Стражник немного сконфузился.
- Выгоняет, ваше величество.
Я вдохнул через рот – и выдохнул. Ох ты, мальчик, Еремирик, ну кто от такого отказывается?
- Говорит, что хочет видеть только принцессу.
Я постучал по щеке.
- А в предыдущие ночи?
- Служки не работали, - поморщился начальник. – Докладывали, что он сразу спал.
- Уволить девушек, - сказал я, но подумал: - Кто там из них?
- Вятха, Лона, Витиха, Гера, - сверился с листочком стражник.
Я на секунду задумался.
- Уволить, - подтвердил я. Даже Гера не стоит того, если не выполняет задания.
- Еще приказания будут?
Я постукивал пальцем по подлокотнику, смотря на окно.
- Принцессу не выпускать – единственное приказание, - полуобернулся я в кресле.
Стражник кивнул и вышел.
Я смотрел на окно, смотрел. Еремир – и вдруг такая настойчивость. Надо ему примешивать больше дозы в вино.
- Как он себя чувствует? – спросил я по внутренней рации, нажав на кнопку.
- Он молчит, ваше величество. Но состояние в норме.
- Хорошо, - я нажал на кнопку снова, и продолжил наблюдать через окно. А он за это время ни разу не пошевелился.
Как же мне хотелось расслабиться. Вся эта подготовка жутко утомляет! Говорил только себе, что это для дела. Но...
Геры нет. А о других девушках сегодня думать отвратительно.
Я постучался.
Открыл без предупреждения, поэтому застал императрицу врасплох. Она запахнула вторую грудь в халат, но я успел увидеть необычайную белизну царского тела.
- Регент Вольх! – у женщины играл на щеках ожидаемый румянец. И приятнее было, что он не сходил еще долго, дольше, чем я мог предполагать.
- Я хотел поговорить о делах, ваше высочество. Но, кажется, невовремя...
Женщина отвернулась и подвязалась поясом. До меня она снимала макияж – понятное занятие, учитывая, что ее слугу я заранее, настойчиво попросил уйти пораньше.
Я развернул пуф и сел напротив дамы. Она вроде бы сохраняла достоинство, хотя смотрел я на нее снизу вверх, уперевшись локтями в ноги.
- Я сожалею, что вам пришлось думать, будто моя страна желает напасть на ваше государство. Уверяю, все, что вы знаете об отряде, – слухи. По крайней мере, они не имеют отношения ко мне.
- Вы могли мне сказать об этом утром.
- Я не мог дождаться утра, - я переменил позу, отчего императрица насторожилась. – Мог бы, если бы вы не находились в моем дворце. А для меня положение гостей составляет первоочередную заботу.
- Рада это слышать, - женщина сомкнула губы и бросила взгляд на дверь. – Но если это была единственная причина, по которой вы явились в мою комнату посреди ночи, то уверяю, она не имеет под собой оснований для беспокойства.
Вот. Уже не имеет оснований.
- Где же ваша слуга? – спросил я, «удивившись».
- Я отпустила ее раньше, - императрица действительно решила, что она соврала.
- Мне прислать ей замену?
- Не стоит... Хотя было бы неплохо, ваше высочество, - женщина явно посмелела.
Я улыбнулся. Поставил пуф на место и поклонился даме. Она слышно вздохнула, когда я выходил из помещения.
И каким же удовольствием было увидеть страх, который захватил ее лицо, когда я вернулся двумя минутами позже.
- Что вы здесь делаете?
- Слуги все заняты, - я щелкнул замком. – Я помогу вам сам.
- В этом нет необходимости.
Тело женщины еще не было старым. Она едва переступила тридцатилетний рубеж – я чуть младше ее, мы почти ровесники, почти ровесники - а значит опыт, накопленный за десятилетие жизни с мужчинами, должен был в разы превосходить знания малоопытных служек. Может, она даже лучше Агнессы.
Женщина не закричала, хотя могла была. Но теперь она точно не сделает этого, раз испугалась в первый раз.
- Я прошу вас – уйдите.
- Отчего?
- Мне не нравится ваше присутствие.
- Почему? Я – властитель Зенсиса, молод, красив, хорош собой не только лицом.
- Прекратите это говорить...
- Я чем-то вас не привлекаю?
Я уже мог разорвать на ней ткань, но эта женщина сохраняла самообладание.
- Своими намерениями. Я полноправная правительница Далании, я наравне с вами.
- Не такие уж мы и равные, - прошептал я, наклоняясь к ее лицу. – Вы женщина, у вас есть женские слабости.
- У вас есть мужские.
- Да, есть, - я отдернул халат.
Она отбивалась.
Но не кричала.
Боже, да правда?
Ее тело было жгучим, и податливым. Очень полным и лоснящимся силой.
- Вы не смеете этого сделать!
- В ваших же интересах, чтобы об этом никто не узнал.
Она зарычала. О, как это великолепно.
В конце концов, бой – это так сладко. Женщины любят прелюдии.
Какие бы ни были женщины, они любят прелюдии.
- Если вы сделаете это, вам не видать со мной мира!
Я залепил ее слова поцелуем. Она брыкалась, но я уже совсем ее раздел.
В конце концов, в конце концов, ну же... О да, я не мог быть отвратнее мужчин, что у нее были! Я имел больше опыта, чем тот, кем она удовлетворяла свои похоти последние три года.
Она вдыхала жарко и пылко.
Это чувство, когда запретный плод все еще запретен, но он твой.
Она начала драться. Боже, женщина, ну зачем ты все рушишь, тебе всего лишь надо бы повиноваться!
- Я расскажу об этом всем, - всхлипнула она, не в силах из-под меня выбраться.
В этот момент я разозлился.
- Тогда вы больше никогда не увидите сына.
Она застыла в страхе. Осознав.
Женщина, ты все испортила!..
Последние минуты – были просто пародией! Она превратилась в бревно! Неповоротливое!..
Я залепил ей пощечину.
- Ваше величество? – я сунул в руки отрапортовавшему стражнику ключи.
- Увести императрицу Далании в подвалы. Чтобы минимум удобств!
- Д-да, ваше величество.
Я все еще был зол. Как она могла, эта баба, отказаться от такого?!
Теперь мне еще воевать с их страной!
Хотя, конечно, все могло бы обернуться совершенно не так...
Ах, больно! Как же больно!
Зажал ее зверь у стены, и теперь больно, невыносимо больно!
И не только телу – душа болит. Ну как можно, она не думала такое! А оно, оказывается!..
- Двигайся, баба!
Рульда всхлипывала. Но казалось, никто не слышит! Весь коридор пуст, ночь – а никто не слышит! Ну хоть кто-нибудь – она так боится кричать!
Этот стражник был зверем. Зверем. Настоящим – обмануло сердце. Подсунуло картинку с экрана. И что губа кривая, думала – оно такое, шарм прибавляет. А прибавляло только злости – у него из-под губы будто клыки выглядывали.
И было все долго. Невыносимо долго.
Что сил уже плакать – нет.
Регент Вольх пребывал в хорошем настроении.
- Он проснулся? – спросил правитель у охранников. Те предупреждающе кивнули.
Вольх еще более повеселел.
- Принесите мне стул, - распорядился мужчина, и вошел в камеру.