Скоро Мертва [2]

дазай/люси

Ему нравится касаться кончиками пальцев красновато-рыжих локонов, он видит перед глазами каждый волосок, что отливает на солнце, и ощущает на коже мягкое, немного терпкое чувство,что оставляют после себя волосы. Он пропускает их меж пальцев немного прикрыв глаза наблюдая за их плавным движением, они спутаны после сна, рассыпаны,словно свежая трава в поле, по белоснежной ткани подушки и достают до плеч парня. Её кожа немного бледная,схожа с цветом сливок,что только-только превратились в масло. Её лица не видно,ведь она спит на боку, но плотная простыня,что летом служит одеялом, прикрывает лишь до груди, оставляя плечи и ключицы открытыми. Он переводит немного сонный взгляд ниже, скользит по нежной коже на которую падает яркий солнечный свет, пробивающийся через шторы из окна, он видит бинты от предпельчия до середины запястья, а на своих же руках наоборот не замечает,но это все та же белая,немного сероватая местами, ткань.
"— Почему бы тебе не скрыть это,как делаю я, если стыдишься?
— Раз уж ты видел мои шрамы, дашь взглянуть на твои?"
Под простыней худощавое тело девушки кажется ещё меньше, словно просто дотронувшись можно сломать этот хрусталь. Он тихо вздыхает и аккуратно, стараясь делать это невесомо,тихо встаёт. Взгляд сразу падает на остальные бинты на теле, серые боксеры и собственные русые волосы, то как те вьются прямо на носу, находка парикмахера. Собираясь взять с пола,брошенную вчера,здесь, одежду, он слышит за спиной тихое бурчание и шумное дыхание, чувствует на затылке сонный,но уже чем-то по обычаю недовольный и осуждающий, взгляд. Кажется, с таким взглядом можно только родиться.
— Извини, я старался тебя не разбудить, - голос звучит немного виновато, русый оглядывается через плече и видит сонную,но уже не спящую, девушку, она заводит одну руку за голову,а другую кладет на грудь вздыхая и улыбаясь кончиками губ, на щеках полупрозрачный румянец.
— Я чутко сплю,ты ведь знаешь. Да и не позволила бы уйти не попрощавшись, - отвечает не так грубо,как звучит на работе, а нежно, ласково и по-домашнему. Она смотрит на парня положив голову на бок и немного жмурясь из-за солнца. Тот как раз застегивает рубашку,уже надев штаны. Шея открыта, на ней,в отличии от других больных мест,кроме уже скрытых под рукавами, рук, нет бинтов, хорошо видно кадык,а так же округлые шрамы,словно змеи обвивают молодую шею своими тёмными узлами. Он так же бросает взгляд на рыжую и улыбаясь забирает ещё несколько вещей, он подходит к ней и наклоняется к лицу, совсем близко,что чувствуется теплое дыхание на коже. Она тянется первой, глядя прямо в глаза, и по-детски радостно,но по-матерински добро, улыбается перед тем как коснуться чужих губ, мимолетно, стерто, но чувствуя этот вкус. Русый опускает руку рядом с ее головой,дабы не упасть,а другой притягивает к себе, целуя снова, проникая внутрь ранее закрытого чистилища, здесь тепло и влажно, а на губах прозрачноватая плёнка жидкость с десятками,совсем миниатюрных, пузыриков. Учащенное дыхание, помутненый взгляд, они наслаждаются этим моментом. Но он длится не долго. Приходится оторваться друг от друга все ещё ощущая вкус чужих губ и несколько капель слюны небрежно павших на подбородок, она стирает их не каясь покрасневших, морковно-розоватых, подушечек - все тех же губ,дабы оставить это ощущение ещё на несколько секунд. Он же лишь улыбается, так же загадочно,как и всегда, и отходит, подходя к двери.
— Увидимся, - бросает на прощание Осаму и выходит закрыв за собой дверь,тихо,но с небольшим скрипом.
— Конечно увидимся, - Люси усмехается прикрывая глаза и счастливо улыбаясь. - Ты ведь ещё не отдал долг, - хочется прибавить ещё несколько слов,но они остаются несказанными вслух. ("Мы ведь ещё не раскрылись полностью," - звучит в милой рыжей голове.) Комнату наполняет беловато-желтый свет, падая неровномерно, кое-где бросая лучи так,что можно заметить частицы пыли в этом потоке. За окном слышен гул машин где-то внизу, до ушей доносится грохот входной двери,когда ту закрывают.
Утро наполнено прекрасным.