- Машина туго идёт, - проскрежетал зубами Айвар, напрягшись, будто вцепившись в руль и пунцовым лицом можно было ускорить броневик. – А ведь резво бегал.
- Но, ты уж постарайся, - сказал Роман, пристраиваясь на соседнее кресло.
В люк ввалился Тийт. Он сменил рожок и, крикнув Айвару «Жми!», высунулся обратно. В который раз зазвучала автоматическая винтовка. Стучала печатной машинкой, посылая короткие очереди в отлетающий в сторону вертолёт.
От стен домов отражалось эхо натужно тарахтящего дизеля. Бронетранспортёр упирался, отказываясь разгоняться. «ПАСИ» медленно обогнул раскинувшего руки мужчину. Тот не сдерживал слёз то ли от облегчения, что остался жив, то ли от боли – из ран в перебитых ногах толчками выходила кровь.
Привлечённые звуками выстрелов, работающего с надрывом двигателя и рокотом лопастей к улице Койду потянулись морфы с ближайших дворов. Они спугнули людей, желавших скрыться от распоясавшихся дезертиров и шальных пуль. Не успевшие спрятаться в подъездах и подвалах мужчины и женщины с нечеловеческими криками, более жуткими, чем у начавших на них охоту тварей неслись впереди инфицированных, изуродованных струпьями и мутациями.
Один из морфов, сгруппировавшись, прыгнул и толкнул в спину отставшего от остальных пухлого паренька. Залитое потом тело в прилипшей к нему футболке и шортах полетело на землю, беспомощно размахивая руками. Оттолкнуться от воздуха и удержать равновесие было не возможно. За гулким шлепком последовало обречённое «ох!» вместе с вышедшим при столкновении живота с асфальтом из парня воздухом. Он заскулил, сдавшись. Тварь придавила толстяка своей массой к тротуару и, облизнув длинным языком его голову и шею, стала сдирать зубами с парня кожу. Тот в миг отключился, испытав болевой шок.
Прочие морфы погнали своих жертв дальше, вверх по улице. Люди в страхе бежали по прямой, как недалёкие герои голливудских фильмов, не задумывающиеся о том, чтобы сделать шаг в сторону, сменить направление и уйти с пути несущейся локомотивом опасности.
Вертолёт завис над улицей, перестав преследовать бронетранспортёр. Пилот растерялся, решая, что приоритетнее: жизнь людей или поимка случайно обнаруженных дезертиров. Полицейские переговорили со штабом объединённого командования, и вертолёт, спустившись ниже, боком полетел за морфами, нагоняющими перепуганных мужчин и женщин.
- Вертушка отвяла, - Тийт спустился в салон броневика, закрыв люк. – Можно немного расслабиться.
«ПАСИ» нехотя набрал скорость, но его корпус сильно завибрировал.
- Действительно, - Роман озадаченно огляделся по сторонам, посмотрел в оставшееся зеркало заднего вида, - с машиной что-то не то.
- Постарайся... постарайся, - буркнул Айвар. – Словно это зависит от меня.
- Не сочтите ясновидящим, - Роман окинул взглядом парней. – Есть подозрение, что у нас пробито колесо. Когда этот теперь уже подранок открыл огонь, я слышал свист. Откуда-то под давлением пёр воздух.
- Ты как в воду глядел, - Тийт уставился на Смирнова, под нависающими надбровными дугами с наигранным подозрением сверкнули глаза, - предлагая сменить транспорт.
- Да не Нострадамус я, - отмахнулся Рома.
- Нужен грузовик и пара легковушек, - идею подхватил Айвар. – Этим, - он постучал по рулю, - становится невыносимо управлять.
- Грузовик, понятно. Будет куда сгрузить ящики. Но почему легковых машин две? Не стоит так разделяться, - Тийт подсел ближе к кабине. – Междугородний автобус был бы неплохим вариантом.
- Слишком приметно. Их мало, и они ярких цветов, - опустив приклад автомата на пол и зажав ствол коленями, Роман развернулся к Айвару так, чтобы заодно видеть Тийта. – Хватит грузовика и минивэна... или внедорожника.
С боковой улицы выскочил бронетранспортёр и пошёл парням наперерез. За ним ехал тентованный джип цвета хаки и «Пассат» военной полиции. На его крыше сверкали синие проблесковые маячки.
- Отворачивай! Отворачивай! – заорал Тийт, первым среагировав на появление вероятных преследователей. – Айвар! Твою же хуторскую мать! Шустрее работай руками!
Севший спиной к боковому окну Роман, повернул голову в тот момент, когда два «ПАСИ» столкнулись бортами. Водитель второй машины струхнул идти на таран, потому вывернул руль вправо, пустив броневик по касательной. Заскрежетал метал. Всех хорошо тряхнуло. Что-то щёлкнуло в шейных позвонках Ромы. Он сморщился. Шипя, Смирнов постарался перетерпеть молнией пронзившую его шею боль.
- Уроды!
В броневике преследователей открылся люк. Оттуда полезли солдаты. Выбираясь на крышу машины, норовящей сбросить их на каждой крупной неровности или выбоине, они хватались за поручни и выступы. Бронетранспортёры пихались бортами, не облегчая жизнь военнослужащих, которых приказ гнал вперёд, но отступать было нельзя, и по одному солдаты начали перебираться на «ПАСИ», управляемый Айваром.
- У нас гости, - услышав гулкие звуки снаружи, сказал Тийт и пополз к ящикам с патронами.
Айвар дёрнул рулём. Последовал удар. Вновь заныл метал, а Рома схватился за шею. Наверху послышалась возня. Что-то застучало о борт, словно кто-то сучил ногами в поисках опоры, чтобы вскарабкаться обратно на крышу.
Тийт протиснулся за ящики, съевшие половину отсека для пехоты, и занял позицию, готовясь к атаке.
Открылся с внешней стороны люк. В дыру влетел продолговатый предмет и звонко заскакал по полу.
- Световая граната! – гаркнул Роман. – Глаза!
Он успел зажмуриться и отвернуться, когда яркая вспышка озарила машину изнутри. И всё же глаза застлала тонкая белая пелена. Рома моргнул пару раз и худо-бедно смог видеть.
Опять скрипнули мощные петли крышки люка, и в льющемся с улицы свете мелькнули тени.
Внутрь спрыгнул солдат. Грохнул сдвоенный выстрел, и тот, матерясь по-чёрному и подвывая, упал на пол. В замелькавшем световом столбе возник новый силуэт и попытался вытащить раненного сослуживца. Роман снова нажал спусковой крючок. Короткая очередь выбила сноп искр под потолком, возле дыры люка, но тёмная фигура исчезла раньше. Рикошетом пули отскочили в бранящегося солдата и застряли в ящиках.
В броневик влетели ещё две гранаты – световая и шумовая. Со скрипом закрылся люк. Вспышка с оглушающим хлопком временно дезориентировала Романа и Айвара, и только лишь Тийта оглушило. Смирнов затряс головой, массируя уши. Айвар же от испуга, вызванного взрывами, резко крутанул руль влево. Броневик с трудом поддающийся управлению, удивительно легко повело к краю дороги, к припаркованным машинам. «ПАСИ» содрогнулся и резко замедлился, врезавшись в старый «вольво». Заскрежетал зубами Роман. С крыши посыпались солдаты, но их крики дезертиры не услышали. Один умудрился схватиться за пулемёт. Он подтянул себя и, открыв люк, ввалился в броневик. К нему подполз Тийт и расстрелял в упор.
- Наше счастье, что нас стараются взять живыми, - громко произнёс Роман, когда частично вернулся слух. – Я на месте командования давно использовал бы осколочные.
- Счастье ли? – глядя на мёртвого солдата, пробубнил Тийт. – Что-то я не ощущаю счастья, когда мне дышат в спину.
Бронетранспортёр поволок перед собой завывающий сигнализацией старенький универсал, застрявший под его острым носом.
- Да сбрось ты эту рухлядь! – Роман ткнул пальцем в синий «вольво».
- Было бы просто, давно бы сделал, - огрызнулся обычно весьма спокойный Айвар.
Вой сигнализации перекрыл громкий хлопок с гулким отзвуком, наполнившим салон машины. В верхнем левом углу кормы броневика образовалась дыра размером с грецкий орех.
- Гады! Бьют из противотанкового ружья. – Впервые за день у Тийта дрогнул голос. После всего содеянного ему стало страшно за свою жизнь.
Роман, закипая, уставился на Айвара.
- Долго ещё? – сухо спросил он.
- Я пытаюсь, - ответил Пярн оправдывающимся тоном.
- Запарил твердить «я пытаюсь», «я стараюсь». Сделай!
Айвар с усилием крутанул руль вправо, и броневики вновь столкнулись бортами. Их кабины поравнялись. Роман передёрнул затвор и, откинув боковое окно, выпустил очередь по водителю второго «ПАСИ», желая напугать бывшего однополчанина. Стекло пули не пробили, но оно покрылось густой сеткой трещин. Броневик преследователей резко ушёл в сторону.
- Тормози! – Роман рявкнул в кровоточащее ухо Айвара.
- Зачем? – тот опешил. Надо убегать, иначе трибунал и пожизненное, а ему приказывают тормозить. – С ума сошёл? – взорвался Пярн.
- Делай, что тебе говорят! Или нам крышка.
В открытый люк, с улицы, донёсся очередной выстрел из противотанкового ружья. Снаряд со звонким лязгом чиркнул по крыше. Отскочив от брони, он засел глубоко в жёлтой стене одного из сталинских домов.
Айвар, более не раздумывая ни секунды, вдавил педаль тормоза в пол. Роман же обеими руками вцепился в руль и повернул его.
Мгновения растянулись в бесконечность, вобравшую последовавшие далее ситуации.
Резкий манёвр заставил покинуть своё место криво поставленный верхний ящик с патронами. Он завалился на бок, углом придавив плечо раненному солдату. Снова послышалась брань сквозь стоны. Покорёженный «вольво» выскочил из-под носа бронетранспортёра, проискрив по инерции ещё метра полтора, и замер, помигивая уцелевшими указателями поворотов. Армейский джип, с борта которого вёлся огонь из ружья, успел отвернуть от вставшего поперёк улицы «ПАСИ» с пробитым задним левым колесом и дыркой от противотанкового снаряда в корме.
- Газу-газу! – заёрзал в кресле Роман, наблюдая за объезжающим их спереди джипом. – Айвар! Газу! Дави их! Впечатай в стенку!
Заревел двигатель, выпустив из трубы густое сизое облако. Броневик продвинулся немного вперёд, но этого хватило, чтобы подцепить джип острым носом. И следом БТР получил удар в правый борт. В отличие от водителя австрийского закамуфлированного внедорожника, водитель «Пассата» уйти от неожиданного возникшего перед ним препятствия не смог. Перед «фольксвагена» превратился в скомканную фольгу. Зеркала и проблесковые маячки оторвало. Находящихся в машине людей невозможно было разглядеть за раскрывшимися многочисленными подушками безопасности и белой дымки от сработавших пиропатронов, выстреливших эти самые подушки.
Для «ПАСИ» врезавшийся в него «Пассат» оказался, что дробина для слона. Глубокий протектор больших колёс броневика пережевал часть переда «фольксвагена», будто состояния скомканной фольги тому было мало.
Из армейского джипа повалили солдаты. Они бросили машину, не желая быть зажатыми между молотом и наковальней – БТР-ом и сталинской четырёхэтажкой.
На шум бьющихся автомобилей, стрельбы и человеческих криков на улицу продолжали стягиваться морфы. Отдельные особи мелькали, что вниз по улице, что вверх, где остался защищать гражданских вертолёт.
Броневик стал отползать от убитого армейского джипа, когда со второго «ПАСИ» застучал отбойным молотком пулемёт, затрещали автоматы покинувших внедорожник солдат. Из чёрно-белого «Пассата», туго соображая от шока, выползали военные полицейские. Заметив прущий на них задним ходом БТР, они заковыляли в сторону, придерживая сломанные кисти рук и ушибленные локти, вытирая с рассечённых лбов кровь.
Айвар, высунув кончик языка и покрывшись испариной, выворачивал руль. Он инстинктивно пригнулся, когда выпускаемые по ним пули забарабанили по носу броневика, выбивая искры из металлического корпуса и разбивая внешний слой прочного стекла.
Роман вылез из кресла и пробрался к стонущему под открытым люком, придавленному мёртвым боевым товарищем и ящиком с патронами солдату. Не обращая внимания на оскорбления, произносимые ослабевающим голосом и потому еле различимые в шуме двигателя, он обыскал раненного. На поясе он нашёл шумовую гранату, а в карманах пару полных рожков, которыми солдат так и не успел воспользоваться. Рома распихал магазины уже по своим карманам. Гранату же, выдернув чеку, он швырнул на улицу.
Взрыв заставил вздрогнуть стрелявших по окнам и колёсам военнослужащих.
- Мы потеряли три колеса, - с разочарованием сказал Айвар, когда «ПАСИ» осел на левый борт. – Так мы далеко не уйдём.
- Доползти до ближайшего двора сможешь? – спросил его Тийт.
- Ничего не остаётся. Из машины тоже не вылезем. Нам не дадут такой возможности.
*****
Бронетранспортёр не дополз. Он застыл со всеми пробитыми колёсами в считанных метрах от въезда в небольшой двор, как две капли похожий на тот, в котором вырос Роман, только кустов жёлтой акации и каштанов с липами было меньше.
Смолк пулемёт. То ли перегрелся, то ли закончился боезапас – парням оставалось гадать. Они боялись выглянуть даже краем глаза из своего более-менее надёжного убежища. Да и что они увидели бы в перемолотое пулями бронированное стекло.
- Конец? Я себе не так представлял концовку этого дня, - бубнил Тийт.
- Не унывать. Есть идея. Надо пользоваться моментом, пока молчит пулемёт, и пока солдаты не вспомнили про противотанковое ружьё на джипе. Вдруг оно уцелело.
- И что за план? – Тийт поднял на Романа глаза.
- Во-первых, набираем столько патронов, сколько в состоянии унести. Остальное придётся бросить. Пропадёт добро, но что поделать. Во-вторых, двое через бойницы пехоты открывают огонь по подступающим к нам солдатам. Третий вылезает наружу и занимает позицию. Так, по одному, покинем машину.
- Стоит попробовать.
Пули перестали стучать по стенкам броневика, но автоматы продолжали трещать.
- Похоже, у нас появились временные союзники, - Тийт сквозь небольшие кусочки целого стекла между трещинами разглядел морфа. - Грех не воспользоваться моментом. Главное, чтобы они не полезли к нам сюда брататься.
Парни на «камень-ножницы-бумагу» разыграли жребий, и Тийт с Айваром выставили в специальные отверстия дула «Галилей», чтобы прикрыть Рому. Когда Смирнов вылез на крышу, он увидел, как очередью в голову их лишили помощи, неожиданно свалившейся откуда не ждали. Морф встретил пули в прыжке. Острые клыки, предназначавшиеся одному из солдат, застыли в оскале, исказившемся при ударе твари об асфальт. Роман чертыхнулся и поспешил спрыгнуть с другой стороны броневика. Он залёг у задних, осевших на обод колёс, стукнув ладонью три раза по корпусу «ПАСИ».
Следующим на очереди был Тийт.
С третьим ударом ладони Айвар и Роман короткими очередями погнали солдат в укрытия.
- Давай! – подал сигнал Смирнов.
Тийт вылез из люка и тут же полетел на землю. Ему кто-то из солдат прострелил левую голень. Вторая пуля вошла в ногу под самым коленом. Падение тоже оказалось жёстким. По спине и правому боку прокатилась волна боли. Каска же спасла голову от удара о дорожное покрытие. Вахтур заорал, проклиная подстрелившего его и весь его род.
- Айвар, осторожнее! Я прикрываю тебя в одиночку.
Роман повторно отстучал ладонью по броневику и, сменив рожок, нажал спусковой крючок. Он попытался подстрелить кого-нибудь из преследователей в отместку за Тийта.
- Рома! – прокряхтел Вахтур, корчась на асфальте.
Роман обернулся. К нему, со спины, тихо крался морф. Отвлёкшись на инфицированную тварь, Смирнов оставил Айвара без прикрытия, и Пярн попал под шквальный огонь.