«Ты, кого ты называешь бессовестным псом?»
Вэнь Чэнлан задал неопределенный вопрос. Острая боль в животе еще не утихла.
«Этот удар только что был за дедушку.»
Ши Юньнань сжал кулак и сильно ударил Вэнь Чэнлана, прежде чем Сун Чжицю подбежала: «Этот удар за моего дядю!»
Хлоп.
Еще один удар.
«Этот удар за моего брата!»
Вэнь Чэнлан был бессилен, и его щека болела. Из щели между зубами вырвалось несколько инстинктивных слов о помощи: «Мама, мама...»
Сун Чжицю, казалось, отреагировала внезапно. Ее глаза были красными, как будто она собиралась кого-то убить: «Ши Юньнань! Не смей больше прикасаться к нему! Я буду сражаться с тобой!»
Один из телохранителей быстро остановил Сун Чжицю, прежде чем она бросилась к Ши Юньнаню: «Эта леди, пожалуйста, следите за своими манерами».
Сказав это, телохранитель бесстрастно потащил Сун Чжицю назад, удерживая ее и Ши Юньнаня на расстоянии.
«Отпусти меня!» в панике закричала Сун Чжицю.
Когда дело дошло до Вэнь Чэнлан, она потеряла всякий смысл и меру, которые должна иметь нормальная мать.
Телохранитель был непреклонен. Его начальниками были Ло Линшэн и Ши Юньнань.
Ши Юньнань сделал два шага к Вэнь Чэнлану и дернул собеседника за воротник. Он поднял глаза, чтобы подать сигнал, и телохранитель, который все еще контролировал Вэнь Чэнлана, и тот немедленно отпустил его.
Вэнь Ченлан был поражен до тех пор, пока не увидел звезды. Он совсем не освободился от боли и головокружения, поэтому он мог только позволить Ши Юньнаню потянуть его за воротник.
Возможно, крик Сун Чжицю был слишком громким, и Вэнь Ванью, стоявшая рядом с ней, наконец отреагировала. Она сделала несколько шагов вперед и, в конце концов, остановилась в нескольких метрах позади Ши Юньнаня с затянувшимся страхом.
«Кузен Юньнань, ты, ты успокойся. Мы можем сесть и поговорить мирно? Теперь, когда дедушка все еще в операционной, нам нехорошо так спорить. Может, может, тут какое-то недоразумение? Как мой брат мог обидеть дедушку?»
Когда Вэнь Ванью посмотрела на Вэнь Чэнлана, который был во власти других, ее сердце и ее рот приняли другую позицию.
Как сестра Вэнь Чэнлана, как она могла не знать истинного лица своего брата?
Благодаря снисходительности их матери, Сун Чжицю, он с детства стал очень амбициозным. Хотя он был некомпетентен, он не хотел, чтобы у других дела шли лучше, чем у него.
Он всегда серьезно относился к лестным и вежливым словам посторонних, игнорируя искренние советы своей семьи. Он был в определенной степени самоуверен, и считал, что весь мир должен вращаться вокруг него.
«Как он не может причинить вред дедушке?»
Ши Юньнань отвернулся. Его острые глаза были похожи на острую стрелу, которая могла пронзить все и попасть прямо в спасательный круг. «Разве ты не самый непосредственный свидетель травмы и госпитализации старика после банкета в честь дня рождения в том году?»
«.....»
Дыхание Вэнь Ванью сбилось.
Вэнь Ибэй и Вэнь Яньфэн мгновенно отреагировали, когда услышали это.
«Что?»
«Хочешь сказать, ты была свидетелем того, что тогда произошло?»
Вэнь Ванью покачала головой. Ее взгляд был несколько уклончивым.
На самом деле Ши Юньнань был прав. Она проходила мимо лестницы, когда в том же году произошел инцидент, и мельком увидела эту сцену своими глазами...
Вэнь Чэнлану не понравились отговорки старика Вэня, поэтому он потерял контроль и столкнул старика. Что же касается Ши Юньнаня, то он прекратил сражаться, как только Старик Вэнь пришел остановить их.
Но никто не ожидал, что толчок Вэнь Чэнлана на самом деле отправит Старика Вэня в больницу.
Позже Вэнь Чэнлан возложил вину на Ши Юньнаня и косвенно спровоцировал горячую ссору между Вэнь Яньфэном и Сун Чжицю.
После некоторого колебания Вэнь Ванью, которая была свидетельницей, решила помочь своей матери и брату скрыть правду.
Именно из-за этого юная Вэнь Ванью всегда испытывала чувство вины перед Ши Юньнанем. Позже, со временем, она превратила эту вину в незнакомство и отчужденность.
Только после того, как появились новости о его внезапной свадьбе с Ло Линшэном, Вэнь Ванью почувствовала обиду в своем сердце.
До этого Вэнь Ванью всегда думала, что никто не знает, что она была свидетельницей всего этого.
Нынешний Ши Юньнань не был восемнадцатилетним мальчиком. Как он мог не видеть подсознательного уклонения Вэнь Ванью? Он усмехнулся: «Кажется, силуэт, который я видел на лестнице, действительно был тобой».
Тогда черный горшок (п/п: клевета и подозрения) внезапно упал на Ши Юньнаня. Старик тоже не вышел из опасного периода, поэтому никто не помог ему прояснить ситуацию.
Восемнадцатилетний Ши Юньнань, каким бы независимым и сильным он ни был, неизбежно был взволнован и винил себя в этой ситуации, и не дал хорошего объяснения или контратаки.
Позже, когда с этим было покончено, Ши Юньнань больше не хотел упоминать об этом.
Сегодня Вэнь Чэнлан снова обидел старика Вэня, а Сун Чжицю на самом деле хотела свалить всё на Вэнь Ибэя, обвинив его в том, что он плохо заботится о старике.
Эти мать и сын действительно умеют вызывать отвращение у людей!
Когда Ши Юньнань подумал об этом, его лицо еще больше потемнело.
Он уставился на щеки Вэнь Чэнлана, распухшие, как у свиньи, и посмотрел на свои костяшки пальцев, покрасневшие от напряжения: «Вэнь Чэнлан».
Вэнь Чэнлан некоторое время пытался сопротивляться, но не мог вырваться: «Что, что ты собираешься делать? Бить кого-то в больнице — это ...»
Прежде чем слова были закончены, Ши Юньнань внезапно хлопнул его по подбородку: «Этот последний удар, за меня!»
Ши Юньнань отпустил его руку. Вэнь Чэнлан упал на землю без какой-либо поддержки и выплюнул полный рот крови.
Вероятно, увидев кровь, рассудок Сун Чжицю снова потерял контроль над собой.
Она изо всех сил пыталась вырваться из-под контроля телохранителя и в отчаянии укусила запястье мужчины.
Профессиональные телохранители всегда быстро реагировали и защищали себя.
В тот момент, когда телохранителю стало больно, он инстинктивно швырнул Сун Чжицю на землю.
«Ах!»
«......мама!»
Ши Юньнань услышал голоса матери и дочери и сразу же взглянул на телохранителя. Последний это понял, быстро перестал блокировать женщину и вернулся к своему спутнику.
Вэнь Ванью быстро побежала на помощь Сун Чжицю: «Мама, ты в порядке?»
Волосы Сун Чжицю уже были немного взлохмачены. Она посмотрела на Вэнь Чэнлана, который катался по земле от боли, и оттолкнула Вэнь Ванью, пришедшую ей на помощь, как будто она сошла с ума.
«Уходите! Как ты можешь смотреть, как над твоим братом издеваются!»
«.....»
Внезапно собственная мать толкнула Вэнь Ванью на землю, и ее глаза застыли.
Увидев эту сцену, Вэнь Яньфэн беспомощно, но грустно покачал головой.
Вэнь Ибэй подошел к Ши Юньнаню и молча вытащил его из зоны досягаемости матери и сына: «Юньнань, теперь все внимание на дедушке. Не устраивай слишком много сцен в больнице.
Сун Чжицю обняла Вэнь Чэнлана, который был весь в слезах и соплях. Она устремила взгляд на мужа, который холодно смотрел со стороны и выпалил болезненную жалобу: «Вэнь Яньфэн! Вы только что видели, как над вашей женой и сыном издевались Ши Юньнань и его брат? Тебе все равно, если что-то случится с моей компанией или с твоим сыном! Ты все еще мужчина?»
Лазейки в финансировании компании, возврат крупных заказов, тайное принуждение акционеров... Ряд недавних инцидентов в определенной степени напряг дух Сун Чжицю.
Она не могла вынести равнодушного отношения своего мужа, поэтому она глубоко вздохнула и спросила: «Вэнь Яньфэн, нам нужно развестись, прежде чем вы сможете воспринимать нас, мать и сына, всерьез?»
Когда слова упали, из приемного отделения вышла медсестра.
Даже если маска скрывала большую часть ее лица, в ее глазах можно было увидеть крайнюю неудовлетворенность и гнев: «Если вы хотите поспорить, пожалуйста, идите куда-нибудь еще! Больница — не место для того, чтобы выплескивать свои претензии и шуметь».
Вэнь Ибэй немедленно выступил вперед, чтобы спросить: «Извините, я хочу спросить, как поживает г-н Вэнь Цимин, которого привели раньше?»
Увидев отношение и красивое лицо Вэнь Ибэя, медсестра немного смягчилась, но не смогла дать никаких пояснений от имени главного хирурга: «Острое кровотечение, все еще лечат. Мы сообщим о любой дальнейшей ситуации».
Закончив говорить, она поспешила в банк крови.
Эта семья снова осталась висеть у дверей отделения неотложной помощи. Лицо Вэнь Ибэя помрачнело. Он вырос под руководством Старика Вэня, и его чувства всегда были глубоки.
Ши Юньнань похлопал его по плечу и сказал: «Брат, с дедушкой все будет в порядке».
Вэнь Ибэй спрятал водянистый огонек в глубине глаз: « ...... Я не продумал это до конца. Я не должен просто просить няню позаботиться о нем дома».
В противном случае, как Вэнь Чэнлан мог легко проникнуть в дом и создать проблемы.
Вэнь Яньфэн увидел укоризненный вид двух своих племянников и увидел, что Вэнь Чэнлан, который все еще лежал рядом с Сун Чжицю с синяком на лице, наконец принял решение.
Он посмотрел на Сун Чжицю, в глазах которой все еще была обида, и самоуничижительно вздохнул: «Сун Чжицю, когда пыль уляжется на стороне отца, мы пройдем процедуру развода. Оба ребенка уже взрослые, с тобой или со мной, пусть выбирают сами».
Его голос был очень спокоен, не оставляя места для маневра.
«.....»
Глаза Сун Чжицю расширились от недоверия, в то время как Вэнь Чэнлан, который пытался спрятаться за Сун Чжицю, чтобы «скрыть свои ошибки», тоже запаниковал.
Развод?
Тогда сможет ли он получить активы семьи Вэнь?
Вэнь Ванью быстро подошла к Вэнь Яньфэну, пытаясь ослабить его решимость: «Папа, не сердись. Мама просто слишком любит моего брата, вот почему...»
«Она слишком любит его?» Вэнь Яньфэн прервал уговоры дочери.
Он шаг за шагом подошел к матери и сыну: «Сун Чжицю, Вэнь Жуй умер двадцать пять лет назад. Ты понимаешь?»
«.....»
Тело Сун Чжицю напряглось, и в мгновение ока потекли слезы.
Вэнь Жуй.
Это был их первый сын.
Ребенок, который тихо ушел из жизни из-за родительской халатности, когда ему не было и четырех лет.
В глазах Вэнь Яньфэна промелькнуло горе: «Дети не знают, что тогда произошло, но я знаю».
Ши Юньнань остро чувствовал эмоции своего дяди и намекнул глазами, что двое телохранителей ушли первыми.
Лучше, чтобы меньше посторонних знали об их семейных делах.
Двое телохранителей кивнули и молча ушли. Вэнь Яньфэн бросил благодарный взгляд на племянника, а затем начал говорить о прошлом.
В то время у Вэнь Яньфэна и Сун Чжицю вскоре после свадьбы родился первый сын по имени Вэнь Жуй.
Слово «Жуй» означало мудрость, гениальность. Мудрость и было лучшим ожиданием, которое они возлагали на своего ребенка как новые родители.
Вэнь Жуй, ребенок, действительно оправдал их ожидания. Во время церемонии первого дня рождения ребенка среди трех инструментов он выбрал фортепианные партитуры. Он также научился говорить и ходить на один шаг быстрее, чем обычные дети.
До четырехлетнего возраста он мог запоминать и напевать случайные пьесы, сыгранные взрослыми.
В то время почти все их родственники и друзья говорили: «Сяо Жуй станет музыкальным вундеркиндом. Возможно, в будущем он сможет выиграть призы на международных соревнованиях и продолжит приносить славу семье Вэнь».
Однако этот умный и сообразительный ребенок попал в аварию за неделю до своего четвертого дня рождения...
В день аварии Вэнь Яньфэн, который все еще преподавал в университете, продолжал свою повседневную преподавательскую работу, в то время как Сун Чжицю и няня были дома, присматривая за детьми.
Няня спустилась вниз, чтобы приготовить кашу для Вэнь Жуя, и попросила Сун Чжицю, мать, позаботиться о нем в течение пяти минут.
Сун Чжицю, естественно, согласилась.
В этот период Сун Чжицю, чья карьера только началась, позвонили по рабочему телефону, и в перерывах между ее звонками Вэнь Жуй каким-то образом выбежал из постели. К тому времени, когда его снова нашли, он потерял сознание в ванной.
Он упал и ударился затылком. Когда его отправили в больницу, у него было сильное кровоизлияние в мозг, и он не мог прийти в себя.
В то время Вэнь Яньфэн все еще был в классе. Он не получил последнего звонка от жены и, естественно, не смог в последний раз увидеть сына.
«... Я знаю, что после того, как Сяо Жуй ушел, ты винила себя и весь день умывалась слезами. Ты также винишь меня, как мужа и отца, за то, что меня не было рядом в критический момент».
Вэнь Яньфэн знал боль в сердце своей жены, но как он мог не испытывать боли?
Но судьба может просто дать вам пощечину, а потом вручить вам конфетку. Через два месяца после смерти Вэнь Жуя, Сун Чжицю, которая была в глубоком горе, поняла, что беременна.
Поскольку за последние несколько месяцев у нее полностью пропал аппетит, этого ребенка едва удалось спасти.
«Ты сказал, что это Сяо Жуй возвращается, чтобы найти тебя...» Вэнь Яньфэн взглянул на Вэнь Чэнлана сбоку, показывая невыразимо горькое выражение лица.
На самом деле Вэнь Яньфэн не верил в реинкарнацию.
Для того чтобы его жена вырвалась из своего горя, он должен был согласиться с идеей, укоренившейся в ее сердце.
После рождения Вэнь Чэнлана, Сун Чжицю заботилась о нем более тщательно, вплоть до того, что была настороже во всех аспектах. Даже если бы Старик Вэнь захотел обнять своего внука, она бы достаточно нервничала, чтобы остановить его.
Вэнь Яньфэн знал, что у его жены все еще были непрекращающиеся страхи из-за смерти Вэнь Жуя, поэтому она была особенно защищена.
Но постепенно такая защитная любовь изменила все.
Вэнь Чэнлан благополучно рос до шести или семи лет. В том возрасте, когда он должен был постепенно становиться разумным и образованным, когда совершал неправильные поступки, Сун Чжицю все еще стремилась защитить его. Она не позволяла Вэнь Яньфэну и другим критиковать ребенка.
Однажды Вэнь Чэнлан вышел из себя и ударил Вэнь Ибэя по лбу палочками для еды, пока его лоб не распух.
Увидев это, Вэнь Яньфэн строго воспитал его, а Вэнь Чэнлан в то время понял, что он должен извиниться. Неожиданно, после того как Сун Чжицю пришла домой и узнала новости, между мужем и женой разгорелся беспрецедентный спор по поводу образования ребенка.
С тех пор каждый раз, когда возникала проблема с образованием ребенка, Сун Чжицю поднимала вопрос об умершем Вэнь Жуе.
Вэнь Яньфэн каждый раз был беспомощен и бессилен.
«Снисходительная мать часто губит своего сына».
«Ты всегда мешаешь мне обучать моего ребенка, но Сун Чжицю, посмотри, какого хорошего сына ты вырастила?»
Вэнь Яньфэн сделал паузу и рассказал о зле, которое Вэнь Чэнлан совершил за эти годы.
«Совершение ошибки и отказ признать ее; перекладывание вины на других; зависть другим людям, которые делают что-то лучше вас; словесно оскорблять и избиение других; азартные игры и проигрыш десятков миллионов; теперь кража официальной печати, чтобы заключить двойной контракт и растратить средства компании! Почему он смеет это делать? Это из-за неспособности отца контролировать его и бездонной пристрастности матери! Я, Вэнь Яньфэн, плохой отец, и ты, Сун Чжицю, тоже нехорошая мать ...» Вэнь Яньфэн посмотрел на Вэнь Чэнлана, который уже был ниже своих костей, и покорно вздохнул: «Он Вэнь Чэнлан», а не Вэнь Жуй.
Слезы навернулись на глаза Вэнь Яньфэна, когда он вспомнил ребенка в своей памяти.
«Я не раз представлял себе, что если Сяо Жуй вырастет, он, вероятно, будет таким же хорошим, как Ибэй, и таким же храбрым, как Юньнань».
Как старший брат, он должен очень хорошо заботиться о своих двух кузенах.
Будучи молодым поколением, Вэнь Ибэй и Ши Юньнань не знали об этом глубоко скрытом и печальном прошлом. Два брата посмотрели друг на друга, их сердца с волнением последовали за рассказом Вэнь Яньфэна.
Вэнь Яньфэн только воображал ожидания от умершего ребенка, но Сун Чжицю относилась к Вэнь Чэнлану как к оригинальному Вэнь Жую с момента его рождения.
В прошлом он принимал во внимание свою личность как мужа и не хотел упоминать эмоциональный шрам своей жены, «Вэнь Жуй». Но теперь все пошло не так.
«Сун Чжицю, как долго ты собираешься обманывать себя?»
Последняя фраза Вэнь Яньфэна ударила по психологической защите Сун Чжицю.
«Мама, в туалет, в туалет».
«Малыш, подожди минутку, мама сейчас будет».
Сун Чжицю вспомнила последние слова, оставленные ей сыном перед смертью, и слезы неудержимо потекли.
Ее Сяо Жуй вел себя так хорошо, что не мог мешать ее работе.
Она потеряла своего первого сына на взлете своей карьеры, а что теперь с другим сыном? Все ее многолетние труды были разрушены им.
Накопившееся за последние несколько дней давление полностью захлестнуло ее в этот момент. Ее жесткого образа нигде не было видно.
«Он не Сяо Жуй... Как он мог быть Сяо Жуй ...»
«Мой Сяо Жуй, мой Сяо Жуй, ах...»
Сун Чжицю продолжала повторять имя Вэнь Жуй, и ее поведение говорило само за себя.
То, что сказал Вэнь Яньфэн, было правильным.
В сердце матери Сун Чжицю Вэнь Чэнлан был просто заменой Вэнь Жуя.
Она удвоила всю вину из-за Вэнь Жуя, чтобы компенсировать Вэнь Чэнлану. Такая снисходительность отклонялась от своего первоначального пути материнской любви и, в свою очередь, причиняла вред другим и ей самой.
Вэнь Чэнлан услышал плач и бормотание своей матери, и когда он понял правду, ему показалось, что он падает в ледяную пещеру.
Он потряс руку Сун Чжицю и сказал: «Мама, что ты кричишь? Я единственный сын, который у тебя остался в этом мире!»
«Ты этого не заслуживаешь! Ты не заслуживаешь быть сыном Сун Чжицю!» Сун Чжицю, погруженная в свое горе, закричала, когда потеряла контроль и оттолкнула его.
«.....»
Рука Вэнь Чэнлана застыла в воздухе, ошеломленная.
Впервые за двадцать пять лет Сун Чжицю была жестока по отношению к нему.
Вэнь Яньфэн посмотрел на мать и сына, отношения которых разрушились, и медленно и натянуто отвел взгляд.
Он и Сун Чжицю спорили день за днем, и даже их взаимная привязанность была потрачена впустую.
«Я не шучу по поводу развода. Вы просили 20 миллионов раньше. Я не могу позволить папе заполнить эту бездонную яму для тебя.»
Он не может быть хорошим мужем или хорошим отцом, но он точно не может быть непослушным сыном.
«Я найму адвоката для решения вопроса о разводе. Он будет представлять меня на переговорах, когда придет время». Поэтому Вэнь Яньфэн был готов взять на себя все убытки и расходы после развода.
Сун Чжицю была погружена в большое горе, не в силах прийти в себя.
Вэнь Ванью посмотрела на свою несчастную мать и совершенно бесполезного брата, в глубине ее глаз мелькнул след холодного расчета. Вскоре она прикрыла его и показала пару заплаканных глаз, вызвавших сочувствие.
«Мама, позволь мне сначала помочь тебе подняться.» Вэнь Ванью помогла Сун Чжицю сесть набок и прошептала: «Мама, ты не можешь просто так упасть. Брат никчемный, а я у тебя еще есть! Я помогу вам пройти через эту боль вместе. Я твоя дочь. Ты можешь доверять мне, хорошо?»
Доля Сун Чжицю в музыкальных инструментах Huachang достигала 40%. Если Вэнь Чэнлан был обречен на провал, то она должна была сама все спланировать и позволить Сун Чжицю сохранить эти активы.
Приёмный покой больницы наконец успокоился.
Дверь отделения неотложной помощи наконец открылась, и медицинский работник, держа в руках лист пациента, крикнул: «Семья пациента Вэнь Цимин?»
«Здесь.»
Первыми откликнулись Вэнь Ибэй и Ши Юньнань. Затем Вэнь Яньфэн скорректировал свои эмоции и последовал за ним.
Медицинский персонал взглянул на Вэнь Чэнлана, который лежал на земле парализованным, и слегка нахмурился в замешательстве. Однако она быстро пришла в себя и серьезно объяснила детали.
«Пациент был временно спасен, но он не полностью вне опасности. Позже его переведут в реанимацию ...»
Вэнь Чэнлан сел на месте. Боль в его теле превратилась в онемение.
Он смотрел в спины Вэнь Ибэя и Ши Юньнаня, его глаза постепенно заражались злобным намерением убить.
Если Сяо Жуй сможет вырасти, он, вероятно, будет таким же хорошим, как Ибэй, и таким же храбрым, как Юньнань.
Почему?
Почему Сун Чжицю считает его заменой, а в глазах Вэнь Яньфэна он никогда не сможет сравниться с этими братьями? Какое давление из его детства и взрослой жизни не исходило от двух человек перед ним?
Было бы неплохо, если бы они исчезли, как Вэнь Жуй; его было бы не с кем сравнить. Был старик мертв или нет, все имущество семьи Вэнь принадлежало бы ему!
Вэнь Чэнлан мельком увидел, как медсестра толкает тележку с инструментами и готовится убрать всё для стерилизации или утилизации. Все его силы были возбуждены ненавистью, и он вдруг встал и что-то схватил.
«Будьте осторожны, сэр!»
Позади них раздался внезапный звук паники, и даже медицинский персонал, стоящий перед ними, внезапно изменил свое выражение лица.
Ши Юньнань инстинктивно понял, что что-то не так, и обернулся, чтобы увидеть, как Вэнь Чэнлан держит острый медицинский пинцет и вонзает его в шею Вэнь Ибэя.
«Брат, будь осторожен!»
В голове Ши Юньнаня внезапно вспыхнули фрагментарные образы исходной мировой линии, и он вспомнил конец рук Вэнь Ибэя после того, как они были уничтожены. Он резко протянул руку, чтобы заблокировать жизненно важную часть тела Вэнь Ибэя.
Взгляд Вэнь Ибэя изменился, и он, который никогда не был безжалостен, подражал младшему брату и изо всех сил пнул Вэнь Чэнлана в живот.
«Ах!»
Вэнь Чэнлан опрокинул тележку со специальными инструментами для оказания медицинской помощи, и потрескивающий звук смешался с душераздирающим криком.
Все неизменно смотрели в сторону источника звука.
Вэнь Чэнлан упал в кучу разбитых медицинских бутылок. На его теле и лице было множество мелких порезов, но самым шокирующим было...
Его ладонь была случайно проткнута пинцетом, и через несколько секунд кровь хлынула рекой!