— Играешь по-чёрному, Сон, какого хрена ты делаешь?! — сквозь зубы шиплю я, сжимая трубку телефона, как только слышу его голос.
— Что-то не так? Не встретил свою родную?
— Я с тобой серьезно разговариваю, Дэмиан, это не смешно! — повторяю я, ударив по рулю. — Какого хрена?!
— Эй, парень, ты видимо серьёзно серьёзен. Только я не понимаю, о чём ты.
— Ты зачем убил её бабушку? Она тебе чем-то мешала? Чем-то не угодила ceмидecятипятилeтняя женщина? Ты зачем контракт её заставил подписывать, если сам абсолютно не выполняешь свои обязанности?!
— Ты что несёшь, Чонук? — недоуменно продолжает он. По его тону было понятно, что он сам был в шоке, и это конкретно меня озадачило. Со и Сон разве не в одной команде? Разве не он угрожал, что убьёт её родню, если что-то пойдёт не так, но до сего момента ничего не изменилось, тогда почему?
— Я разочарован в тебе. Как ты мог нанять на себя именно Со Ёнсока? После этого ты думаешь, что я отдам её в твои руки? Никакие контракты и суды тебе не помогут. Я докажу виновность Ёнсока, а с него выйду на тебя. Лично прослежу, чтобы сухими из грязи вы не вылезли! — кладу трубку, выдыхая скопившееся, и облокачиваюсь на руль машины.
Если мне сейчас так погано, тогда насколько погано ей? Наверняка проснётся и снова закатит истерику, пока не вырубится от бессилия.
Увидев подъехавшую к дому машину друга, я беру себя в руки и выхожу из своей. В дом было жутко заходить, а от того, что произошло с несчастной бабушкой, бросало в дрожь. Одно дело видеть погибших бойцов, другое – невинных людей. Именно поэтому я ждал Алекса.
Парень молча проходит в дом, зная, что я иду буквально в двух шагах от него, но продолжает молчать. Невозможно было не заметить бледность друга и эти темные круги под глазами. Даже его великолепное актерское мастерство ни за что бы не заменило настоящие чувства.
Пройдя в пропитавшуюся кровью спальню, друг побледнел с ещё большей силой. Он стоял около минуты молча, исподлобья наблюдая за женщиной, что абсолютно не двигалась, лишь смотрела на нас безжизненными глазами.
Погрузившись в свои мысли, я сам не замечаю, как Алекс начал дышать. Дышать резко, глубоко и громко. Его одолевали шок и гнев.
— Как.. — с сильной отдышкой шепчет Алекс, шагнув и склонившись над бабушкой. Дрожащей рукой он закрывает ей глаза. — Как же так... Кто?
— Наверное ты не поверишь.. — подавленно отвечаю я. Я говорил загадками, потому что боялся его реакции. Алекс всегда был слишком восприимчив и эмоционален, потому играть в дорамах было для него, как фильм разок взглянуть, он мог принять шутку близко к сердцу и заплакать (правда на нашу компанию это не работало). Потому я был не удивлён, что сейчас он плакал.
Алекс знал бабушку с детства. У неё было двое детей и муж, которые однажды погибли в автокатастрофе. Сам Алекс часто ночевал у неё, когда сбегал из дома. Она кормила, поила и ухаживала за ним. В конечном итоге, когда Пак стал совершеннолетним, выбрался из подросткового гнёта и смог начать обеспечивать себя самостоятельно, привёз Ынху из Америки и попросил взять опекунство той, кто заслужил счастья в виде семьи. Она ушла рано, хотя не заслужила этого.
— Они охотились на Ынху, да? Есть люди, которые ненавидели её? Поэтому они убили бабушку и смылись?
— Со Ёнсок с недавнего времени работает на Дэмиана, — просто отвечаю я, дав понять абсолютно всё, что было непонятно.
— Со Ёнсок? — Алекс в тысячный раз вспоминает эти имена. — Дэмиан? — его лицо резко изменилось. — Вызывай копов.
***
— Дата смерти – девятнадцатое июня 2042 год. Время смерти – 8:25 PM.
***
От лица Ынхи
Выходные. Я всегда говорила, что ненавижу выходные. В выходные всегда происходят вещи, которые я никогда не жду. Я никогда не мечтала о том, чтобы кто-то возвращался с того света ради меня, лишь хотела, чтобы они оберегали меня и ужасные вещи обходили меня стороной. Я мечтала о том, чтобы следующий день не наступал, а в неделе оставалось пять дней, чтобы время летело как можно быстрее и чтобы скорее покинуть этот мир.
И вот очередной выходной. Я сижу на полу в чёрном платье и приветствую гостей, чтобы те поставили свечку и сделали поклон. Сижу одна, просто потому что никого у меня и нет, а рядом стоял Пак Аллан, корчащий из себя самого несчастного, и молчаливый Алекс. Из знакомых мне людей, что приходили сюда, были только соседи, их можно было на пальцах посчитать, остальные – из ряда бизнесменов. Основное количество приходящих людей заполняли только коллеги Пака, которые в знак соболезнования отдавали купюры, которые также передавались именно мистеру Паку. Даже на этом он делал деньги, хотя даже не знал бабушку лично.
А вот и пришла семья Чонов. Без младшего сына, но пришли. В последний раз я их видела в тот день, когда проснулась в родительском доме, но позже меня насильно забрал мистер Аллан. Но мне было действительно всё равно где находиться, потому что всё равно не спала, не ела, не пила, только думала о несправедливости жизни и плакала ночи напролёт. Алекс несколько раз пытался завязать со мной разговор, и даже зная, что он ни в чём не виноват, я молча игнорировала его. Тем не менее, хоть немного узнала о его жизни: что происходит в его семье, о его отношениях с родителями и о том, что он практически не ночует дома.
— Здравствуй, Чонгук, — с полным горя лицом проговаривает мистер Аллан, меняясь с мужчиной рукопожатием.
Чон делал всё молча, его выражение лица также не передавало никаких чувств, но совершенно точно ему было жаль только двоих – своих друзей. После того, как вся семья поклонилась, мужчина встаёт передо мной с распахнутыми руками, почему мне приходиться встать и обнять его в ответ.
— С тобой всё хорошо? — выдыхает он, гладя широкой ладонью по голове, на что я киваю, утыкаясь носом в его пиджак. Не устану говорить, что этот мужчина самый лучший мужчина, которого я когда-либо встречала. Хоть мы и обычные знакомые, но в кругу этих людей я чувствовала себя значимой в этом прогнившем мире. Они вселяли уверенность и любовь к себе. — Держись, Ынха.
— Спасибо, что пришли, — благодарю я. Его и его жену хотелось обнимать бесконечно долго, говорить, насколько они прекрасны до того момента, пока не отсохли язык и губы, поблагодарить за всё, что они сделали для своих детей и даже для меня.
В зал проходят двое высоких парней в таких же чёрных костюмах. В их лицах сразу узнаю Джиёна и Чонука. Они подходят ко мне по очереди. И за это время мне казалось, что я уже и забыла, как они выглядят.
Объятия доходят и до Него. Я вижу взгляд полный сожаления. Наверняка он винит себя и придумывает какой-то план. Но я уже решила для себя, что он не должен. Он ничего не должен мне и ни в чем не виноват. Он никогда не пользовался мной, ведь именно я хотела и желала его. Я просто не имела права делать из него виноватого, пользоваться его положением.
Чонук молча обнимает, когда из моих глаз в очередной раз полились ручьи слёз. Долго, крепко и без слов, не дожидаясь от меня ничего взамен.
— Где ты был? — шепчу я, утыкаясь в его плечо. Мне не хватало его присутствия, его успокаивающих слов и объятий, ведь в них я чувствовала спокойствие и безопасность. Его пропитанные искренностью слова имели огромный вес и заставляли верить в лучшее. Но как бы мне не хотелось соответствовать его уровню во всех жизненных сферах, этого бы никогда не произошло.
— Там, о месте котором знать тебе не обязательно.
Как и ожидалось. Я уже изначально догадывалась, что парни разбирались с Ёнсоком или Дэмианом, но всё равно прикинулась дурочкой. Просто хотелось услышать его оправдание, соврёт ли он мне или нет. И, исходя из его ответа, я всё больше и больше понимала, что он никогда не врёт. Может он скроет правду, но даст понять, что он не ненужными вещами занимался.
— Ты как? — я киваю, молча говоря, что всё нормально, на что он выпускает меня из чувственных объятий и вытирает мои горячие слёзы.
— Забери меня отсюда, — он слабо улыбается.
— Заберу, — парень берёт меня за запястье и разворачивается лицом к Аллану. Тот непонимающе осмотрел нас с ног до головы, не понимая, что происходит. — Я решил. За Дэмиана она не выйдет, мистер Пак.
— А ты согласен подписать с нами контракт? — улыбается Пак. Он уже видит льющиеся рекой деньги, однако...
— Никто из нас не собирается ничего подписывать. Если я сказал, что она моя девушка, значит никто больше не может претендовать на неё. Я знаю убийцу лично и знаю, кто кого подкупил. Могу спокойно пригрозить вам, что если вы не уничтожите подписанный вами контракт, я перейду к более жестким мерам и тогда не только он окажется за решеткой. Надеюсь, вы понимаете, о чём я.
— Чон Чонгук, усмири своего наглеца, — вдруг громко запыхтел на моего нового отца мужчина. Клянусь, в глазах этого отвратительного человека я видела злость и ужас. Было похоже на то, что сейчас он накинется на нас и придушит Чонука. Как мистер Чон может дружить с таким, как он?
— Не кричите на весь зал, мистер Аллан! Здесь похороны, — в ответ так же громко говорит Чонук. Старший Чон не вмешивался в разговор, как и его жена, лишь улыбался, гордясь за сына, что он даёт тому отпор.
— Чон Чонук... — шипит мужчина, хватаясь за воротник рубашки моего потенциального парня, однако тот сразу отцепляет чужие руки.
— С этого момента она будет жить со мной.
— Какое она имеет право жить с тобой? — шипит мужчина, на что Чонук только сильнее сжимает моё запястье. Он зол, точно зол. — Вы даже не помолвлены. По закону вы не можете жить вместе до женитьбы.
— По закону мы уже все должны быть за решеткой за нелегальные бои. А вы – за пропаганду наркотиков и за то, что являетесь крупным коррупционером, — мужчина тут же задерживает дыхание, и я вместе с ним. Чонук, ты давишь на него. — Так что можете не расчитывать на инвестиции с нашей стороны.
После чего Чон разворачивается и выводит меня из здания, оставив свою семью и семью Пак наедине. Оказавшись на улице, я не замечаю в своём поле зрения машину Чонука, потому понимаю, что пойдём мы сами. Отсюда было недалеко – около получаса пешком. Идя по ярким ночным улицам, мы не обменялись ни словом вновь. Я только держала свою руку в его, скрестив пальцы, и шла сзади.
Наблюдая за парнем, у меня даже язык не поворачивался назвать его некрасивым, и пусть я смотрю ему в спину. Разве существуют настолько красивые парни? Красивые и телом, и душой? Пусть он не идеален, все его минусы я знаю настолько хорошо, что давным давно закрыла на них глаза. Для меня он всё равно самый лучший парень в мире. Кажется, лучше я уже никогда не найду.
— Чонук... — я замедляю шаг, заставляя парня остановиться. Он оборачивается ко мне, а его лицо освещает приглушённый жёлтый свет от магазина косметики неподалёку. Высокий, красивый, в чёрном смокинге, свободная рука спрятана в кармане, другая держит мою. Смотрю на красавца с полуоткрытым ртом, не отрывая взгляда, хотя он наверняка заметил моё раскрасневшееся лицо и искрящиеся глаза.
— Красивый? — ухмыляется Чон. У него даже смех идеальный. Вновь разглядываю всё, что происходит передо мной, а точнее... его руку, что так бережно держала мою. Прямо как настоящая пара.
— Ты мне нравишься, — честно признаюсь я, наблюдая за его реакцией, но в ответ он только грустно улыбается, разворачивается обратно и ведёт нас дальше.
Что это значит?
Он отверг меня?
Наверняка...
Да... Хорошо, что я даже не рассчитывала на что-то. Он всегда говорил, что ему нравятся девушки постарше, у которых много опыта и что он никогда не свяжется с девушкой младше него. И он оправдывает свои слова.
В отличии от меня.
Я была той, что кричала о своей ненависти к нему, той, что говорила о том, что лучше умру, чем буду встречаться с «таким, как он». А теперь моё сердце разрывается от осознания, насколько сильно он мне нравится. Я так сильно привязана к нему, так сильно его люблю.
Оказавшись на небольшой улице, которую освещала лишь одна лампа, он останавливается, затем останавливаюсь и я. Двор был пустующим, вокруг стояли только типичные сеульские дома–виллы, а рядом машины. Я непонимающе кошусь на него, когда тот разворачивается, но не могу выговорить и слова. В очередной раз я ничего не могу сказать. После единожды произошедшего события я растеряла всё, что могла: самоуверенность, терпение, некоторую наглость и самоуверенность, даже покинула «Ринг». Теперь я живу в надежде, что однажды я вернусь на ринг, ведь сейчас живу на копейки, что получаю в круглосуточном магазине в ночные смены. Всё, на что я работала в поте лица на «Ринге», сколько копила — всё было зря... От меня осталось только малое: слабость, постоянный страх и слёзы. Я больше не могла скрывать настоящую себя. Ни перед кем. В особенности перед Чонуком.
Мне хотелось чувствовать, что я ему небезразлична. Чувствовать его заботу и любовь. Я ведь сошла с ума, так?
Ук маленькими шажочками подходит ближе, пока я отхожу в противоположную от него сторону, и вздрагиваю, когда его рука оказывается на моей щеке. Мне хватает лишь секунды на вздох, чтобы схватиться за широкие мужские плечи и поддаться навстречу его губам. Он целует не напористо, нежно, так, что чувствуется каждое его прикосновение к лицу. Внутри собирается тепло, просыпаются и взлетают бабочки.
Чонук нежно внедряется пальцами в мои волосы и притягивает к себе за макушку, тем самым углубляя поцелуй, а я скольжу с его плеч и перекладываю руки через его спину.
Я могла поклясться, что это был самый романтичный поцелуй в моей жизни. Самый искренний, самый чувственный и атмосферный, а главное – от парня, который по–настоящему мне безумно нравился. Это поцелуй с полным осознанием того, что этот человек – тот, ради которого я могу отдать всё.
— Прекращайте, дома нужно целоваться.
Мы отстраняемся друг от друга и резко оборачиваемся на незнакомый голос. Вот только человек был далеко не один, а в семь–восемь раз больше нас. Бабочки, порхающие в животе, тут же погибают, а ноги подкашиваются от нахлынувшего страха. Биться сейчас — не то, к чему я была готова.
Низкий мужчина с легкой щетиной подходит всё ближе, держа руки в карманах. Осмотрев всех остальных, мы понимаем, что люди эти не из тех, что погладят по голове и пойдут дальше.
— Уходи, — шепчет Чонук, выпуская из влажной руки мою и подталкивает за свою спину. У Ука, видимо, выработалось чутьё на неприятности.
— Что? — переспрашиваю я, ухватившись за его пиджак, но почти сразу отпускаю, прикрывая глаза от приближения нападающего мужчины.
— Беги! — уже кричит он, резко толкнув меня назад, когда парни буквально напрыгивают на нас, но Чонук отбивается, ударив того ногой в грудь.
Я тут же со всех ног убегаю в противоположную сторону от дома и, пробежав несколько дворов и спрятавшись в одном из переулков, достаю телефон и набираю номер Алекса.
Почему? Почему он прогнал меня, когда я могла помочь? Почему всегда наше времяпровождение заканчивается именно так?
Алекс не брал минуту, может две. Выглянув из стены, вдалеке вижу тех же парней, что уже садились в машину и тащили на плече Чонука. Дрожащей рукой подношу телефон к уху и прикрываю рот, чтобы не говорить слишком громко. Что я должна делать?
— Да?
— Оппа.. — говорю я шёпотом, но голос вздрогнул, давая брату понять, что всё плохо.
— Ынха..? Ынха, ты плачешь? — нет, не плакала, но отвечать на этот вопрос было сложно, да и бессмысленно.
— Оппа, Чонука забирают. На нас напали люди Со и забирают Чонука на машине! — я не могла спокойно совладать голосом и речью, и руки также сильно дрожали. Страх затмил всё, что я могла назвать в себе нормальным.
— Как забрали? Кто? Куда? Зачем?
— Он сказал мне бежать и сейчас я прячусь здесь..
— Ты уверена, что забрали?
— Его на плече в машину занесли! — шепотом кричу я. — Что мне.. — но внезапно чувствую тупую боль в голове, отчего сознание тут же уходит от меня, и я отключаюсь.
В прошлой главе был просто ужасный актив, комментариев было очень мало, в основном это короткие спамы. В некоторых глазах набиралось по 70, а там 30.. Разочарована. Но я должна заканчивать это.
Вопросы к последующим главам:
Как думаете, кто похитил Чонука и что с ним всё-таки случится? Выживет ли?
Признаётся ли в чувствах? Будут ли наши суженные всё–таки встречаться? Быть может они не сделают этого даже в последней главе? А ведь последняя глава становится все ближе и ближе.
Объявляю официально, что конец второй части будет меньше, чем десять–двенадцать глав [сегодня 13.03.2019]