Когда я брела обратно в комнату коридоры были уже пусты. Вечер незаметно для меня трансформировался в ночь. Оперативные группы отправились на поверхность. Медики спали, готовясь к их возвращению.
Странно, а почему Грегор не пошел в дозор?
Так, размышляя, я добралась до дверей своего обиталища. До закрытых изнутри дверей!
- Ксю, открой, пожалуйста! – Но подруга не отвечала.
Я постучала сильнее. Затем подключила ноги.
- Не буянь, - Черный оказался за моей спиной раньше, чем я решила воспользоваться заговоренной монетой, - она там не одна...
Заговорщицкий тон и пустующая кровать Жени подсказали мне, с кем и чем занимается моя соседка по комнате.
- Черт! – я злилась на всех сразу: на Ксюху, на Женю, на себя и на гормоны, которые то и дело толкали меня в бок, мол, ну, давай, подними на него взгляд, он же так этого ждет! – Я подожду здесь!
Решившись на следующий шаг, я присела на ступни у порога.
- Не глупи, - Черный продолжал шептать. И протянул руку. – Пойдем, пересидишь у нас. Я даже дверь закрывать не буду.
Да, как будто это могло послужить страховкой! В пошлый раз не сработало...
- Ладно, - я согласилась с условием, что мне выдадут планшет с объемной библиотекой.
Забравшись на чужую кровать с ногами, я нашла в литературном архиве «Ужин» Коха, который так и не удалось прочесть, хоть и рекомендовали, и, поджав губы, предалась забвению.
На долго меня не хватило. Чувствуя на себе волнительные взгляды Черного, сидящего на кровати напротив и читающего что-то свое, я начала ерзать. Мне было неудобно сидеть, мне было неудобно полулежать, до моего обостренного темнотой слуха доносились высокие тональности оргазмических аккордов из-за двери моей собственной комнаты, цикады ночного леса, подпевающие любовникам.
Постепенно мои мозги нагрелись до температуры кипения. Я отбросила планшет, удивив и испугав Пашу, и ринулась в ванную. Не включая свет, я открутила холодную воду и с шумом выдохнула в ледяную маску ладошек. И если раньше лицо горело от стыда, то теперь – от контрастного умывания.
Глядя на еле видимое отражение в зеркале, я пыталась унять бешено скачущее сердце. А оно не слушалось. С каждым ударом все становилось все больше, занимая слишком много места в груди. И качало, качало кровь, гнало по венам. Стало не хватать воздуха, кожа начала зудеть, захотелось содрать с себя футболку и лечь на холодный кафель ванной комнаты. Я запрокинула голову, закрыла глаза, и с новым глубоким вздохом в голову внезапно пришло решение.
Оттолкнувшись от раковины, я вышла из санузла, толкнула входную дверь ногой, закрывая ее и отсекая дополнительный источник света. Теперь полумрак стал моим союзником.
Мне было хорошо видно лицо Черного. Свет от планшета и точечных светильников на книжных полках отлично справлялся с задачей – выхватить у тьмы лишь важное, лишь тени. Мне было позволено заметить, как затрепетали ноздри парня, как медленно опустились руки, держащие планшет, как напряглись мышцы под тканью футболки.
Более не сомневаясь, я стянула футболку через голову, оставаясь лишь в штанах, и, кинув ее на пол, вздернула подбородок, бросая вызов Черному. Парень не смог сдержать возглас восхищения, но попытался ограничиться шумным вдохом. Отбросил в сторону свой планшет, одним резким движением подскочил с кровати, не отрывая от меня глаз, и тоже сорвал с себя футболку, стаскивая через голову.
Подозревая, что мы с ним в равном положении, я потянула шнурок – единственную нить, удерживающую ткань шароваров на моих узких бедрах. Продолжая держаться за Пашу взглядом, убрала руку, и мягкая ткань с легким шелестом упала на пол. Очередная тень позволила рассмотреть свидетельство крайней степени расположения молодого мужчины ко мне. Попросту, он меня желал, и его тело не скрывало этого желания.
Высвободив ноги из штанин, я сделала шаг навстречу. Черный остался недвижим, лишь разорвал зрительный контакт: он опустил взгляд сначала на мою обнаженную грудь, затем на живот и прочертил линию бедер. От вожделения его рот приоткрылся, а живот напрягся, доставляя моим глазам исключительное эстетическое наслаждение. Ноги сами понесли меня ближе, а руки, дотронувшись до отливающей загаром кожи, принялись ласкать его живот. Паша стоял, сжимая и разжимая кулаки, все еще боясь дотронуться до меня. От каждого моего прикосновения Черного пробивал разряд тока.
Я сделала еще один крохотный шажок, коснувшись грудью его кожи. Подняла глаза. И опустила руки, чтобы самой дернуть за шнурок на поясе. Узел развязался, но штаны не смогли упасть на пол. Следовало помочь зверю освободиться от оков. Я запустила пальцы обеих рук под широкую резинку пояса и провела от пупка вдоль талии, вызывая ответную дрожь тела и сладкий вздох. Проделав обратный путь, мои руки слегка оттянули пояс штанов впереди и нечаянно дотронулись до горячей плоти. Паша застонал, запрокидывая голову, но уже через секунду схватил меня за голову, запуская пальцы в волосы, заставил откинуть голову назад и накрыл мой рот поцелуем.
Я отвечала, не думая ни о чем. Руки вновь прочертили два полукруга вокруг его талии, заставляя резинку штанов опускаться все ниже.
Черный был без нижнего белья, поэтому его могучий воин, вырвавшись, мгновенно уперся мне в живот, заставляя стон вырваться из моей груди. Паша, не прекращая целовать, подхватил меня на руки. Мне пришлось перемещать руки на его шею, а ноги – ему за спину. От этого наши языки, как и наши тела, сплелись еще сильнее. Теперь я чувствовала Пашу через тонкий хлопок моих трусиков. И, о Боже, захотела, чтобы он сейчас же разорвал в клочья эту последнюю преграду!
Черный развернулся, чтобы отнести меня на кровать.
- Нет! – я отстранилась, чтобы посмотреть затуманенным взглядом на своего мужчину. – Не хочу на кровать. На полу...
Уговаривать долго не пришлось. Но прежде, чем опуститься на колени, Паша сделал шаг в сторону шкафа. О, да, вопрос о контрацепции никто с повестки ночи не снимал! Презерватив упал на ковролин, и совсем скоро рядом с ним приземлилась и моя аккуратная задница.
Обожаю ковролины! Они хоть и напрочь искусственные, но зато такие рельефные, колючие, жесткие... Как трехдневная щетина. И плевать я хотела на чужие коленки!
В груди бушевал тропический шторм. От перепада давления кожа в разных частях тела стала более чувствительной, от каждого прикосновения по телу пробегала дрожь.
Опустив меня на пол и положив на спину, Паша занялся анатомией: изучил языком мои ключицы, позволил губам пошалить с моими сосками, прижимаясь ко мне животом, попытался откусить кусочек кожи у нижнего ребра, а когда добрался до трусиков, поднялся, оставаясь на коленях между моих бедер, чтобы получше рассмотреть свои будущие скромные владения.
Я стонала от каждого его смелого шага. Он заставлял меня извиваться и упивался властью над моим телом. Он чувствовал себя завоевателем, а мне не хватало всего каких-то полшага, чтобы признать его верх.
- Ты потерял приглашение? – рушила я, что пора напомнить, что мы на уроке практики, а не теории. – Порви их...
Мучительно выдохнув, Черный бросился исполнять мой приказ: ухватив руками ткань, безжалостно дернул ее, заставляя меня вскрикнуть; моя грудь колыхнулась, оттягивая внимание моего мужчины на себя, Паша дорвал трусики и снова припал губами к моим грудям. Одну он ласкал языком, другую дразнил пальцами. Я извивалась, дразнила призывными движениями бедер, терлась лобком о его тело и стонала, оттягивая его голову за волосы. Но этот проказник, ухватив зубами сосок, оттягивал и его, приходилось отпускать, и пытка начиналась по новому кругу.
- Я хочу тебя, Черный... Хочу...
Вновь сев на пятки, и возвысившись надо мной горой тестостерона, Паша отвлекся на блестящую упаковку презерватива. А я, чтобы не остывать раньше времени, поднялась, подалась вперед, и, изогнувшись, отомстила, укусив его за выпуклую мышцу на талии. Прямо под ребрами. Черный дернулся и зарычал. Не грозно, но многообещающе.
Справившись с очередным этапом, он поймал мое лицо, чтобы в долгом глубоком поцелуе снова опустить меня на пол. Мои руки шарили по телу, находили его изгибы и впадинки жутко сексуальными и требующими отдельного часа внимания. А может, и не часа...
Паша был великолепен, как в физическом плане, так и в постельном. Доставляя удовольствие мне, он не забывал показывать, кто главный в прайде. Отстранившись, он подхватил меня под колени и одним резким движением подтянул к себе, так что я уперлась своей любимой киской в его многодюймовое достоинство. О, блаженство, хоть и не его предел!
Медленно приблизившись ко мне, Паша уперся локтем в пол у моей головы, второй продолжая держать под коленку, и проведя носом по скуле, медленно проник в меня. Мучительно долго, безбожно сладко, как внутримышечная инъекция, он заполнил меня, дойдя до предела, а когда я поймала его губы своими, отступил, чтобы приготовиться к новой атаке. Сжимая запястья над моей головой одной рукой, другой он водил по бедру, сжимая пальцы каждый раз, как шел на приступ моей крепости. Голову даю на отсечение – завтра будут синяки!
Я ускользала от него с каждым мощным толчком, а он догонял, снова и снова заставляя меня вскрикивать. Я никогда не была молчуньей. И ему нравились мои стоны, потому что он улыбался мне в шею, и, запоминая, делал все, чтобы еще раз услышать мое неопределенно масштабное «о».
Спину царапал ковролин, и мое желание усилить наслаждение я успела записать в преждевременное. Чувствуя, что добираюсь до пиковой точки, я задышала чаще и громче, сжала пальцы, запутавшиеся в его жестких волосах. А Черный, интуитивно уловив мой настрой, поднял меня, усаживая себе на бедра, так, чтобы во время ритмичных телодвижений моя грудь касалась сосками его подбородка, и увеличил проникновение.
На пике очередной волны преследовавший меня оргазм, наконец, догнал и со всей силы надавил сверху, проникая во все конечности и освобождая от напряжения. Диафрагма многократно сократилась, не позволяя сделать полноценный вдох. Чтобы не упасть, я вцепилась в волосы Черного, содрогаясь и прижимая его голову к груди. Его я опередила буквально на долю секунды. Зарычав, мой мужчина извергнул лаву, подобно вулкану, и, схватив меня железной хваткой, упал на спину.
Я лежала на его груди, продолжая чувствовать пульсирующий фаллос внутри себя, и водила рукой по волосам: от уха и до затылка, так любила, когда пальцы скользят по шелку моих белокурых прядей...
Пашина рука бродила вверх и вниз по моему позвоночнику, заставляя волоски вставать дыбом. Я двинула ногой, потому что лежать было слегка неудобно, и потревожила уснувшего воина. Заурчав котом, Паша двинул бедрами, доказывая мне, что я не ошиблась, и второй раунд начнется уже очень скоро.
Мы были немногословны, понимали друг друга по взгляду, по жесту. Оставаясь лицом друг к другу, меняли положения тел, чтобы доставить друг другу еще больше удовольствия. Мы были увлечены настолько, что лишь после обоюдной разрядки обнаружили в коридоре неуставное оживление.
- Наши вернулись, - глядя на дверь, сообщил мне Черный.
Очень кстати! Потому как я выдохлась и к третьему заплыву была не готова, а спать в обнимку с Воином Света тоже не хотела.
Отпустив наскоро одевшегося Пашу, я отправилась в душ.
dM