Хотя «проведение свадьбы» было импровизированным предложением, когда они были влюблены, Ши Юньнань и Ло Линшэн уже подготовились в своих сердцах.
После того, как вся пыль улеглась, они наконец приступили к подготовке к проведению свадьбы.
Для Ши Юньнаня свадьба была делом чрезвычайной важности. Даже если они могут нанять людей, которые сделают эту работу за них, они все равно будут участвовать во всем процессе планировки и дизайна помещения.
Как дизайнер Ши Юньнань уделял особое внимание эстетике и почти исчерпал свои силы.
Однако по личному плану его и Ло Линшэна свадьба, запоздавшая на год, наконец предстала перед всеми.
Как только Фу Цзыюй вошел в главный банкетный зал, он не мог не вздохнуть: «Я видел розы и другие цветы, используемые для украшения свадьбы, но я никогда не видел, чтобы подсолнухи использовались в качестве главной темы».
Его друг действительно был дизайнером, и его идея была очень уникальной.
Кроме свежих подсолнухов, доставленных авиатранспортом, оформление всех остальных мест в банкетном зале было сдержанным и роскошным, и, по словам официанта банкетного зала, «если выделить какой-то угол, то стоимость должна быть шесть или семь цифр.
Юань Жуй, который шел сзади, услышал это и сразу же похвастался: «Это точно. Юньнань является главным дизайнером нашей студии не просто так».
«Скажи, ты можешь перестать мазать лицо золотом?» Фу Цзыю сердито и весело схватил Юань Жуя за плечо: «Это он женится, а не ты. Почему ты так горд?»
«И что? Я счастлив.»
Пока они спорили, сзади раздался другой голос: «Подсолнухи уникальны и имеют хороший цветочный язык, который очень подходит для Юньнаня и мистера Ло».
Фу Цзыюй и Юань Жуй, которые «интимно» тянули друг друга, одновременно обернулись и встретились взглядом с Лу Чжаоанем.
Казалось бы, спокойные глаза Лу Чжаоаня обладали редкой проницательностью. Всего в двух или трех шагах от него Фу Цзыюй необъяснимым образом ощутил убийственную ауру.
В следующую секунду взгляд Лу Чжаоаня был незаметно прикован к руке Фу Цзыюй, которая все еще лежала на плече Юань Жуя.
«...»
Фу Цзыюй вдруг что-то понял и поспешно отдернул руку, как будто его ошпарили. Он не мог не кричать в своем сердце — ради всего святого, он всегда воспитывал Юань Жуя как своего сына!
В прошлый раз, чтобы спрятаться от Лу Чжаоаня, Юань Жуй опрометчиво использовал его, одного человека, в качестве щита. Теперь, когда он встретил Лу Чжаоаня, другая сторона относилась к нему как к врагу.
Юань Жуй совершенно не подозревал о бурных подводных течениях между его старшим братом и его другом, и он все еще мог беззаботно подойти к нему и спросить: «Какой цветочный язык?»
В тот момент, когда его слова упали, подошли Ши Юньнань и Ло Линшэн, главные герои сегодняшней свадьбы.
«Никого не видно, но ты повсюду». Ши Юньнань взял на себя инициативу ответить с оттенком самодовольства в глазах: «Разве этот цветочный язык не очень романтичен?»
Юань Жуй и Фу Цзыюй посмотрели друг на друга и в унисон сказали: «Это отвратительно».
Хотя это и сказал Фу Цзыюй, он все же был искренне рад видеть, что его лучший друг, который много лет сражался в одиночку, наконец-то успокоился.
Он как раз собирался обнять Ши Юньнаня как своего «лучшего друга», когда его снова застал врасплох «убийственный» взгляд.
Очевидно, теперь этот взгляд исходил от Ло Линшэна.
«...»
Поза объятий Фу Цзыюй застряла в воздухе. Вместо этого он неловко похлопал друга по плечу, сказав: «Сын, папа действительно рад видеть, что ты пожинаешь счастье».
Ши Юньнань сделал жест, чтобы ударить кого-то, рассмеялся и сказал: «Уходи».
Фу Цзыюй, застрявший посередине, оглядывался налево и направо, но все еще не мог сдержать недоумение: «Скажите, что с вами, ребята? Я, Фу Цзыюй, отношусь к вам двоим как к своим сыновьям, но ваши мужья относятся ко мне как к сопернику в любви?»
«Какой муж? Не говори глупостей!» Юань Жуй тут же покраснел и отрицал это.
Ши Юньнань с большим интересом поднял брови и спросил: «Юань Жуй, как ты заработал этот титул даже быстрее меня?»
Все лицо Юань Жуя стало красным, как приготовленный на пару краб, и он не решался сказать, почему. Увидев его реакцию, Лу Чжаоань, стоявший сбоку, наконец улыбнулся.
Ши Юньнань не хотел слишком сильно «дразнить» высокомерного Юань Жуя, поэтому он вернулся к теме: «Ты был одинок так много лет; кого ты можешь винить? Как насчет того, чтобы поторопиться и найти кого-нибудь на моем свадебном банкете?»
Конечно, вторая половина этой фразы была чистой шуткой.
Как Фу Цзыюй мог не знать, что его друг шутит с ним? Поэтому он согласился, сказав: «Хорошо, следующий человек, который войдет в банкетный зал, я...»
Остальные слова застряли, когда у входа появились две фигуры.
Вэнь Ибэй толкнул старика Вэня, который был в инвалидном кресле, и нерешительно посмотрел на него, когда он вошел в дверь.
Ши Юньнань сразу же поприветствовал их: «Дедушка, брат!»
Ло Линшэн поманил к себе официанта, который держал поднос с вином, и подал знак Фу Цзию и другим от имени своего возлюбленного.
«Эти вина из моей коллекции с аукционов разных стран. Мистер Фу, если вам нравится пробовать вино, вы можете найти место, где можно сесть и выпить. Свадебная церемония начнется через полчаса. Конечно, вы, ребята, можете просто общаться с другими людьми. Мы все старые знакомые, так что не нужно слишком много думать.»
По сравнению с официальным процессом свадебного банкета, договоренность Ши Юньнаня и Ло Линшэна была явно более беззаботной.
После того, как Ло Линшэн ушел с Ши Юньнанем, Юань Жуй спросил: «Вы еще не закончили говорить, а что насчет следующего человека, который войдет?»
Фу Цзыюй кашлянул и взял бокал вина: «Ничего».
Если бы он осмелился закончить это предложение, его друг Ши Юньнань, вероятно, через несколько минут выбил бы ему зубы.
...
Ши Юньнань приготовил отдельную гостиную для старика Вэня, который был инвалидом.
После того, как его семья вошла в гостиную, Ши Юньнань закрыл дверь и спросил: «Дедушка, почему дядя не пошел с тобой? Он все еще в пути?»
Вэнь Ибэй и Старик Вэнь посмотрели друг на друга, а затем Вэнь Ибэй мягко отвел младшего брата в сторону, чтобы объяснить.
«Юньнань, дяди сегодня здесь не будет. С делами Ванью все еще нужно разобраться. Он, он жалеет тебя.»
Получив в тот день запись признания Вэнь Ванью, Ши Юньнань в конце концов сохранил лицо семьи Вэнь и не сразу передал ее полиции.
Однако Вэнь Ванью наконец пришла в себя. Вместо того, чтобы бежать, она сдалась полиции.
Поскольку Вэнь Ванью была вынуждена помочь Ло Яньчуаню в «совершении преступления» и поскольку Вэнь Яньфэн пригласил адвоката для ее защиты, полиция в конце концов вынесла мягкий приговор, основанный на фактических особых обстоятельствах.
После того, как вышел последний судебный процесс по делу Ло Яньчуаня, Вэнь Ванью, которая находилась под стражей в течение месяца, была освобождена.
Ши Юньнань слегка покачал головой, услышав это: «Не о чем сожалеть».
Каждый выбирает свой собственный путь, и Вэнь Ванью заплатила цену за то, что она сделала, пройдя через этот опыт.
Вэнь Ванью была еще молода; если она сможет вести достойную жизнь с этого момента, может быть, она все еще сможет держать голову высоко в будущем.
Что касается Ши Юньнаня, то он просто хотел хорошо жить со своей семьей: «Брат, скажи дяде, чтобы он расслабился. Мы компенсируем это на следующем семейном ужине.
Вэнь Ибэй улыбнулся и сказал: «Хорошо».
Два брата ненадолго пообщались, прежде чем вернуться к старику Вэню.
Старик Вэнь жил до такой степени, и были вещи, которые он понимал без ведома.
Он посмотрел на Ши Юньнаня, одетого в формальную одежду; его глаза не могли не наполниться радостью: «Кажется, Линшэн хорошо о тебе позаботился. Твои щеки наконец-то обросли плотью.»
Ши Юньнань улыбнулся и присел на корточки сбоку инвалидной коляски: «Я знал это; это, должно быть, дедушка уговаривал его откормить меня».
После того, как он закончил говорить, он не забыл бросить взгляд на Ло Линшэна рядом с ним и сказать: «Я не знаю, сколько веса я набрал из-за него и Цзиньюй за это время».
Ши Юньнань в прошлом занимался дизайном; как только он начнет работать, у него не будет регулярного приема пищи и сна, и в долгосрочной перспективе это определенно будет плохо для его здоровья.
Ло Линшэн пытался всеми способами помочь ему приспособиться. Помимо трехразового питания, он даже был готов готовить и изучать лечебные диеты.
Тот факт, что их достойный глава семьи лично приготовил еду, удивил дядю Циня и домашних слуг.
Ши Юньнань не мог подвести преданность своего возлюбленного; кроме того, Маленькая Золотая Рыбка еще и сладко кормил его, так что ему приходилось каждый раз все доедать.
«Я сам нездоров; Я бы предпочел, чтобы вы, дети, ели вовремя». Старик Вэнь извинился перед Ло Линшэном: «Он не сделал ничего плохого. Тебе нужно больше есть.»
«При таком твоем телосложении нелегко набрать вес, а сбросить гораздо легче, чем набрать». Ло Линшэн был тверд в своей позиции: «Ешьте больше».
Глаза старика Вэня перемещались между ними, и чем больше он смотрел на них, тем больше он чувствовал, что они хорошо подходят друг другу: «Линшэн, Юньнань, вы двое должны жить хорошо в будущем».
Ло Линшэн серьезно ответил: «Дедушка, не волнуйся; Я помню, что ты мне тогда сказал.»
— Ло Линшэн, пожалуйста, будь добр к моему маленькому внуку.
Он всегда помнил.
Ши Юньнань все это время понимал добрые намерения старика, его глаза стали слегка красными: «Дедушка, я знаю, что на протяжении многих лет ты тайно много думал обо мне; благодарю тебя.»
«Глупый мальчик, за что ты говоришь, что благодаришь меня?» Старик Вэнь похлопал его по тыльной стороне ладони и сказал: «Пока ты будешь жить счастливо и гладко в будущем, и я, и твоя мать будем счастливы, понимаешь?»
«Да, я понял.»
Сердце Ши Юньнаня заметно шевельнулось, когда кто-то постучал в дверь гостиной.
Ло Линшэн, который был рядом, открыл дверь, и в комнату просунулась маленькая голова, восклицая: «Вау, они действительно здесь!»
Маленькая Золотая рыбка, который сегодня был одет в строгий костюм, мило приветствовал взрослых внутри одного за другим.
Вэнь Ибэю тоже очень нравился Цзиньюй, поэтому он присел на корточки и позвал его: «Наш Цзиньюй сегодня такой красивый».
«Дядя Вэнь». Маленькая Золотая рыбка бросился ему в объятия с волнением и ожиданием и сказал: «Мы собираемся вместе выступать на сцене позже».
Чтобы поощрить энтузиазм Маленькой Золотой рыбки в обучении игре на скрипке, Ши Юньнань специально договорился о сотрудничестве с Вэнь Ибэем, мастером-виолончелистом.
В это время маленький парень отчаянно практиковался на скрипке и добился быстрого прогресса. Видно было, что талант у него есть.
Вэнь Ибэй поднял его и ответил: «Хорошо, давай покажем им, какой замечательный альтист наш Цзиньюй».
Маленькая Золотая рыбка рассмеялся и с гордостью посмотрел на Ши Юньнаня и Ло Линшэна, стоявших напротив, и сказала: «Ммм! Я должен хорошо выступить!»
Ши Юньнань подошел к ним с улыбкой и потер лицо своего маленького племянника, сказав: «Хорошо, я больше всего с нетерпением жду выступления нашего Цзиньюй».
Ло Линшэн отметил время: «Дедушка, пожалуйста, посиди здесь немного; Юньнань и я должны выйти, чтобы развлечь гостей».
«Ладно, ребята, идите.»
...
Как только они вышли из гостиной, их тут же окружили ожидавшие их гости.
Ши Юньнань пригласил много деловых партнеров, и из-за особого статуса Ло Линшэна почти всем богатым семьям имперской столицы были отправлены приглашения для участия в этой необычной свадьбе.
В прошлом Ши Юньнань и Ло Линшэн не желали поддерживать такие поверхностные и вежливые отношения, но сегодняшний случай был особенным, и они оба улыбнулись и искренне приняли всеобщее благословение.
«Господин Ши, мистер Ло, поздравляю».
Фан Я подошла к ним, держа мужа за руку, а их драгоценная дочь Мо Сюаньци последовала за ними.
Острый Ши Юньнань мельком увидел ожерелье, которое носил Мо Сюаньци, и слегка улыбнулся: «Мисс Мо, вам нравится это ожерелье?»
В то время, после того как Ши Юньнань получил заказ Мо Байаня на дизайн, у него долгое время не было хорошего вдохновения в дизайне.
Только во время «фарса» на помолвке он увидел необычайно смелую сторону Мо Сюаньци и придумал совершенно новую дизайнерскую идею.
В центре бриллиантовой основы, представляющей символ «бесконечность», цветок жасмина был инкрустирован комбинацией редких желтых и белых бриллиантов.
Тон основного цвета был таким, как представлял себе Ши Юньнань, достаточно, чтобы подчеркнуть сияние лица Мо Сюаньци.
Мо Сюаньци опустила голову, чтобы посмотреть на него, а затем честно ответила: «Мне это нравится».
Цветок жасмина олицетворяет новорожденную любовь, а символ бесконечности олицетворяет неизгладимость.
Ши Юньнань, Мо Байань и Фан Я намеревались создать этот дизайн, чтобы передать Мо Сюаньци, что нет необходимости отказываться от тоски и желания любви только из-за подонка.
Мо Сюаньци поняла, что оно означает, когда получила ожерелье. Она коснулась поверхности ожерелья и искренне сказала: «Мистер Ши, я желаю вам счастья».
«Спасибо, и я желаю вам счастья».
Мо Сюаньци очаровательно улыбнулась и сказала: «Конечно, рано или поздно я это сделаю».
...
Свадебная церемония началась вовремя.
«Дамы и господа, добро пожаловать на свадебную церемонию господина Ло Линшэна и господина Ши Юньнаня. Давайте сердечно приветствуем пару, которая идет рука об руку на главную сцену».
Дядя Цинь, дворецкий, который был свидетелем взросления Ло Линшэна, стал их распорядителем.
В тот момент, когда эти двое появились рука об руку, раздались аплодисменты и возгласы.
Оба они не были беспокойными людьми, поэтому они намеренно сделали процесс свадебного банкета очень простым. Но каким бы путем они ни следовали, их сердца были искренними по отношению друг к другу.
— Я благодарен, что встретил тебя в огромном море людей. Наши сердца принадлежат друг другу.
— Спасибо, что признали мое существование и оберегали мою когда-то мрачную жизнь.
— С этого дня и впредь, к лучшему или к худшему, к богатству или к бедности, в болезни или здравии, я готов провести остаток своей жизни с вами, пока смерть не разлучит нас.
«Я обещаю.»
После того, как двое согласились на брачные клятвы, Маленькая Золотая рыбка поднял кольца, которые они носили раньше, и не забыл тихо добавить что-то.
«Дядя, маленький дядя, я тоже вас люблю. Я готов провести свою жизнь с вами, ребята!»
В эти дни трое членов их семьи выражают свою любовь почти каждый день.
Ло Линшэн улыбнулся и посмотрел на своего юного племянника без своей обычной серьезности. Затем он прошептал свое обещание на ухо Ши Юньнаню.
«Ши Юньнань, я люблю тебя».
Держа кольцо в руке, Ши Юньнань сдержал слезы, которые вот-вот переполнят его глаза, и сказал: «Ло Линшэн, я всегда это знал».
Я отдам тебе всю свою искренность.
...
После церемонии было приятное время для трапезы.
Посмотрев выступление Маленькой золотой рыбки, Ши Юньнань спрятался на заднем плане под предлогом посещения туалета и глубоко вздохнул: «Наконец-то все готово; неудивительно, что каждая пара говорит, что устала от свадьбы».
От ранней подготовки до более поздней стадии любое количество искренности будет поглощено к концу.
Ло Линшэн спросил: «Ты голоден? Хочешь присоединиться к дедушке и другим за главным столом?»
Ши Юньнань покачал головой и вдруг спросил: «Ты сегодня пил?»
«Еще нет.»
Ши Юньнань получил ответ, который хотел, и внезапно придвинулся ближе, чтобы подстрекать его: «Дорогой, давай убежим сейчас?»
Ло Линшэн позволил ему побаловаться: «Ладно, куда?»
Ши Юньнань некоторое время притворялся, что задумался, а затем с улыбкой предложил: «Пойдём в ресторан, где у нас было наше первое свидание?»
Ло Линшэн улыбнулся и на мгновение задумался.
Когда он вернулся из-за границы в международный аэропорт имперской столицы, неожиданно появился Ши Юньнань и пригласил его на совместный ужин. Первый ужин при свечах между ними состоялся в этом ресторане.
Там Ши Юньнань впервые рассказал ему о своем прошлом и сыграл для него незавершенную, но трогательную пьесу для скрипки.
«Хорошо». Ло Линшэн с готовностью согласился и воспользовался моментом, чтобы поцеловать Ши Юньнаня в губы, сказав: «Я отвезу тебя туда».
Убедившись, что с его ногами все в порядке, он пошел сдавать компенсационный экзамен по вождению, чтобы вернуть свои права.
Юань Мэн и Цинь Цзянь, работавшие неполный рабочий день «шофером», теперь были наполовину «на пенсии».
В глазах Ши Юньнаня вспыхнул свет: «Да, я помню дорогу. Я буду направлять тебя».
«Хорошо.»
Они ускользнули со свадебного приема и потребовалось некоторое время, чтобы снова вернуться в тот же французский ресторан.
Хотя они не записывались заранее, им посчастливилось занять место в тихом уголке и заказать точно такую же еду.
Ши Юньнань огляделся и не мог не вспомнить: «В прошлый раз я ломал голову, думая о том, как преследовать тебя. Я боялся коснуться твоих инверсных весов и сделать тебя несчастным, когда я что-нибудь говорил или делал».
Ло Линшэн взял столовые приборы и медленно разрезал жареное на углях мясо на куски, спрашивая: «Правда? Твои слова были такими смелыми и провокационными, но ты втайне волновался?»
Ши Юньнань сделал глоток вкусной ухи и удовлетворенно пробормотал: «Если бы я знал, что ты так угрюмо хранишь меня в своем сердце в течение восьми лет, я бы был высокомерным и не ходил вокруг да около».
Ло Линшэна позабавили эти слова, и он сказал: «Тебе еще не поздно вести себя высокомерно».
Говоря это, он передал тарелку с нарезанным мясом в сторону своего возлюбленного и сказал: «Ешь еще».
«Я кушаю.»
Ши Юньнань не стал опровергать; его взгляд продолжал смотреть на Ло Линшэна с другим значением: «Если я не буду есть досыта, откуда у меня будут силы, чтобы сопровождать тебя сегодня вечером?»
Ло Линшэн сначала не отреагировал, но затем смех вырвался из его горла: «Хорошо, ешьте быстро».
«Да».
Они разговаривали во время еды и медленно закончили ужин.
Небольшая сцена недалеко от их места не была убрана; однако сегодня не было выступления на скрипке.
Только к концу ужина Ши Юньнань спокойно встал и сказал: «Я собираюсь вымыть руки; ты можешь меня подождать?»
«Хорошо.»
Воспользовавшись отсутствием Ши Юньнаня, Ло Линшэн взял на себя инициативу заплатить за еду.
— стук.
Внезапно взорвался электронный звук подключаемого оборудования, а в зале позади него один за другим раздались внезапные возгласы.
Ло Линшэн неосознанно обернулся, чтобы проверить ситуацию, но затем его застала врасплох узкая сцена ресторана.
Ши Юньнань, который когда-то все подготовил, держал в руке знакомую скрипку. Стоя под таким же простым и тусклым светом, его глаза, смотрящие на Ло Линшэна, были наполнены тысячами звезд.
Их взгляды встретились.
Ши Юньнань сказал в микрофон перед ним: «Мистер Ло, слушай внимательно...»
Его пальцы держали струны, а смычок создавал мелодию.
Без прерывистого выступления, как год назад, Ши Юньнань дал Ло Линшэну полное представление с его самой отработанной и искусной техникой.
Независимо от того, сколько посетителей вокруг него бросали на него взгляды, любовь в глазах Ши Юньнаня была только к Ло Линшэну.
— Я думал, что жалко, что бросил скрипку на полпути. Я слишком смущен, чтобы выставлять себя дураком; в противном случае, я мог бы пойти и сыграть песню для тебя наедине сегодня вечером и позволить тебе быть моим слушателем.
— Если тебе это все еще нравится, ты можешь взять скрипку и выучить в любое время. Каким бы хорошим или плохим ни было выступление, я могу быть твоим зрителем в будущем.
Ши Юньнань раньше думал, что Ло Линшэн оказал ему любезность и уважение, но позже он понял, что Ло Линшэн тайно пообещал ему быть вместе навсегда.
Песня подошла к концу.
На этот раз выступление Ши Юньнаня вызвало аплодисменты не только Ло Линшэна.
Под всеобщие аплодисменты Ши Юньнань сказал в микрофон: «Эта песня посвящена только моему мужу Ло Линшэну. Счастливой нам свадьбы.»
«...»
Ло Линшэн в зале молчал, но в следующую секунду без колебаний бросился вперед. «Ты давно это подготовил?» — сказал он, обнимая Ши Юньнаня в своих объятиях, его голос прилипал к уху, скрывая явную дрожь.
Сначала Ло Линшэн думал, что свадьба, которая только что была, уже достаточно волнительна для него, но он не ожидал, что его сердце снова тронется через два часа.
Ши Юньнаня совершенно не заботили освистывание и аплодисменты обедающих внизу; он просто наклонил голову и спросил: «Ты понял мой ответ?»
«Понял.» Ло Линшэн торжественно ответил.
После того, как двое мужчин подробно обсудили отношения, Ши Юньнань тайно думал об этом бесчисленное количество поздних ночей.
В этом мире есть кто-то, кто любил его восемь лет и будет продолжать это делать.
После их воссоединения каждое предложение кажущегося непринужденным разговора Ло Линшэна на самом деле было приглашением провести с ним остаток жизни после восьми лет скрытой любви.
Ши Юньнань знал, что он не сможет сократить разрыв тех лет и вернуться, чтобы полюбить прошлого Ло Линшэна или сопровождать своего возлюбленного, когда он попал в аварию и был в самом плачевном состоянии. Все, что он мог сделать, это ловить каждую минуту и секунду будущего, чтобы любить его.
Это соло Ши Юньнань тщательно отрабатывал в течение двух месяцев и подготовил специально для Ло Линшэна.
Хотя это была простая сцена в шумном ресторане, где собрались другие посетители, и на самом деле это было не лучшее место для выражения своей любви, Ши Юньнань не мог не подготовить такой ответ.
Точно так же, как именам им двоим суждено быть написанными вместе — все слова — обещания, и все обещания — на всю оставшуюся жизнь.
Конец
声声皆应允，应允皆余生。[Shēng shēng jiē yìngyǔn, yìngyǔn jiē yúshēng] Эта фраза содержит иероглифы shēng(声) и yn(允) от их имен.
На этом перевод новеллы официально завершён! Но тут есть 17 экстр. Возможно, если у меня будет время, то я тоже их переведу.