра нарушает её.
- Ты слишком напряжена, - спокойный и уже приобретающий твердость голос Максима раздается вновь, и я приоткрываю глаза. - Мне трудно "забраться" к тебе в голову, понимаешь? Это замечательно, что твоё сознание хорошо защищено от внешних воздействий, но сейчас это ни к чему.
- Я стараюсь, - признаюсь я и вновь пытаюсь отмести всё лишнее в сторону. - Но знаешь ли, не сразу привыкаешь к мысли, что кому-то понадобилось проникнуть к тебе в голову, - открываю еле-еле один глаз и смотрю с толикой надменности на Максима
Он закатывает глаза, и готова поспорить, что за всё это время он сделал так раз сто точно.
- Я, вроде, ничего сложного не попросил. Ты можешь хотя бы это сделать? - что это ещё значит "хотя бы"? Можно подумать, что я мало, что умею. От его слов я готова вспыхнуть от возмущения, но лишь сжимаю челюсть и сараюсь не обращать внимание на фразу. Всё-таки, мне нужно отпустить все мысли, а если я начну сейчас выделываться и раздражаться, то мало что получится.
Но парень продолжает:
- Отнесись к этому серьёзно, Карина. Это может спасти твою жизнь, если что-то случится…
Вздёрнув бровь, спрашиваю:
- Что значит "что-то случится"? Здесь уже не так безопасно? - вспоминаю его неуверенную интонацию в голосе.
- Да! - его настроение меняется так быстро, что мои брови ползут от удивления наверх. Поры бы перестать удивляться на такие психозы Максима. - Я уже не уверен в безопасности этого места, - резко встаёт, и барный стул неприятно скрипит по кафелю ножками. От этого звука я слегка морщусь. - Может случится теперь многое. Я даже не знаю, к чему готовиться.
От этих слов мне становится как-то не по себе. Порой, лёжа вечером в постели, меня тяготила мысль о том, что вскоре должно всё свершится. Я представляла Гончарова, как ужасного и страшного мужчину, вид которого сразу кричал, что он отморозок готовый свернуть шею в один миг. Я пыталась перестать думать о том, что растеряюсь, задержку от страху перед Гончаровым и паду смертью отнюдь не храбрых. Это должно произойти. Рано или поздно.
И хоть страх овладевал мной, вплетался в мой разум и заставлял сомневаться, я перебарывала себя, твердила не бояться и не трусить.
Именно сейчас сомнения нужно отбросить в самый дальний угол сознания.
POV Олег.
Смотря в панорамное окно высотки, в которой я остановился на время, я услышал, как сзади открывается дверь и по полу раздаются шаги.
- Здравствуй, - не поворачивая головы, произношу я, всё ещё разглядывая дороги внизу, которые с такой высоты кажутся тоненькими ниточками, по каждой из которой едут потоки машин.
- Добрый день, - гость садится в кожаное кресло, а я отвлечённо, совсем не по теме, на которую мы хотели поговорить заранее, говорю:
- Множество людей. Тысячи. У каждого своя судьба, своя жизнь. Никто из них не знает, чем может обернуться сегодняшний день, или что может преподнести завтрашний. Даже для таких как Мы, могут случатся "сюрпризы". Верно? - вполоборота поворачиваю голову, где молча сидит мой собеседник. Его глаза внимательны и проникновенны. - Ведь будущее нельзя предугадать на сто процентов. Каждую секунду что-то меняется. И каждая секунда несомненно влияет на то, что будет. Верно? - второй раз повторяю я и теперь поворачиваюсь всем телом.
- Для чего этот заумный монолог? - холодно произносит гость, а я верчу челюстью, стараясь не показывать свои истинные эмоции, и лишь жеманно улыбаюсь.
- Для того, чтобы спросить: ты не боишься, что это может обернуться для тебя чем-то плохим? Не думаю, что твои друзья оценят твой поступок, - сажусь на кресло, стоящее напротив гостя, который вальяжно, по-свойски расположилась на мягкой мебели.
- Я не боюсь, - рапортует он. - У меня всё будет под контролем.
Улыбаюсь уголком губ. Самонадеянно. Уверен больше, чем на сто процентов, в голове собеседника даже нет и предположения, что его товарищи готовы будут уничтожить предателя, как только узнают правду. Но мне это лишь на руку. Пусть будет в сладком неведение.
- Ладно. Тогда по рукам? - протягиваю свою ладонь, но меня быстро осаживают.
- Не так быстро, - белоснежная усмешка появляется на лице, и из-за слов я сжимаю руку в кулак и убираю обратно. - У меня есть требования.
- Какие же? - внимательно смотрю в глаза собеседнику.
- Ты и твои помощники не тронут ни одного Изгнанного после этого. Никого и никогда. Вы исчезнете, и мы больше никогда не встретимся.
Я хмыкнул, поднявшись с места, обошёл кресло и подумал. Было очень самонадеянно приходить ко мне и выдвигать такие требования. Сложилось ощущение, что гость совершенно не знает меня.
Требования выдвигаю только я и никак иначе. Не впервой идти на уступки, соглашаться с тем, с чем я не хочу и в итоге получать своё. Не соблюдая данных обещаний и тому подобных.
Так и сейчас. Пусть наша "маленькая сделка" будет моим дополнительным вариантом, если в следующий раз растяпы снова упустят девчонку.
Пронзительно посмотрел в зелёные глаза, которые с вызовом смотрели на меня. Хватило смелости прийти сюда, не побояться меня… Да ещё так смотреть.
- Ладно, - выдавил из себя подобие улыбки. - Согласен, - подошёл и сунул руку для рукопожатия, чтобы "скрепить" наш уговор.
POV Карина.
Следующим вечером мы с Максимом оказались на кухне с той же целью, что и вчера. На улице всё также не переставая сыпал снег, и было такое ощущение, что мы никуда и не уходили. Но было единственное различие, которое значительно отличалось от вчерашнего дня. Я могла слышать голос Максима в своих мыслях. И поначалу мне казалось, что я чересчур переутомилась и моя усталость сыграла со мной злую шутку. Голос Максима у себя в голове... Да об этом можно только и мечтать…
Когда пришла моя очередь тренироваться на Максиме, что-то пошло не так. Парень выстроил у себя высокую стену их кирпича, которую так просто не сломаешь. И я почему-то не удивлена. К такому, как Максим, трудно затесаться в друзья. Холодный снаружи, каменный внутри он не пропускает к себе ближе, чем на метр.
- Это же не так сложно, Максим, - язвительно произнесла я, а на его лице заиграли желваки и появилось то самое выражение, которое обозначало : лучше молчи.
- Сознание нужно защищать от других. В мире людей мало, кто задумывается над этим, а в обществе, в котором живу я, нужно следить за этим. Много, кто норовит сделать тебе бо-бо, - он явно пытается выставить себя выше меня, ребячески гнусавя последние слова, - не прибегая к физической силе. И не волнуйся, я научу тебя и этому, но для начала научись расчищать сознание.
- Хорошо, - ёрзаю на стуле в нетерпении убежать наверх. - На сегодня всё?
- Нет, - отрезает он и смотрит на меня так, что я уже перестаю двигаться и застываю на месте.
- Я устала, - тихо жалуюсь я и даже морщусь, предавая своим словам излишний драматизм, но на Макса это не работает. Он муторно вздыхает да так тяжело, что будь кто-то другой рядом, он бы сразу понял, что я достала я этого парня окончательно. Однако не пойму, чем именно?
- Ты устала. От чего? - от этого типа меня уже мутит. Его голос наполнился таким сарказмом, который уже мне приелся. Макс видит мою искажающуюся гримасу и напускает ещё больше сарказма и недовольства таким "классным" учеником, как я. - Нет, нет, я серьёзно. Скажи мне. Мне, знаешь ли, тоже удовольствия не доставляет здесь с тобой сидеть и учить тебя чему-то. Но я вынужден, - как жаль его. Понимаю. Он взял на себя не посильную ношу гуру, когда взялся учить неуча, вроде меня.
Внутри начало печь от желания сказать ему что-нибудь колкое, что-то такое новенькое, чтобы задело его тоже, но я поборола его. Не стоит.
После полуночи мы закончили, и я готова поспорить, что как только я окажусь в кровати, то моментально засну. В сладкой надежде, что скоро я лягу и усну, я на ватных ногах побрела к себе.
Так всё и произошло. Моментально веки налились свинцом, и я уткнулись лицом в подушку и заснула крепким сном.
Следующие несколько дней прошли так же, как и предыдущие. Отличие было лишь в том, что мы ругались и спорили в два рада больше. Готова поспорить, что Макс был готов сделать услугу Гончарову и сделать всю работёнку за него. Его глаза каждый раз закатывались, недовольные вздохи повторялись, и вся эта канитель могла и дальше трепать нас обоим нервы, однако все закончилось в одно утро.
Ополовнув лицо прохладной водой, я быстрой рысцой побежала в комнату, на ходу завязывая хвост. День предстоял быть продуктивным, если только вновь не энергозатратным. Кажется, после всего мне придется пропить рецепт от психотерапевта и походить на духовные практики на восстановление сил. Стараясь себя как-то взбодрить, я пританцовывала на месте и напевала под нос придуманную песенку, только что пришедшую в голову. Мой взгляд переместился на окно, где вновь я увидела ту самую породистую собаку, гуляющую за забором. Она остановилась и послушно, словно по команде, села прямо напротив моего окна. К ней подошёл мужчина в длинном черном пальто и что-то стал говорить. Лица было не видно, но как только он повернулся в сторону дома, то я остолбенела от страха.
Я отчётливо запомнила лица тех, кто преследовал нас в Торговом центре. И сейчас один из них смотрел прямо мне в глаза.
Я хотела уже двинуться к двери и закричать, что есть мочи Максиму, но мои ноги не слушались и не давали мне сделать задуманное. Однако то, что случилось дальше, заставило меня еле-еле держаться на ногах.
Собака приняла облик человека и глянула сразу на меня. Нет, этого просто не может быть. Теперь перед окном стояло двое мужчин, которых я знала!
Это они! Те самые люди!
- Максим, - мой жалобный писк вырвался из гортани и не привлёк должного внимания. Тело продолжало трястись, словно в лихорадке, однако я смогла переступить порог комнаты и вскричать, что есть силы. - Максим! - не своим голосом позвала я парня и побежала вниз, совершенно не чувствуя своих ног. Парень выплыл из гостиной с абсолютно обескураженным лицом, на котором застыл вопрос.
- Что случилось?
- Они, - рванула к нему и указала в сторону тех людей, - они там! Помощники Олега! - завопила снова я. Секундное замешательство на лице Макса, и он уже дёрнул за ключами от машины, лежавших на обувнице. Я в это время нацепила обувь, чтобы не бежать сейчас босиком.
Раздался звук бьющегося стекла по стене дома, от чего я уже хотела обмякнуть на пол. Сердце взбунтовалось в груди и билось о грудную клетку, выбивая четкие и быстрые удары. Окно гостиной громко лопнуло, заставив меня вскрикнуть от страха и сжаться в три погибели. Ещё чуть-чуть и у меня случится сердечный приступ.
Осколки рассыпались по полу, а на место стекол влетело пламя огня, которые раздувались от ветра. Жар моментально дыхнул на нас, а языки пламени вцепились в белый тюль гостиной и прожорливо стали поедать его. Огонь раздувался и перепрыгнул на шкаф, затреща от удовольствия.
Повалил черный едкий дым, который отравляющим запахом ударил в нос, и я буквально начала задыхаться. Прижав к лицу ладони, я вылетела за дверь и, как рыба, начала хватать воздух ртом. Мужская рука резко впилась в мою, заставляя стоять на месте.
- Первый пойду я, - скомандовал он по обычаю голосом начальника и пошагал уверенно вперёд. Я, стараясь не отставать, побежала за парнем, чуть ли не хватаясь за него руками. Мне было страшно, что такие автоматические действия, говорящие о том, что мне нужна защита и покровитель, я не могла унять.
Только выйдя за пределы участка, на встречу нам сразу вышли двое поджигателей, которые приехали на черном внедорожнике, стоящим с открытым багажником. Внутри видно, как стоят белые канистры и всякая разная требуха, с помощью которой они и подожгли дом. Как всё же было просто нас отсюда "выселить"…
Мы секунды две смотрим друг на друга, и первые шаги делают они.
- Иди в машину, - Макс пихает меня в сторону своей машины, предварительно вложив в ладонь ключи. - Я справлюсь с ними, - я, всё ещё находящаяся в какому-то ином измерении, но точно не в нашем, бегу на дрожащих ногах к транспорту и несколько раз жму на открытый замочек. Хватаюсь за дверную ручку и уже хочу её дёрнуть на себя, но останавливаюсь.
Стоп.
Что я делаю?
Оборачиваюсь и вижу, как двое жестоко избивают Максима, который всячески пытается справиться с ними. Нет, нет...
Так нельзя. Я достаточно пряталась за спиной Макса, чтобы, поджав хвост, убежать.
Я прячу ключи от машины в карман и моментально переключаю внимание на одного из них. Приподнимаю руки и помогаю себе совершить задуманное.
Посмотрим, что ты скажешь на это.
На ком было сфокусировано моё внимание падает на колени и разрывается в диком крике. Его сообщник останавливается на секунду и в изумление смотрит на раскрасневшегося друга. Тот в свою очередь хватается за ногу. Данной паузы хватает, чтобы Макс смог нанести удар сначала по одному сопернику, а потом по другому.
Но отступать на этом я не собираюсь. Разминаю пальцы и вновь сосредотачиваюсь на "бедолаге", который не может встать на разболевшуюся конечность. Опять некоторые манипуляции пальцами, четкий фокус на фигуру мужчины, и теперь грозный рык с новой силой вырывается наружу. В нём проскакивает моё имя и слово "убью". Все с угрозой и с распаляющейся злобой.
Максим хорошим, размашистым движением укладывает молодчика на спину и расправляется с тем, кто сидел все время на земле.
Парень скидывает пряди волос со лба, которые обычно у него уложены назад, и как-то странно, прихрамывая идёт к машине. Завидев, что я стояла на месте и не садилась в машину, он грозно прикрикивает на меня.
- Что в фразе "иди в машину" тебе было не понятно?
- Я хотела помочь, - зачем-то стала оправдываться, хотя это сейчас было не к месту. Макс схватился за бок и зажмурился, сцепив крепко зубы. - Тебя что, ранили? - хотела двинуться к парню, который уже был почти близко, но он снова на меня зарычал.
- Карина, сядь в машину, чёрт тебя побери.
Мы оба уселись в салон и незамедлительно выехали на дорогу, стараясь развить скорость быстрее. Тяжёлое дыхание парня повисло в гробовой тишине машины, от чего я почувствовала дикое желание остановить транспорт и помочь.
- Дай я помогу тебе, - встревоженно заговорила я, от чего получила гневный взгляд от парня.
- Карина, - он тяжело выдохнул, а лицо приобрело земленистый оттенок, - хотя бы раз послушай меня, прошу! - зашипел на меня сквозь зубы. - Я не нуждаюсь в твоей помощи. Со мной всё будет в порядке, ясно?! - он может убеждать себя в чем хочет, однако меня, нормального человека, этой фразой про то, что он в норме, не успокоишь и не угомонишь. Кому он это рассказывает, если я вижу, как черная рубашка парня пропитывается кровью с каждой секундой?
- Максим, - засипела я, чувствую, как ком в горле от страха за него и из-за того, что случилось несколько мгновений назад, подбирается всё ближе, - пожалуйста.
- Я всё сказал, - он убрал руку с бока и впился ладонями до побеления костяшек на кулаках в руль. На лице появилась полная непроницаемость и уверенность в себе. Однако долго он так не смог притворяться. Уже через несколько минут его лицо покрылось испариной, а губы посинели.
Не знаю, как ему удалось вести машину весь остаток дороги. С каждой минутой парень увядал на глазах, а я сжимала нервно ладони и надеялась на скорый приезд.
Бросив кое-как машину, он вылез из машины и чуть ли не упал на земь. Я подбежала к нему не помощь и пролезла под руку.
- Не надо, - стараясь сохранить остатки самоуверенности, которые, блин, ему никак не помогут, пролепетал он. - Я справлюсь.
- Конечно, - пробормотала я. Мои ноги согнулись под его весом, но я, не обращая на эту тяжесть никакого внимания, пошла к подъезду. Сейчас у меня на уме было лишь одно: помочь парню. Мы и так потратили кучу времени, и всё впустую. И если бы Макс не корчил из себя не пойми кого, то может быть все и обошлось. А сейчас, когда силы его на исходе, придется поторапливаться.
Зайдя в квартиру, парень сам, собрав остаток сил, сделал несколько шагов до дивана и рухнул на него. Я бросилась к нему и присела рядом.
- Сейчас всё будет хорошо, - запричитала я, стараясь успокоить себя, нежели Макса, которому сейчас было всё равно. - Всё будет хорошо, - я нервничала, словно молодой хирург, которому предстоит первая операция в жизни. Отчасти такую анологию можно провести. Я аккуратно принялась расстёгивать рубашку парня, которая насквозь пропиталась кровью. Я уже причитала про себя, дрожащими руками откидывая подолы рубашки, за которыми была рана. Глубокая, кровоточащая, с непонятным голубоватым отблеском. Было ясно, что парня ранили необычным лезвием.
Пересилив подступающую тошноту, я положила свои ладони на раненое место.
Всё будет хорошо.
Мысленно я заговорила слова заклинания, которое всё никак не шло на ум, забывшись от страха. Но сейчас строчки стали мелькать перед глазами, и я с охотой произносила их, внутренне всеми фибрами желая, чтобы парень оправился.
Всё будет хорошо.
Максим лежал с закрытыми глазами и перестал глубоко дышать, что хоть как-то выдавало, что он ещё жив.
Я заговорила всё снова, с новой силой, с ещё большим порывом помочь, однако после двух раз я прекратила и застыла в ожидании хоть какой-то реакции Макса.
- Максим? - тихо позвала его и наклонилась к его умиротворённому лицу, что уже не искажалось от боли. - Макс?
Ответа не последовало. Я приблизилась ещё ближе, стараясь услышать дыхание парня, которое стихло. Грудная клетка перестала вздыматься. Никаких признаков жизни Макс не подавал.
- Максим, - громче позвала его и приподнялась. - Макс, у меня получилось. Рана почти затянулась, - услышь он это, скептически бы прокомментировал, что наконец у меня хоть что-то вышло. Но ни один мускул не дрогнул на лице Макса, продолжая оставлять меня в неведении и в нарастающей панике. Тишина разрывала барабанные перепонки, заставляя медленно уходить в истерику. - Пожалуйста, очнись! Умоляю тебя, - слёзы сами собой покатились из глаз одна за другой, создавая непрерывный поток. - Ты не оставишь меня одну после того, как мы оказались у цели! Ты оказался у цели и ты не бросишь меня! - истерично вскричала я, державшим от страха голосом. Чувство, что я могу остаться без него, не то что бы вводило меня в состояние паники, оно разрушало меня.
Я вытерла ладонью слёзы, которые не прекращали бежать из глаз, и мысленно дала себе пощёчину. Надо взять себя в руки.
Я не слабая, чтобы сейчас залиться слезами и уйти в глубокую истерику. Я - Карина Левина, и я сейчас же беру контроль над своими чувствами и продолжаю бороться за жизнь Максима.
Нахмурила брови, шмыгнула носом и вернула руки на живот парня. Собрав весь остаток сил, я с твердой уверенностью стала четко говорить заклинание. В каждое слово было вложено кучу сил и энергии, и с каждым словом я чувствовала, что меня саму покидают силы. И до последнего, пока в глазах не стало чернеть, пока в ушах не раздался ужасный звон, я сидела и говорила слово а слово то, что было написано на пожелтевших листах книги моего отца.
По спине, по ногам, по всему телу промчалась волна, схожая на удар молнии. Тысячивольтный разряд, который заставил меня согнуться, будто от удара в живот, и со слабым вздохом сползти вниз.
Уже не о чем не думая, я закрыла глаза и погрузилась во тьму, которая стала окутывать меня всю. Всё перестало иметь какой-либо смысл. Всё погрузилось во мрак, который, возможно, для меня никогда не рассеется. Всё закончилось именно так.
Тревога и страх отступили во тьму, покидая моё сознание.