Сбросив своего подопечного в руки подкреплению, он кинулся назад. Еще одного удалось буквально вырвать из когтистых лап пионеров. Но тех, кто оставался на земле, тех, кто стоял спиной к предателю, их спасти не удалось.
Швы на заштопанной на скорую руку ране в груди разошлись, когда Ангел приземлился и отдал приказ отступать. Боль от потери такого количества учеников перевесила все остальные переживания. Но почему-то представив себе осуждающий взгляд Снежки, Грегор расклеился. В этой вылазке погиб не только Сиб. К подруге Хранителя Слова не вернется ее Женька.
Я не могла уснуть. Крутилась в кровати. Вставала, чтобы попить воды, и снова ложилась.
- Ну, сколько можно, Снежка?! – сонно возмутилась подруга. – Выпей успокоительного.
Я закатила глаза, но, конечно же, Ксюха в темноте не увидела. Я знала – не поможет мне седативное.
Для того, чтобы избавиться от мучительных терзаний, я вышла в коридор и, усевшись на ступени под собственной дверью, пустилась в раздумья.
Значит, Черный. Этот парень успел привязать меня к себе за несколько недель знакомства. Стрессовые ситуации, милый и добрый, участливый и откровенный... Мне импонировало его отношение к жизни. Я восхищалась его стойкостью и умением покорять чужие умы. Кроме того, мне льстило его внимание. И мне однозначно нравилась его верность: мне, общем делу, идеям. Мне все в нем нравилось. От отношения к себе до отношения к другим. Но его забота обо мне переходила всякие границы! Он из каждой вылазки приносил что-то интересное. Или полезное. Для души и для тела. Но хотел держать меня на коротком поводке.
Нет! Нет! И еще раз – нет!
Что с этим делать? Попытаю счастья во второй раз и все – баста! Гуляй, Вася!
Дальше – Грегор.
Этот – вообще загадка за семью печатями. Или даже не так! Загадка за семью масками. Сейчас он строгий, грубит и помыкает, а через секунду игриво подмигивает, хвалит и уверяет, что ценнее тебя на земле нет человека! И ведь не назовешь лицемером. Только паяц.
Но, почему-то, к этому клоуну тянет, как магнитом. Черный смотрит на него, как на опытного предводителя. Оперативники слушаются, как начальника. Катерина, та вовсе предлагала себя в качестве любовницы. А я? Со мной-то что не так?
Почему сердце замирает каждый раз, как Грегор смотрит на меня, прищурившись? Почему ноги подкашиваются, когда его рука ложится на мою ладонь?
Эти чертовы гормоны никогда не бывают на моей стороне! Они всегда предательски пускают волну мурашек по телу, потому что всегда эти гребанные болельщики на стороне мужчины, нарушившего мое личное пространство.
А то, что я злюсь, это и есть еще одно доказательство симпатии к ангелу. И, о мой Бог! Даже тогда, когда Катерину выставили за дверь, я испытала приступ торжественной победы над мнимой соперницей. Так ведь нельзя!
И, кстати, какая странная отговорка: ангелы ни с кем не занимаются сексом! Не занимаются сексом? А чем тогда? Только любовью? Подобное заявление из уст Грегора звучало издевкой.
Мысли закономерно сместились на объект размышлений. И его обитель. Комната. Раза в два больше наших комсомольских. Что, впрочем, не удивительно, ведь кураторам, как классу более привилегированному, положено смущать холопские умы не только своей красотой и образованностью, но и хоромами.
В ангельских покоях меня ничего не задело. Видимо, я была готова увидеть именно такой беспорядок, который и увидела. Вещи, книги... Книги, вещи... Аквариум! Вот он-то, как раз, в голове не умещался. Грегору больше подошла бы гончая собака. По темпераменту ангел не походил на любителя рыбок...
Жаль, не удалось рассмотреть названия книг. Говорят, они и есть настоящие зерцала души человеческой. Может, в их корешках я и нашла бы путь к сердцу и уму ангела?
Пытаясь отвоевать у подсознания хоть какие крохи информации, стала применять прием, рассказанный когда-то однокашницей с факультета психологии. Секрет заключался в том, чтобы представить себе четко и ярко предмет перед глазами, а затем слегка рассеять внимание, чтобы «увидеть» периферию.
Так и сделала. В попытке прочитать названия книг, представила кровать с аквариумом вместо изголовья, затем «рассеялась»...
- Быть этого не может! – прежде, чем я спохватилась, вспомнив, что оперативники на вылазке, успела подскочить, как ужаленная и даже сделать пару шагов по коридору. – Не может быть!
e