Адам смотрел на Аннабелль молча. Девушка запомнила, если Клэман ничего не говорил, глядя на нее, значит хотел сказать много лишнего и пережидал напряженный момент. Она думала лишь о том, как мужчина нашел ее – была ли это случайность или закономерность, а может и вовсе - слежка? Монреаль – огромный город, вероятность встречи с бывшим была ничтожно низкой, но девушке всегда не везло.
– Ушла от меня к нему? – спросил Клэман, глядя на удаляющуюся фигуру Ронана.
– Да какая к черту разница, – промямлила девушка, едва сдерживая слезы, – ничего между нами нет.
– Ты уже натворила дел. Что опять? К кому убежала?
– Это Ронан, – прошептала Морган, касаясь руки Адама, — старый добрый Ронан. Ты же его так хорошо знаешь.
Аннабелль так хотела увидеть Адама, увидеть своего мужчину, прикоснуться к нему, но так часто видела его в своих снах и кошмарах, что теперь просто остолбенела. Сидя с ним рядом, она не знала, как себя вести.
– По мне-то соскучилась? – тихо спросил Адам.
Тихо, но с напором. Аннабелль дрогнула и кинула взгляд на почти пепельное небо.
Они стояли посередине сквера.
Промокшие, замерзшие и безнадежно влюбленные друг в друга. В глубине души Белль попрощалась с Клэманом очень давно, но эта встреча вновь разожгла пламя.
– А почему ты здесь? Ты не хотел сюда возвращаться, Адам. Адам... – она тихо произнесла его имя. – Зачем ты приехал?
– Я соскучился по тебе. Хотел найти, забрать и никогда больше не отпускать, – прошептал Клэман, заправляя волосы девушки за ухо.
– С нашей последней встречи многое изменилось. Давай не будем ворошить прошлое, – сказала она, сама того от себя не ожидая.
Адам лишь ухмыльнулся. Превосходство над любимой женщиной. Он был с сотнями женщин. Занимался с ними любовью. Целовал их сочные губы. Но только Аннабелль действовала на него так, словно она его обезболивающее и его горячительное.
– Теперь я знаю, где тебя искать, Аннабелль. Значит, могу уходить, – прошептал он еле-еле слышно.
Клэман коснулся губами ее губ, мягко поцеловал и взглянул ей в глаза. После он стал постепенно удаляться от нее. Их долгожданная встреча произошла так быстро.
– Господи, ты сказал это, как маньяк, – прошептала Аннабелль.
Когда-то она думала, что Адам – ее первая и последняя любовь. Парень, который отдаст за неё весь мир, но теперь она понимала: он никогда ее не любил, он хотел ей обладать. Имел красотку рядом в качестве приложения к себе. Она по-настоящему его любила, а Адам умело этим воспользовался.
8 лет назад.
– Аннабелль, ты с ума сошла?! Ты видела себя в зеркало? – недоумевая, сказал Уилл, хватая подругу, чтобы отвести в ванную.
Бургер беспокойно бегал по дому, громко лая. На Аннабелль, кажется, не осталось живого места, каждый сантиметр тела болел.
– Прости, что пришла, – осипшим голосом произнесла она – можно переночевать?
– Промывай раны, сейчас дам полотенце, – сказал Уильям, – что случилось? На тебя напали?
Аннабелль не смогла сдержать слез, закрыв лицо руками.
– Ингрид и Мирта...
– Напали на тебя? — вскинув бровями, спросил парень.
– Да, я не понимаю за что, – навзрыд заплакала Аннабелль, – я не делала им ничего плохого. Ингрид списывала у меня домашки, с Миртой почти не общалась.
– Кому ты перешла дорогу, гангстерша? Ингрид ничего не говорила про тебя, – ухмыльнулся Уилл.
– Тебе смешно, да?
– Нет, – тихо сказал Уилл, – иди в ванную, надоела болтать.
Морган послушно отправилась в ванную комнату. Платье и куртку можно было выбрасывать на помойку — они выглядели, как отрепья, поэтому Уильям принес ей какие-то вещи матери. Промывая раны мылом, девушка стискивала зубы, хотелось кричать от боли. На ногах проявлялись синяки, а с головы слетело несколько клочков волос - недаром Мирта старалась. Аннабелль не могла перестать плакать - душа разрывалась. Не понимая что случилось, она прокручивала события последнего месяца и оставалась ни с чем. Да, она назвала ее стервой, но извинилась за это, а больше они и не общались.
Выйдя из душа, Морган села на диван и Воттерс принялся обрабатывать ей раны перекисью.
– Как думаешь, если я скажу кому-нибудь о том, что случилось на вечеринке у Ингрид, она быстро меня убьет? – спросила у него девушка.
– Боишься?
– Уилл, они позвали меня на вечеринку, были милыми, а потом выбежали из-за кустов и едва меня не убили. Боюсь ли я их? Я не поняла в чем провинилась перед девочками. Извинюсь перед ними, если есть за что.
Воттерс покачал головой.
– Послушай, ты могла обидеть Ингрид, сама того не заметив. Она кажется серьёзной, а по факту — ранимая.
— Это же как я должна была ее обидеть? Что надо было сказать, чтобы она меня побила? — всплеснула руками.
— Обозвала ее, например.
— Я обозвала ее один раз в твоем доме, потом мы говорили и мне пришлось попросить прощения.
— Я поговорю с ней, — сказал Воттерс, — поставлю на место. Никогда бы не подумал на нее так, зачем полезла с кулаками.
— И ты продолжишь встречаться с ней? — растерянно спросила Аннабелль.
Уилл тяжело вздохнул, и закрыл лицо руками. Вопрос очевидно застал его врасплох.
— Я не знаю, что ответить, — признался он, — нужно разобраться. Она повела себя ужасно.
— Ты ведь не был на вечеринке?
— Нет. Если честно, мы с Ингрид поругались за несколько часов за нее, поэтому я не пошел. Хотя, я ненавижу вечеринки в целом и ничего не заставило бы их полюбить. А кто тебя подвез? – спросил он, стараясь увести разговор в другое русло.
Белль пожала плечами .
– Черт его знает, какой-то парень.
– Типа коп? – рассмеялся он, обрабатывая огромную рану на колене.
– Сам ты коп, Уилл. Я отключилась, и очнулась, благодаря нему.
– Ты еще и сознание теряла, – хватаясь за голову сказал Уильям, — поехали в больницу?
Аннабелль ничего не хотела и ничего не боялась. Тот факт, что она отключилась не пугал ее. Вдобавок, в больнице обратились бы в полицию, а это запустило бы долгую длинную цепочку разборок. Голова девушка понимала — Ингрид виновата и должна перед ней ответить, а сердце плакало, потому что это была девушка Уильяма. Ее бывшего лучшего друга.
—Поеду, если вдруг станет хуже. А насчет парня — спрошу у Доминика, может он знает.
– Ложись спать, тебе надо выспаться, – сказал Уильям и уложил подругу на диван, — сейчас я позвоню Ингрид.
Аннабелль встретилась взглядом с Воттерсом. Она сразу подметила то, как он вырос. Его прежде еще мальчишеские черты лица теперь обратились в мужественные и слегка грубоватые. Одежда сидела на нем лучше, видимо, он активно занимался спортом. Девушка, лежа на диване, разглядывала своего друга. Так близко он оказался впервые за почти два месяца. Такой настоящий. Морган хотелось прикоснуться к лицу Уилла, погладить его, но не могла.
– Зачем ты все это делаешь, Уильям? Ты же ненавидишь меня? – тихо спросила девушка, прижимая подушку к груди.
Воттерс слегка опешил от такого вопроса. Уголки его пухлых губ опустились.
– Я тебя ненавижу?
Морган кивнула. В его голове все еще существовали эпизоды совершенно бесцеремонного поведения парня.
– Разве могут так ненавидеть? – приложил он вату, смоченную в перекиси, к ее лицу. — Я тебя не ненавижу. Я запутался.
– Запутался?
– День ото дня понимаю, что все только страннее с каждой минутой. И я, блин, – сказал он, засмеявшись, – многое бы отдал за то, чтобы вернуть все как раньше.
Морган скривила рот. Уильям никогда не стал бы делать подобных глупостей раньше. Раньше. Раньше и она не лежала у него дома, будучи избитой какими-то девчонками до крови. Раньше они учились в одном классе, каждый день проводили вместе и представить не могли любое дело друг без друга. Раньше она не хотела испариться.
– Я понимаю, Уилл, Ингрид — не самый лучший человек из всех наших знакомых.
Воттерс кивнул, поглаживая подругу по плечам.
— Я влюбился в нее с первого взгляда. И знаешь, самое забавное в чем? Наши отношения... держатся только на сексе. У Ингрид до сих пор не все гладко с бывшим, а я бегаю за ней, не знаю как остановиться.
Он закрыл лицо руками. Возможно, от стыда, а возможно, от чего-то другого, чего Аннабелль не сумела распознать.
– Серьезно?
– Серьезнее некуда. Мне тяжело с ней.
— Я ведь всегда была рядом, чтобы выслушать, — сказала девушка.
— Поговорим об этом завтра. Сейчас надо спать, я устал, ты зеваешь. Аннабелль, спокойной ночи.
Морган действительно зевала. Разговор с Уильямом открыл новые подробности, и она продолжала думать о них. Боль никуда не уходила. Аннабелль задремала, и только краем уха слышала, как Ронан зашел в комнату вместе с запахом алкоголя.
– Головы бы им поотрывать. И тебе, братец, – заметил Воттерс-Кляйн.
Уилл ничего не ответил.
– Она тебе сама все завтра расскажет, – прошептал Воттерс-младший, – ей очень плохо.
– А чего ты хотел, Уилл? Надо было не по бабам расхаживать, а не бросать подружку. У вас в школе все какие-то идиоты, – угрюмо сказал старший.
— Мне надо было за ней по пятам ходить?
— Да просто не бросать!
Аннабелль тяжело вздохнула во сне.
– Спи, Аннабелль, моя сладкая девочка, – прошептал Уильям, глядя на нее...
– Ты позвонил ее родителям, Уилл? – обеспокоено поинтересовался Рон уже шепотом.
Уильям покачал головой.
– Я позвоню.
Ронан ушел за телефоном в соседнюю комнату, оставив спящую Аннабелль с братом, которому он почти не доверял.
Девушка крепко проспала всю ночь. Проснулась утром, с первыми лучами солнца. Присев на кровать, она осмотрелась и поняла, что в спальне не было ни Уилла, ни Рона.
Отозвалась лишь тишина.
– Уильям! – прокричала Белль, почувствовав прилив страха.
Ее горло пересохло, крик прозвучал настолько скованно и слабо, заставляя задрожать всем телом.Слабость. Ощущение жара и беспомощности. Аннабелль встала на холодный пол ногами. Они болели. Неспешными шагами девушка пересекла границу комнаты и оказалась на кухне, где все еще стоял аромат утреннего кофе. Суббота. У Уильяма не было уроков, их родители уезжали загород, а Ронан, наверняка, уехал домой.
Еле-еле предприняв усилия, Аннабелль надела на себя толстовку Уилла, висящую на стуле, джинсы его матери и свои несчастные сапоги. Она вышла из коттеджа во внутренний двор, где и оказался закадычный друг. Воттерс-младший сидел на качелях, ставших ему малыми. Совершенно растрепанный и сонный, в пижаме с Бэтманом, парень казался особенно милым.
— Я тебя потеряла, — робко произнесла Аннабелль.
Воттерс неодобрительно вздохнул. Он поднял на нее взгляд и улыбнулся, будто невзначай.
– Доброе утро. Я вышел проветриться, в комнате стало ужасно душно. Как ты себя чувствуешь?
Аннабелль обхватила тело руками. Утренняя прохлада разбудила ее окончательно.
– Все болит. И все время в голову лезут отрывки вчерашнего вчера. Лучше бы заболела амнезией.
Уилл криво улыбнулся. Он закатал рукава своей пижамной кофты и обнажил руки, словно искусанные комарами. Красные полоски, болячки тянулись от локтя до запястья.
— Что с руками? — спросила девушка, удивившись.
— Сыпь от таблеток, — признался Воттерс, — чешется. А насчет вчерашнего — я пытался дозвониться до Ингрид, но она не взяла трубку. Доеду до нее сегодня.
– Спасибо, конечно... Давай пойдем в дом? Холодно на улице, — предложила девушка.
– Иди, – сказал Уилл, – все в порядке. Иди в дом. Я скоро.
Белль кивнула.
Увидев, как Морган уходит в сторону особняка, Воттерс облегченно вздохнул.
***
Аннабелль вернулась домой в два часа дня. Конечно, ей хотелось поскорее попасть в свою комнату и закрыться, но это оказалось бы слишком просто. Укутавшись в толстовку Воттерса, что на пять размеров больше, чем сама девушка, она аккуратно открыла дверь ключом.
– Объявилась. Почему ты не ночевала дома? Ты в чем одета? Это что такое? — спросила Лилиан с порога.
Белль натянула капюшон на голову, чтобы не привлекать внимание к синякам на лице.
– Мы с Уильямом помирились, а я упала вчера, порвала вещи, – соврала она, понимая, что несёт чушь.
Лилиан удивленно подняла брови. Зная последние события, происходящие с друзьями за последние несколько месяцев, мать Морган действительно была шокирована их примирением.
– Ронан звонил нам вчера ночью. Мы с отцом перепугались. Хорошо, что он все-таки сообщил нам. Мы звонили тебе, но телефон был выключен. Как ты так упала, что порвала и платье, и куртку, скажи на милость?
Аннабелль тяжело вздохнула.
– Запнулась о корягу во дворе. Коряга была большая. Телефон я разбила. Он не работает. А вы почему дома?
– Я вот тоже спрашивал твою мать: почему она сегодня дома, даже странно, – вступился отец, – а то обычно она где угодно, только не тут.
Лилиан жестом попросила его замолчать.
Отношения ее родителей в последнее время становились хуже и хуже. Казалось, отдаляются они друг от друга с каждым днем. Постепенно от милой семейной картинки оставалось совсем ничего.
– Довольно, Эмметт. Аннабелль, я бы не хотела, чтобы подобные ситуации повторились вновь. Постарайся быть разумной. Поняла? В коробке в нашей спальне лежит телефон, который я брала на работе. Возьми его, он не шибко современный, но позвонить хватит. Свой отдай отцу, он отвезёт его в ремонт, если перестанет чесать языком, конечно, и займётся делом, — отчеканила мама.
– Поняла. Все, мне пора в душ, – не поднимая глаз, произнесла Аннабелль.
Она не дождалась ответа родителей и побежала в ванную. Встав под горячий душ, девушка в очередной раз заплакала. Плакала до тех пор, пока голова не заболела.
Проведя вечер в своей комнате, за письменным столом над домашним заданием, Аннабелль вздохнула полной грудью. Она не знала, каково быть неудачницей. Сидеть за тем самым позорным столом в кафетерии, получать бесконечные прозвища, подножки и ненависть. Белль решила вести себя незаметно. Пусть лучше она станет тенью, чем посмешищем.
В понедельник Морган встала раньше родителей, избежав разговоров. Она распустила волосы, надела старую темно-зеленую толстовку, черные джинсы и кроссовки, поскольку от другой обуви ее ноги просто ныли. Девушка постаралась замазать синяки, ссадины на лице тональным кремом.
Прихватив с собой в школу яблоко, Аннабелль умяла его по дороге. Внутри все сжималось от одной только мысли об Ингрид и ее подружке Ингрид. Морган боялась даже пошевелиться лишний раз. Когда она вошла в школу, кинула сумку на последнюю парту, видя, что ее привычное место занято. Настала гробовая тишина. Одноклассники пялились на Аннабелль, ожидая от нее хоть каких-то действий или слов.
Морган вздохнула и села за парту.
И этот вздох слышали все совершенно отчетливо.
Ингрид и ее подруга Мирта захихикали. Короткая пауза закончилась. Дурацкие перешептывания, в которых фигурировало имя Аннабелль. Морган готова была провалиться в ад. Она увидела Доминика, который просто лежал на парте, уткнувшись в нее лицом. Девушка решила не подходить первой и не здороваться — Доминик ведь даже не позвонил ей после того вечера.
– В тебе визажист проснулся? Если да, пусть уснет снова, — подошел он к ней сам, отшучиваясь.
Морган закатила глаза.
– Шутки шутками, а меня чуть не убили. Ты не видел ничего подозрительного? Ничего не знал, Дом? Только честно.
Доминик сделал обиженную гримасу.
– Ты серьезно? Я ничего не знал, честно. Я был пьяный в стельку. Прости, я не позвонил вчера, я...пытался, но телефон у тебя был в отрубе. Написал тебе в Фейсбуке, а ты не отвечала.
Аннабелль ударила себя рукой по лбу. В социальные сети она не заходила, просто представив, что там может быть.
— Я выпала из жизни, — сказала девушка.
– Ингрид и Мирта, да? — спросил Доминик.
– Да.
– Значит, все эти слухи – правда, – заключил он, – мне жаль, солнышко.
— Обо мне все говорят? — взволнованно спросила девушка.
— Слухов поползло много, но они больше об девочках. Порадуй меня и скажи — ты дошла до полиции?
Доминик обнял подругу, нежно погладив по голове.
— Нет, я решила никуда не ходить, разберёмся сами. Я хочу перевестись, не хочу здесь учиться. Не будет гранта, устроюсь на работу и буду оплачивать универ сама.
– Успокойся, не делай поспешных решений. Все наладится, запомни, я не дам тебя в обиду. Я перестал общаться с этими идиотками.
Оставалось десять минут до звонка, гул в классе не смолкал. Ингрид, Мирта и другие девчонки, как и прежде, болтали между собой. Может быть, они просто не хотели, чтобы Белль становилась частью их компании? Внезапно для нее в кабинет впорхнул Уильям Воттерс, но он не подошел к ней, не завел с ней дурацкого разговора, даже не поздоровался, прошел мимо, словно ее не существует. Зато — подошёл к Ингрид, нежно поцеловал в щеку и взял за руку.
Аннабелль лишь тень. Лучше быть тенью, чем дрянью.
Все внутри оборвалось в один момент. Тридцать секунд против восьми лет дружбы. Просто Уильям, который еще вчера сидел с ней рядом и обрабатывал раны, оказался самым страшным предателем. Лучшие друзья ведь ранят, глядя прямо в глаза? Взгляд Воттерса выражал абсолютное ничего.
Аннабелль дрогнула.
Неужели все так быстро кончилось?
Девушка почувствовала, как плечи задрожали, как затрясся ее подбородок. Слёзы наполнили уставшие глаза.
– Девочка, – прошептал Доминик ей на ухо, — он не стоит слез.
– Я... не понимаю, что случилось, – ответила она.
– Иди домой, Белль. Я тебя отмажу, — погладил плечи своей подруги и словно подтолкнул ее к выходу из кабинета.
– Хорошо, Доминик. Скажи, что у меня заболела голова, если миссис Кроули спросит.
Шантильон кивнул. Так Морган впервые ушла с уроков. Она шла домой, предвкушая скандал с родителями. Реальность девушки стала ее ночным кошмаром.Она пришла домой через двадцать минут, неся на плечах свой тяжелый рюкзачок, съежившись от слез и холода. Ни отца, но матери дома оказалось. Аннабелль лежала, уткнувшись лицом в постель. Морган решила очерстветь. Стать такой, какой ее хочет видеть мир, оправдать ожидания.
Аннабелль кинула взгляд на себя в зеркало, обрамленное в золотую оправу. В лице определенно изменилось что-то. Как в сказке о Снежной королеве. Словно в сердце Морган попал осколок того безобразного зеркала. Боль нанесла отпечаток на лицо красавицы. В ее травяного цвета глаза.
Пусть она изменит ее до конца.
Морган взяла ножницы. Оглядев свои волнистые прекрасные волосы, о каких мечтают многие девушки, Аннабелль улыбнулась. Она провела по ним руками, причесала их щеткой, стараясь запомнить себя прежней. Тяжело вздохнула. И через минуту ее прекрасные волосы, локон за локоном, падали на пол. Срез за срезом они становились все короче.
Горячие слезы падали с ее бледных щек, скатывались по губам, оставляя соленые следы. Увлекшись, девушка и не заметила, как увлеклась. Она себя не узнала. Теперь на нее из зеркала глядела девушка с волосами, едва достающими до подбородка.
«Что я наделала?» – прошептала она тихо, но безумие загорелось в ее печальных глазах.
Старая Аннабелль Морган умерла. Вместо нее пришла одна особа с тем же именем. Только сердце ее покрывал лёд, а душу, хихикая, притянули демоны.