8 лет назад.
Воображение подобно наркотику, оно заставляет нас чувствовать себя счастливыми, но в то же время убивает изнутри.
Говорят, чтобы перестать бояться, нужно оказаться со страхом один на один. Уильям много лет спал со включенной гирляндой, чтобы она освещала комнату. Расположенная на мансардном этаже, она была довольно темной, и больше всего Воттерса пугало окно на потолке, из которого частенько виделась Луна. Мерцающие звезды или стекающие по запотевшему стеклу капли дождя. Парень мог часами разглядывать плывущие облака днем, но ночью — вид из окна доставлял ему ничего, кроме тревоги.
В ту ночь он проснулся от ночного кошмара. Во сне Уильям попал в тюрьму с длинными коридорами, железными клетками и страшными соседями в виде непонятных существ с клыками. Он пытался отбиться от них, но ничего не получалось — ноги подкашивались, а руки были связаны. Бежать оказалось некуда, повсюду темнота и черные дыры. Крайняя точка ужаса наступила в момент, когда монстр попытался поцеловать его и впиться зубами в лицо, Воттерс заплакал и закричал. Наяву — слезы текли по щекам, попадали в рот, оставляя на губах соленый привкус. Вытерев их, парень сел на кровать и продышался.
После возвращения из Нью-Йорка прошло почти два месяца. За это время парень ни разу не высыпался нормально. Казалось, что его знобит, но не снаружи, а внутри. Лихорадит. Кто-то сжимал грудную клетку, не давая нормально дышать. Сердце билось с бешенной скоростью, казалось, стремилось вырваться из тела. Уильям ни с кем не говорил об этом, стараясь подружиться с тем, что его разрушает. А что сказали бы родители? Обязательно сказали бы, что он все придумал, абсолютно здоров и посоветовали бы записаться в спортивную секцию. Обязательно поставили бы в пример Ронана — полубога, который никогда не болеет и пашет целыми днями. Кто такой Уильям по сравнению со старшим братом? Так, мелкая мошка, не заслуживающая внимания. Удобный, молчаливый, покладистый. Уильям молчал, но тело перестало. Так, он стал выпивать, а его кожа покрылась царапинами — парень чесал ее, не замечая как напряжение выплескивается наружу.
За окном сипел ветер, играясь с линиями проводов. Воттерс поджал ноги под себя, накрылся одеялом и закрыл глаза. Только бы не приснился кошмар, только бы снова никто не украл его сны. Изо рта юноши вырвался едва слышный смешок. Уильям никогда бы не думал, что превратится в такое ничтожество. Глаза слипались, но уснуть было невозможно. Внутри Уильяма поселился монстр. Представляя чудовище, разрывающее грудную клетку, крадущее сны, парень старался его прогнать и успокоить себя. По ночам монстр гулял по мыслям. В попытках избавиться от него, Уильям стал жить по-другому и видел изменения: гораздо меньше ел, ходил в спортзал, тусовался с новыми друзьями в школе. Такая жизнь нравилась Уиллу куда больше, чем прозябание за партой. В Нью-Йорке старший брат Дэн сказал, что Воттерс ничего не сможет, если не будет меняться, если так и останется тряпкой, если продолжит дружить с девчонками, а не «мутить» с ними. Дэн выглядел счастливым и свободным, Ронан неплохо зарабатывал и встречался с красоткой. Так, может быть, Уильям действительно жил неправильно? И вот, появились друзья-парни, девчонка-красотка, лишний вес ушел, а вместе с ним — спокойствие и желание жить.
Он ненавидел себя, но еще больше ненавидел братьев, особенно Ронана.
Утро наступило быстро, так, что он и не успел понять, когда. Уилл еле-еле поднял свое тело, заправил постель и споткнулся о Бургера, который всю ночь проспал за дверью, поскуливая.
– Бургер, чего ты здесь крутишься? – спросил он пса.
Тот сел на пол и завилял хвостом.
Надев на себя серую рубашку и джинсы того же цвета, Воттерс-младший отправился на кухню, где его ждал неприятный сюрприз. Коробка от вчерашней пиццей оказалась открыта, а пиццы и вовсе в ней не было. Бургер радостно залаял, облизываясь.
– Спасибо, что оставил мне завтрак, брат. Надеюсь, та болонка нашей соседки справа проигнорит тебя снова, – потрепав пса по голове, Уилл открыл ему дверь на улицу, выпустил его и почувствовал, как ветер пронесся по коже.
Заварив чай, Уильям уставился в телевизор. Заспанная мама спустилась, видимо, услышав шум.
– О, господи, этот пес! – зевая, бросила она. – В холодильнике осталась запеканка. Разогреть?
– Нет, она какая-то горелая, мам.
– Приготовил бы сам.
– У меня нет на это времени, а ты так много времени проводишь дома, – сказал Уильям, чувствуя, что начинает закипать.
Кэйтлин закатила глаза.
– Фред, в отличие от твоего папочки, который алименты вечно задерживает, содержит нас. Ронан стал помогать деньгами. Именно поэтому я стала меньше работать. Наверное, забыл, я тянула тебя?
– Когда? Пятнадцать лет назад?
– Не нравится запеканка - не ешь. Остались карманные деньги или спустил на свою девчонку?
– Остались, – солгал парень.
– Возьми на полке, если потратил. Нужно учиться зарабатывать. Девчонка есть, а своих денег все еще нет.
– Мама, восемь утра, успокойся, пожалуйста.
– Давай, жуй быстрее.
Уильям пулей выскочил из дома, так и не позавтракав нормально.
«Ну и пусть! Главное, Ингрид рядом» – думал парень.
В гимназии он первым делом подлетел к своей девушке. Раньше толстяк Уильям мог только мечтать о такой, как Ингрид. Она стояла со своей подругой Миртой рядом с кабинетом истории, скрестив руки на груди. Изящные ножки обутые в коричневые замшевые сапожки, темно-красная юбка открывающая длинные ноги, а черная блузка подчеркивала пышную грудь.
– Привет, красотка, – сказал Воттерс, обнимая Ингрид за талию.
Девушка улыбнулась.
– Доброе утро, кексик, – промурлыкала она.
Мирта скривила лицо, Уилл ее поддержал – ненавидел телячьи нежности.
– Ну же, я просил так меня не называть.
– Не дуйся, Уилли. Как ты себя чувствуешь?
– Хочется сдохнуть, – процедил сквозь зубы брюнет, – опять всю ночь не спал.
– Зачем умирать, у тебя есть я, мы все преодолеем, — сказала Ингрид.
– Я вчера тебе писал, а ты так и не ответила.
– Прости. Я уснула рано вечером, – ответила Ингрид, легко освобождаясь из объятий.
– Ну ладно, я уже привык, что мои сообщения не доходят до тебя, – буркнул Уилл, отводя взгляд в сторону.
Мирта вздохнула.
– Ты же знаешь, у нее всегда много дел. Она занятая персона.
– Ну да, да... – Уилл кисло улыбнулся, – знаю. На всех находится время, кроме меня.
– Извини меня, – виновато сказала Ингрид, – я устаю, осенью всегда такая слабость. Ненавижу эти месяцы.
– Не волнуйся, – ответил Уилл, – скоро зима.
– Будет еще хуже, – состроила гримасу Мирта, – Ингрид вообще заблокирует твой контакт.
– Не говори так, пожалуйста. Я и так уже не очень радушно к этому отношусь, – попросил ее Воттерс.
Ингрид продолжала молча стоять, скрестив руки на груди.
– Прости, – Мирта снова вздохнула, – я не хотела обидеть. Просто пошутила.
– Ну да, – Уилл пожал плечами, – все мы тут такие шутники. У всех с чувством юмора хреново. Ин, давай сходим в кафе, выпьем горячего шоколада и съедим что-нибудь вкусненькое?
— Мирта, пора осваивать Стендап? — сыронизировала Герц, глядя на подругу. — Уилли, мама вчера купила вкусное вино, приходи сегодня часов в восемь, закажем доставку, — монотонно сказала Ингрид.
— Вино так вино, приду.
— Нет, дорогуша. Никакого Стендапа, останусь с тобой — наблюдать за очередными ляпами в твоих отношениях, — рассмеялась Мирта.
— Я буду ждать, мамы дома не будет, она пойдет на свидание с новым парнем. Кстати, твоя Аннабелль так смотрит на тебя, сейчас сделает дырку взглядом.
— Ты сказала, что будешь встречаться со мной, только если я с ней перестану общаться. Я перестал. Какие еще вопросы? Она смотрит, потому что мы дружили почти восемь лет и не очень легко забыть это.
— Никаких, конечно. Я просто заметила, что она на тебя смотрит. Но это уже не твои проблемы.
— Правильно, — усмехнулся Уильям.
— А, так это она, Ингрид, тебя бесит, поэтому они больше не дружат? — спросила Мирта, ухмыльнувшись.
— Нет, конечно, это не так, — ответила Ингрид, пытаясь сохранить спокойствие. — Я просто не хочу иметь ничего общего с людьми, которые не уважают меня и мои чувства.
— Ах, понятно, — насмешливо проговорила Мирта. — Так ты еще и обиженная на нее? Или все-таки ты бесишься из-за Уильяма?
Ингрид вздохнула, взглянув на подругу.
— Она вся мне не нравится.
— Ясно, это большой аргумент, — заключила Мирта, — я пойду попью воды в кафетерии.
Ингрид только махнула рукой в ответ, не желая продолжать эту тему. В последнее время Уильям замечал, что Мирта перестала воспринимать Герц всерьез, насмехается над ней и говорит не самые приятные вещи. Они дружили давно, поэтому Воттерс старался не лезть в их отношения. Свидания с девушкой давали ему чувство полёта, он возводил себя в круг тех, кто мог дотронуться до Ингрид. Правда, часто Уилл ощущал себя пустым местом – Герц быстро уходила, а его дела ее мало интересовали. Раньше ему казалось – от друзей легко уйти. Несколько фраз, и вы больше не говорите друг с другом. На деле все оказалось намного хуже. Аннабелль не выходила из его головы. Он все еще болел за нее, хоть и не мог открыто об этом сказать.
– Аннабелль решила сменить имидж, – Ингрид поцеловала Уилла, оставив влажный след на губах, — ей так не идёт.
Уильям отстранился от Ингрид, улыбаясь. Он нечаянно поймал на себе взгляд Аннабелль, сидевшей на диванчике в холле. Быстро отвернулся, будто заставляя себя не любить эту девушку. Морган сначала улыбнулась, но после на ее лицо снизошла буря. Она сменила прическу – длинные волосы превратились в короткое каре. В безразмерной толстовке и джинсах, Аннабелль слабо напоминала ту сияющую красотку. Глаза ее наполнились слезами. Уилл увидел это даже на таком расстоянии. Жаль, что он в ее истории он оставался одним из главных героев, а не случайным наблюдателем. Каждый раз, когда он случайно переводил взгляд на Аннабелль, его сердце сжималось. Он хотел было подойти к ней и прижать к себе, но что-то не давало ему этого сделать. Может быть, страх перед тем, что Аннабелль отвергнет его, как он отверг ее? Уильям тяжело вздохнул, задумавшись об этом. Он даже не заметил, как Мирта вернулась из кафетерия и стала рассказывать что-то Ингрид, которая пристально слушала. Уильям смотрел на Аннабелль и понимал, что никогда не сможет забыть ее. Он жалел, что прошлое не вернуть и не мог справиться со своими чувствами.
Придет время, и Монстр убежит прочь.
***
Дом семьи Герц выделялся на улице Шеллок. Трехэтажный особняк, выстроенный в европейском стиле, оказался под стать прекрасным обладателям. В гостиной стояли мягкие кожаные диваны и кресла, на стенах висели картины известных художников, а на полу лежал дорогой ковер. Посредине стоял стол, украшенный вазой с цветами и серебряными подсвечниками, в которых горели свечи. Все в этом доме было продумано до мелочей, и создавало впечатление роскоши и изысканности. Несмотря на это, Уильям чувствовал себя неуютно, будто искал пятый угол.
В тот вечер парочка отправилась в спальную комнату, которая оказалась довольно подходящей для свидания. Мягкий диванчик цвета слоновой кости, двуспальная кровать, заправленная дорогим кашемировым пледом, небольшой столик и пламя свечи, танцующее, словно балерина. Языки пламени завораживали Воттерса. Во тьме Ингрид казалась ему еще более загадочной и прекрасной. Он видел лишь безупречные линии ее тела. С ней мир ощущался по-другому: красочно и весело, не так, как обычно. Уилл погрузился в свои мысли, осознавая, что влюблен в Ингрид до безумия. Он давно уже понимал, что это не просто любовь, а что-то большее. Парень не задумывался о будущем, о том, что оно могло развести их по разным городам, но слабо представлял, как ему быть счастливым без нее.
Уильям решил не рушить момент, он просто сидел, держа руку Ингрид, и смотрел на пламя свечи.
– Уилл, сегодня такой хороший вечер, правда? – прошептала девушка, заправляя прядь волос за ухо, обнажив позолоченные серьги с изумрудами.
Он пригладил волосы у девушки за ухом, глядя ей в глаза. В этот момент ему захотелось сказать ей всё, что он думал о ней, всё, что хранил в глубине своей души. Он чувствовал, что влюбился в неё, и не мог сдержать своих чувств. В этом доме, в этот вечер он чувствовал себя настоящим джентльменом, и решил поступить по правилам.
Он крепко взял её за руку и прошептал:
– Я очень рад, что провожу этот вечер с тобой.
– Уилл, давай выпьем тогда?
– Конечно, Ингрид, я только за, – ответил Уильям, пожимая плечами и улыбаясь.
Он поднял бутылку вина, которая стояла на столике, и налил в две бокалы. Они подняли их вверх и сделали глоток.
– Мама не прогадала, говорила, что оно хорошее, – сказала Ингрид, присматриваясь к этикетке на бутылке.
– Твоя мама знает, что я здесь? – спросил парень, глядя на нее с легкой улыбкой.
— Знает, она знает, что я с парнем, но она придет поздно ночью, ты же не останешься здесь на всю ночь?
— Я бы хотел, на самом деле.
— Пока рановато, мы слишком мало с тобой знакомы. Мама не поймет меня, у нас довольно натянутые отношения, поэтому знакомить со своими парнями — не самая лучшая идея.
— Понимаю, мы с мамой тоже не особо ладим в последнее время.
— О, она меня, по-моему, ненавидит, — рассмеялась Ингрид, — и твой брат — Рональд, он тоже. В тот день, когда Аннабелль пришла к тебе, он так разозлился и стучал, почти снял двери с петель.
Уильям усмехнулся.
— Моего брата зовут Ронан. Ему очень не нравится, что я привожу девушек. Но это его проблемы. Я взрослый и могу делать, что хочу. Тем более, он живет в другом месте. Приходит и ведет себя, как король. А ты как с мамой справляешься?
— Никак. Мы просто стараемся не пересекаться, как можно меньше общаемся. Она занята своей работой и своей жизнью, я занята своей. Иногда приходится как-то пересекаться, и тогда лучше не начинать разговоры на темы, которые ее бесят. Сейчас она озабочена личной жизнью. Вот, сегодня, я тебе говорила, ушла на свидание.
Ингрид прижалась к Воттерсу, положив голову ему на плечо.
— Прости, они с отцом разошлись? — спросил он тихим голосом.
— Папа умер, — ответила Ингрид, — и брат умер. Они разбились на машине два года назад.
Уильям почувствовал, как Ингрид начала дрожать, и обнял ее покрепче.
— Я очень сожалею. Прости, я не знал.
— Не надо извиняться, — сказала она, приподнимая голову, чтобы посмотреть ему в глаза, — знал бы, не спросил. С папой мы были...не очень близки, а вот брат, брата я любила больше всех на свете. Два года разницы в его сторону, Курт воспитывал меня и никогда не давал в обиду.
— Я могу только представить, как это тяжело, — сказал Уильям, не разжимая объятий, — если тебе когда-нибудь захочется поговорить об этом, я буда рада.
Ингрид улыбнулась ему в ответ и поцеловала в щеку.
— Спасибо, Уильям. Я знаю, что могу на тебя рассчитывать, но мы совсем загрустили.
— Давай я налью еще вина. Хочешь?
— Не откажусь.
Она потянулась к парню за поцелуем, и Уилл прикоснулся губами к губам девушки, ощущая себя так, будто он стоит на вершине вулкана, но его сердце забилось быстрее. Он заметил, что Ингрид отвернулась от него и посмотрела в сторону двери.
— Ингрид, все в порядке? — спросил он, нервничая.
— Да, да, все хорошо, — ответила она быстро, снова повернувшись к нему, — просто... Я подумала, что услышала что-то в коридоре, но, по-моему, это сквозняк.
Уильям посмотрел на нее внимательно, но не заметил ничего подозрительного. Может быть, он просто переживает из-за того, что они обсуждали семейные драмы, но он не мог отделаться от ощущения, что Ингрид о чем-то переживала.
— Ты уверена, что все в порядке? — спросил он еще раз.
— Уверена, — улыбнулась Ингрид, и поцеловала его.
Уильям заметил, что у нее затряслись руки. Он поднялся из-за стола и направился к дивану.
— Да что с тобой такое — сказал он, повернувшись к ней спиной, — я не понимаю. Что случилось?
Ингрид молча смотрела на него, словно в раздумьях. Ее руки все еще тряслись, и Уильяму показалось, что она пытается что-то скрыть. Вдруг она подняла голову и посмотрела на него прямо в глаза.
— Уилл, — сказала она медленно, — я не знаю, как тебе об этом рассказать.
Внутри него все дрожало.
— О чем об этом? Говори, пожалуйста.
Сердце забилось. Что могло быть настолько серьезным, чтобы Ингрид не могла ему об этом сразу рассказать? Он молча смотрел на нее, давая ей время на поиск нужных слов.
Наконец, Ингрид сказала.
— Уилл, у меня не все закончилось с бывшим. Мы вчера виделись, и...я к нему не совсем остыла.
Уильяму показалось, что его мир обрушился, голова его закружилась. Он выронил бокал с вином из рук. Воттерс ощущал себя так, будто на него упало что-то тяжелое и хорошенько придавило.
— Что?
— Я люблю тебя, но не остыла к бывшему парню, мы слишком долго встречались.
Уильям не мог поверить своим ушам. Его руки дрожали, и он чувствовал, как гнев начинает наливать его. Его мозг был полон вопросов и мыслей, но он не мог найти слов, чтобы выразить свои чувства.
Наконец, он начал кричать.
— Ты что, совсем сошла с ума? Ты всю мою жизнь перевернула, выставила какие-то долбанные условия, а на деле потрахивалась с бывшим?
— Мы виделись вчера, а до этого просто переписывались на отвлеченные темы. Хочешь, я покажу тебе переписку?
— Покажи эту переписку себе. Я поверить не могу! Ты мне еще что-то говорила насчет Аннабелль? — удивился Уильям, разведя руками. — Так ты чертова ведьма!
— Уилл, я правда...
Ингрид попыталась его успокоить, но Уильям не хотел ее слушать. Он встал и начал ходить по комнате, размахивая руками.
— Я не могу поверить...Ты спишь с бывшим, Ингрид!
— Я думала, это ничего не значит, и что мы с тобой можем все обсудить. Я же не люблю его, я люблю тебя.
— Любишь меня? — прорычал он, остановившись перед ней. — Как можно так! Пришла бы и сказала. Или тебя разговор об отце так прорвал?
— Не говори так про папу!
Лицо Ингрид покраснело от слёз.
— Я не знаю, Ингрид. Я очень разочарован и расстроен.
Уильям остановился и посмотрел на нее, как ему показалось, с отвращением. Он выбежал из дома, захлопнув двери, направился к выходу. Он не мог оставаться с Ингрид ни минуты дольше. Она бежала за ним.
— Уилл, пожалуйста, не уходи, — сказала она, пытаясь удержать его за руку.
— Оставь меня в покое, Ингрид, — ответил он, вырываясь — Я не могу смотреть на тебя, меня тошнит.
Уильям оттолкнул девушку от себя и побежал прочь.