Старика Вэня не смогли перевести из отделения интенсивной терапии, так как он не проявлял никаких признаков пробуждения.
Тем не менее, Ши Юньнань, Вэнь Ибэй, Вэнь Яньфэн и другие люди по очереди оставались у дверей больничной палаты, чтобы дежурить, чтобы своевременно отреагировать в случае чрезвычайной ситуации.
Ши Юньнань закончил свой получасовой визит и вышел из отделения интенсивной терапии.
Вэнь Ибэй, стоявший снаружи палаты, подошел к нему и тихо спросил: «Как дедушка?»
Ши Юньнань покачал головой: «Он все еще не отвечал, когда я звал его».
Бровь Вэнь Ибэя на мгновение нахмурилась, а затем быстро расслабилась. Он похлопал младшего брата по плечу и утешил его: «Все в порядке, никаких перемен — самая большая хорошая новость».
Первоначально физическое состояние старика Вэня было не таким хорошим, как раньше. Тот факт, что они смогли вытащить его из врат ада после того, как Вэнь Чэнлан толкнул его, уже был благословением.
Два брата сидели на сиденье для отдыха за отделением интенсивной терапии.
Когда Ши Юньнань подумал об этом ублюдке Вэнь Чэнлане, он не мог не задать вопрос сквозь стиснутые зубы: «Брат, что сказал твой друг-адвокат? Можно ли на этот раз осудить Вэнь Чэнлана?»
Вэнь Ибэй поддерживал связь со своим другом-адвокатом в течение последних нескольких дней: «Попытка убийства, но оскорбление в виде травмы. Первоначально он был приговорен к условному лишению свободы на срок более трех лет, но менее десяти лет. Однако Сун Чжицю также наняла адвоката, так что это ещё не было полностью урегулировано.»
Ши Юньнань усмехнулся: «Сун Чжицю действительно отказалась сдаваться до самого конца. Она не боится, что Вэнь Чэнлан выйдет безнаказанным и устроит еще больший беспорядок».
«Как она может отказаться от ребенка, которого баловала 25 лет?» Вэнь Ибэй высказал свои мысли.
Для него эта мать и сын безнадежны. Пока Сун Чжицю жива, она будет сражаться за Вэнь Чэнлана до конца.
Ши Юньнань поднял брови: «Я слышал, что ее компания находится в непосредственной опасности».
Вэнь Ибэй покачал головой с небольшим пониманием: «Не уверен, но, похоже, она медлит и не хочет разводиться с дядей. Дядя не хочет делиться такими грязными вещами с таким младшим, как я.»
«.....»
Ши Юньнань молчал, затем поделился своими мыслями: «Она все еще думает о собственности семьи Вэнь? Если ей действительно нужны деньги, почему бы ей не подумать о том, чтобы попросить их у семьи Сун? В конце концов, она еще и старшая мисс в семье Сун».
Вэнь Ибэй продолжил: «После смерти второго сына семьи Сун все в семье Сун боролись за собственность и доставили много неприятностей. Однажды я услышал от дедушки, что брак между Сун Чжицю и нашим дядей был устроен обеими сторонами, но ......»
Только после того, как они поженились, Старик Вэнь втайне понял, что семья Сун всегда хотела использовать его престиж в китайской музыкальной индустрии для увеличения популярности своих музыкальных инструментов.
Старик Вэнь был проницательным человеком. После того, как он случайно узнал об их маленькой хитрости, он взял на себя инициативу держаться подальше от семьи Сун.
Всегда есть разница между мышлением литератора и мышлением бизнесмена.
Ши Юньнань слегка кивнул, не слишком комментируя прошлое.
Вэнь Ибэй взглянул на время и решил упомянуть: «Кстати, вы слышали о семье Ши?»
«Семья Ши? Что еще может с ними случиться? Выражение лица Ши Юньнаня изменилось, он подумал, что Се Кэйю и другие снова действуют за их спинами: «Что? То, что произошло на банкете раньше, не преподало им урок?»
«Нет, Се Кэйю...» Вэнь Ибэй сделал паузу: «Был проведён тест на отцовство Ши Шэна. У них нет кровного родства».
Ши Юньнань слегка приподнял брови: «Ши Шэн и Се Кэйю не являются биологическими отцом и сыном?»
Вэнь Ибэй кивнул.
В тот день после банкета Старик Ши был так зол, что его положили в больницу.
Из-за обмана Се Вэй, Ши Шэн все еще подозревал Се Кэйю.
Несмотря на то, что Се Вэй клялась, что Се Кэйю был кровью семьи Ши, она не могла сдержать подозрения Ши Шэна, поэтому они вдвоем провели тест на отцовство.
Как только стали известны результаты идентификации, у всех отвисла челюсть — Се Кэйю и Ши Шэн не были биологическими отцом и сыном.
«Я слышал, что после оглашения результата Ши Шэн тут же поссорился с Се Вэй, а позже даже Се Кэйю выгнали из дома Ши и из компании Ши. Этот вопрос по незнанию достиг ушей Старика Ши ...»
Вскоре после того, как старик вышел из отделения неотложной помощи, его снова отправили туда. Он перенес инсульт и теперь был наполовину парализован.
«Это возмездие».
Когда Вэнь Ибэй упомянул семью Ши, в его сердце все еще был неразрешенный гнев: «Я все еще думаю, что для них это слишком легко. Если бы Се Вэй не встала бы между ними, возможно, твое детство было бы лучше».
«Брат.» Ши Юньнань похлопал Вэнь Ибэя по плечу и улыбнулся: «Все в прошлом. У меня все хорошо сейчас. Те, кто не будут жить хорошо — это они».
Будь то старик Вэнь или старик Ши, можно только сказать, что быть главой богатой семьи было действительно нелегко. Они либо были замешаны молодым поколением, либо их одурачил собственных родных.
Ши Юньнань не мог не думать о том, какими они с Ло Линшэном будут через 50 или 60 лет?
Вэнь Ибэй, который был рядом с ним, взглянул на время и снова улыбнулся: «Скоро время ужина, Юньнань, иди домой и отдохни сначала. Оставь дедушку мне».
«Хорошо.»
Ши Юньнань встал и вошел в лифт.
Он взял свой телефон, постучал по знакомому интерфейсу WeChat и не мог не нахмуриться.
Беседа между ними закончилась прошлой ночью перед сном.
Когда Ши Юньнань встал, он отправил Ло Линшэну сообщение WeChat. Прошло уже почти одиннадцать часов, но он не получил ответа от Ло Линшэна.
Ши Юньнань не был прилипчивым любовником, но его немного беспокоило здоровье Ло Линшэна. Он немного подумал, а затем отправил сообщение в WeChat Ло Линшэну и Цинь Цзяню соответственно.
-Ты занят сегодня? Сообщи о своей безопасности, когда увидишь мое сообщение.
Цинь Цзянь, сегодня с твоим боссом что-то не так? Он рано начал реабилитацию?
Лифт прибыл на стоянку на нулевом этаже.
Ши Юньнаню пришлось отбросить свои мысли, найти собственное место парковки и вернуться в дом Ло.
«Маленький дядя!»
По какой-то неизвестной причине Цзиньюй ждал его у двери, выглядя особенно взволнованным.
Рана на правой руке Ши Юньнаня еще не полностью зажила. Он боялся, что рана разойдётся, если он поднимет племянника, поэтому ему пришлось наклониться и попросить его.
«Что случилось?»
Цзиньюй прыгал от радости. Его виноградные глаза превратились в полумесяц, когда он улыбнулся: «Маленький дядя, поторопись и иди наверх; есть большой сюрприз!»
«Хорошо, я сейчас поднимусь.»
Ши Юньнань предположил, что Цзиньюй получил какую-то награду в детском саду, поэтому он быстро поднялся с ним наверх, но когда он открыл дверь, он был ошеломлен.
Ло Линшэн, который должен был остаться за границей для лечения, тайно вернулся в Китай без его ведома.
Ло Линшэн сел в инвалидное кресло и улыбнулся ему: «Что? Прошла всего неделя, а ты меня больше не узнаешь?»
Пришедший в себя Ши Юньнань поспешно приблизился к нему, и его слова были несколько в беспорядке: «Ты, почему ты вдруг вернулся? Почему ты не сказал мне заранее?»
«Твои ноги в порядке?»
«Нет, подождите, как доктор Бенс мог позволить тебе вернуться?»
Ло Линшэн погладил его по щеке, быстро поймав болтающие губы любовника.
Они обменялись сладким поцелуем.
Ши Юньнань успокоился и снова спросил глазами.
Ло Линшэн ответил: «Я попросил у доктора Бенса инструкции. Неделя или около того туда и обратно — не проблема».
После того, как послеоперационные раны зажили, программу реабилитации можно начинать постепенно после последнего раунда послеоперационного осмотра через десять дней.
Губы Ши Юньнаня расплылись в улыбке. Он попросил: «Говори. Почему ты скрыл это от меня, когда вернулся в Китай?»
Услышав этот вопрос, Ло Линшэн вдруг показал редкостный суровый взгляд и сказал: «Протяни мне правую руку, чтобы я мог взглянуть».
«.....»
Улыбка на губах Ши Юньнаня немного застыла, и он почему-то почувствовал себя виноватым после того, как его поймали.
«Посмотреть на то? Я в порядке.»
Сказав это, он быстро развел ладони и пошевелил ими, пытаясь ловить рыбу в мутной воде.
Ло Линшэн, у которого были зоркие глаза и ловкие руки, быстро схватил его за запястье и осторожно закатал рукава свободного свитера.
Очень быстро перед его глазами возникло сочетание длинной марли и водонепроницаемого пластыря.
Еще до того, как он увидел рану, дыхание Ло Линшэна немного сбилось, и сила вокруг его запястья также стала немного тяжелее.
Ши Юньнань тайно стачивал себе задние коренные зубы. Что на самом деле пошло не так?
До этого он думал, что очень хорошо это скрывал.
Ло Линшэн спросил низким голосом: «Почему ты не сказал мне о своей травме?»
«Это просто, всего лишь небольшая рана. Врач сказал, что после заживления шрам не будет виден.» Ши Юньнань боялся, что Ло Линшэн рассердится, поэтому он намеренно наклонился к нему и потер кончик носа Ло Линшэна своим, чтобы показать свою привязанность: «Я не такой деликатный. Кроме того, я просто не хочу заставлять тебя волноваться.»
Ло Линшэн снова поцеловал его в губы: «Больно? Могу я поднять марлю и посмотреть?»
«Если ты поцелуешь меня еще раз, мне уже не будет больно». Ши Юньнань воспользовался возможностью, чтобы украсть еще два поцелуя, и только тогда он удовлетворился тем, что «позволил себя бить и ругать».
«Хорошо, развяжи её и посмотри. Я только сегодня сменил повязку.»
Он знал, что с характером Ло Линшэна ему будет абсолютно не по себе, если он не сможет убедиться об состоянии его раны своими глазами.
Действие Ло Линшэна по удалению марли было очень ловким. Убедившись, что его возлюбленный не солгал о его травме, он снова аккуратно накрыл марлю.
«Хорошо, что ты в порядке. Отныне тебе не разрешается скрывать от меня какую-либо небольшую травму. Ло Линшэн не был слишком серьезен. Он не хотел по-настоящему «преподать» своему возлюбленному урок.
«Ты поэтому вернулся в Китай?» Ши Юньнань поспешно кивнул и спросил, его совесть полностью исчезла.
Ло Линшэн не отрицал этого: «Кто допустил, чтобы ты попал в аварию, как только ты оставил меня?»
Ши Юньнань этого не признал: «В этом виноват Вэнь Чэнлан. Он хотел поранить моего брата скальпелем. Это несчастный случай, вызванный самообороной.» Он сделал паузу и снова спросил, прежде чем Ло Линшэн успел заговорить: «Кстати, у меня есть кое-что, о чем я хочу тебя спросить».
«Что такое?»
«Я слышал о результатах теста на отцовство Се Кэйю и Ши Шэна. Ты послал кого-то, чтобы вмешаться в это?» — неуверенно спросил Ши Юньнань.
На самом деле, с того момента, как Вэнь Ибэй упомянул результат теста на отцовство, в его сердце зародилось небольшое сомнение.
Даже если старик Ши был старым и растерянным сейчас, одно или два десятилетия назад, он был абсолютно проницательным человеком, который мог доминировать в деловом мире. Как он мог не подтвердить настоящую личность Се Кэйю, прежде чем вернуть его домой?
И причина, по которой Се Вэй осмелилась высоко держать голову в качестве любовницы в доме Ши, заключалась просто в кровном родстве Се Кэйю.
Ши Юньнань не стал вмешиваться в тест на отцовство, а Вэнь Ибэй вряд ли это сделает.
Ло Линшэн усмехнулся и просто признался: «Я действительно ничего не могу скрыть от тебя».
«Я догадался, что единственным человеком, обладающим такой далеко идущей силой и каким-то образом связанным с семьей Ши, будет Патриарх Ло». Ши Юньнань засмеялся и поддразнил его.
Честно говоря, он не думал, что в подходе Ло Линшэна что-то не так.
Се Кэйю столько раз замышлял против него заговоры, так в чем проблема с Ло Линшэном, который однажды дал ему отпор в качестве его партнёра?
Кроме того, если вы можете сделать тест на отцовство один раз, вы можете сделать это и во второй раз. Если бы Се Кэйю хотел доказать свою личность, он мог бы сделать еще один тест на отцовство.
Но ключевым моментом было то, что у Ши Шэна был такой же скептический характер, как и у старика Ши. Этот «небиологический» результат взорвал бомбу в его сердце. Семена подозрения и даже ненависти пустили корни и проросли, и их уже невозможно удалить.
Снаружи раздался стук в дверь.
Это был детский голос Цзиньюй: «Дядя! Маленький дядя! Дедушка Цинь сказал, что пора ужинать!»
«Хорошо, мы сейчас же спустимся.» Ши Юньнань ответил ему, а затем повернулся к Ло Линшэну и сказал: «Идём вниз поесть. Ты должно быть устал после такого долгого перелета. Отдохни сегодня пораньше.»
«Хорошо.»
...
Девять вечера
Когда Ло Линшэн вышел из ванной, он случайно наткнулся на Цзиньюй, который держал свое маленькое одеяло и неохотно уходил.
Большая и маленькая пара глаз встретились.
Маленькая Золотая рыбка надул щеки, как рыба-фугу, демонстрируя свой обиженный вид.
Ло Линшэн беспомощно спросил: «Что случилось?»
«Это из-за тебя!» Цзиньюй протянул свой раздраженный тон и покорно вздохнул: «Как только дядя вернулся, я должен вернуться в свою комнату, чтобы спать».
Иначе Маленькая золотая рыбка превратится в маленькую лампочку.
«Ну, тогда иди спать один.» Ло Линшэн с улыбкой кивнул и направил инвалидное кресло, чтобы уступить место своему маленькому племяннику, не сказав ни слова сдержанности или вежливости.
«.....»
Цзиньюй был еще более подавлен, но не смел сердиться перед родным дядей.
Он обнял свое маленькое одеяло и выбежал из комнаты. Убедившись, что Ло Линшэн не может его видеть, он мило, но презрительно посмотрел на него и в гневе топнул ногой.
Ах!
Мой дядя так раздражает!
Когда Ши Юньнань вернулся из ванной по соседству, Цзиньюй нигде не было видно : «Малыш вернулся в свою комнату?»
«Да, довольно самостоятельно.» Ло Линшэн похлопал по положению рядом с собой. Его тон мгновенно стал нежным: «Иди сюда».
Ши Юньнань улыбнулся и лег в постель.
Ло Линшэн натянул одеяло и накрыл его: «Я не потревожу рану?»
«Нет.» — пробормотал Ши Юньнань и фамильярно вжался в руки Ло Линшэна.
Знакомый аромат окутывал его, и ощущение стабильности, которое давали объятия возлюбленного, было неописуемо прекрасным, как будто у него было место, которое принадлежало только ему.
Ши Юньнань удовлетворенно вздохнул: «Эта настоящая подушка действительно лучше рубашки».
«Тогда обними сильнее, чтобы уснуть.» Ло Линшэн обнял его крепче.
Ши Юньнань лениво закрыл глаза и подсознательно сказал то, что было у него на сердце: «... Если я смогу обнимать тебя всю жизнь, то обязательно буду хорошо спать каждую ночь».
Ло Линшэн приятно усмехнулся, поцеловал его в лоб и торжественно ответил ему на ухо.
«Тогда я позволю тебе обниматься всю жизнь».