Когда Джереми Сейбел пришёл в себя, то понял, что находится в своей комнате.
— Милорд, вы хорошо себя чувствуете?
Первое, что он увидел, это лицо пожилого человека в белом халате, похожего на врача. Только тогда сын барона вспомнил, что лишился чувств.
— Простите... Как долго я находился без сознания?
— Вы проспали четыре дня.
Джереми приподнялся с кровати и с лёгким беспокойством оглядел комнату. К его облегчению, кроме пары слуг, безучастно стоявших напротив его постели, здесь никого больше не было. Парень вздохнул.
— Милорд, вы действительно в порядке?
«Что ж, по крайней мере, тот факт, что я не в темнице, уже обнадёживает.»
Не обращая внимания на общую слабость в теле, Джереми ответил доктору, что не испытывает никаких других недомоганий.
Услышав звук открывающейся двери, доктор оживился.
— Вы здесь?
Подумав о том, что это, вероятно, какой-то слуга принцессы, Джереми повернул голову. И тогда его глаза потрясенно расширились. Тем, кто вошёл через дверь, оказалась сама Селина, а вовсе не её подчинённый.
«Почему она здесь?!»
Пока Джереми изумленно смотрел на неё, северная герцогиня жестом велела всем присутствующим покинуть комнату. В том числе и доктору. Как только это произошло, сердце сына барона непроизвольно сжалось. Он понял, что сейчас для него начнётся самое настоящее испытание.
Джереми захотелось стукнуть себя по голове.
«И почему я такой идиот?»
С какой стороны ни посмотри, — собственная невеста поймала его с поличным во время неудачной попытки побега. Нет, он не просто не смог сбежать, но и едва не погиб. Попавшись на удочку какого-то секретаря... Иными словами, мыслительные способности Руфуса и предыдущего владельца этого тела не слишком-то отличались.
И теперь Джереми Сейбелу предстояло расплатиться за собственную глупость.
Честно говоря, он был удивлён, что проснулся в собственной постели. Учитывая жестокие законы Севера, за подобный проступок парня уже должны были казнить. Но, возможно, перед этим его собираются пытать...?
Джереми сглотнул, когда принцесса медленно повернулась в его сторону. Лицо женщины выглядело твёрдым как кусок льда.
— Так значит, ты очнулся.
В отличии от спокойного голоса, который он сейчас услышал, интонация этого голоса испугала его.
«О, должно быть, мне конец.»
Джереми подумал, что в таком случае ему ни к чему тратить время на пустые уговоры и сразу перейти к крайним мерам.
«Как жаль, что я совершил такую ошибку. Не стоило доверять кому попало...»
Подумав об этом, Джереми опустился на колени. Ему показалось, что это произведёт большее впечатление, чем если он будет умолять о пощаде стоя на ногах.
— Ваше высочество, это моя вина!..
Он смиренно опустил голову, хотя мало надеялся, что его искреннее раскаяние хоть как-то смягчит приговор. Повисла короткая пауза.
«.....»
— Ваше Высочество, я... — заикался он, не зная, как подобрать нужные слова.
Затем над его головой раздался голос Селины.
— Вставай.
— Но сейчас... — лепетал тот, — Сейчас я должен сказать вам нечто очень важное...
— Хорошо. Но сначала встань.
Джереми в замешательстве поднял голову и уставился на неё. Лицо принцессы оставалось таким же непроницаемым.
«Как же так?»
Он ожидал, что Селина де Лун разозлится настолько, что захочет немедленно расквитаться с ним. Однако, к его удивлению, она вела себя как обычно.
Хотя сын барона и растерялся, но затем всё же вспомнил, что пока ему так и не удалось достичь своей цели.
«Ещё рано ослаблять бдительность. Возможно, самое худшее ещё впереди...»
Первостепенной задачей Джереми было вымолить прощение у принцессы. Вместо того, чтобы встать, он продолжил стоять на коленях и заявил:
— Ваше высочество, всё это произошло из-за меня! Это моя вина, поэтому, пожалуйста, простите меня...
Ещё до того, как парень успел договорить, ледяная ведьма уже кивнула головой.
— Хорошо.
«Э?»
Джереми показалось, что он что-то не так расслышал.
— Простите?
— Я сказала, что принимаю твои извинения.
Пока Джереми пребывал в оцепенении, принцесса севера невозмутимо продолжила говорить:
— Похоже, тебе уже стало лучше. Завтра придёт портной, чтобы снять с тебя мерки для свадебного костюма. Имей это ввиду и подготовься.
Джереми открыл и закрыл рот. Он не мог поверить, что в подобной ситуации герцогиня всё ещё может так легко вести разговор об их свадьбе. И это несмотря на то, что произошло.
— Подождите... — в горле у него пересохло, — Разве я не буду наказан?
Бесстрастное лицо Селины де Лун слегка нахмурилось.
— Почему ты должен быть наказан? — спросила она.
— Но как же... Я ведь... Я... — запинался он, пытаясь выговорить целые слова, — Я ведь пытался сбежать...
Выражение Селины осталось невозмутимым.
— Ты не сбегал.
— Что?
— Пока ты находишься на моей территории, это не считается побегом, — медленно проговорила женщина.
Джереми тупо уставился на неё.
«Неужели она хочет сказать, что пока я нахожусь на Севере, это нельзя назвать побегом...?»
Тем не менее, судя по её словам, это было именно так. Лицо Джереми вытянулось.
— Я ведь покинул дворец без вашего разрешения... — пробормотал парень, — Кроме того... Оскар. Он...
Если исходить из слов секретаря, то они с северной герцогиней знали друг друга с самого детства. Вполне вероятно, что он был единственным близким ей человеком на протяжении этих лет. Однако из-за его попытки побега также пострадал и Оскар. Селина, вероятно, не могла просто оставить это без внимания.
Однако...
— Его больше нет.
Голубовато-фиолетовые глаза, обрамленные белыми ресницами, оставались холодными.
— Что?
Сердце Джереми учащённо забилось.
— Тем, кто предал меня, был Оскар. Он ослушался моего приказа и был за это наказан, — как только эти слова слетели с губ Селины, спина парня похолодела.
— Человек, который не выполняет мои приказы, бесполезен для меня. В свою очередь, единственный приказ для тебя — это готовиться к свадьбе. Пока ты не ослушаешься его, всё остальное меня не волнует.
— ...
— Тебе лучше сразу запомнить, что я ненавижу бесполезных людей.
Осознание того, что эта женщина без колебаний убила самого доверенного ей человека только за то, что он допустил одну-единственную оплошность, заставило Джереми содрогнуться. В её сердце действительно не было ни капли человечности. Можно ли сказать, что на этот раз ему просто повезло?
Только лишь потому, что он не успел покинуть земли северной герцогини, сыну барона сохранили жизнь. В противном случае... Джереми поймал себя на мысли, что не хочет даже думать о возможных последствиях своего необдуманного поступка.
— Я пойду.
Как только фигура принцессы в серебристом одеянии повернулась к нему спиной, Джереми осмелился заговорить. Его губы разомкнулись:
— Ваше высочество, простите...
Увидев, как она повернулась и посмотрела на него своими голубовато-фиолетовыми глазами, парень начал колебаться.
— Ты обратился ко мне, разве нет? Тогда говори. Терпеть не могу, когда меня заставляют ждать.
Джереми нервничал, но, тем не менее, этот ледяной тон подстегнул его к решимости.
— Почему вы выбрали меня в качестве своего супруга? — голос парня дрогнул.
Этот вопрос уже давно не давал ему покоя. Но Джереми всё никак не хватало смелости задать его. Сейчас же слова сами собой вырвались у него изо рта.
Действительно, почему северная герцогиня выбрала именно его? Как ни посмотри, в младшем сыне барона не было ничего особенного. Даже в процессе отбора он не проявил никаких выдающихся качеств, которые могли бы привлечь внимание принцессы. Поэтому он искренне не мог понять причину.
Селина де Лун некоторое время молча смотрела на него. Её ответ, которого Джереми совершенно не ожидал, полностью ошеломил его:
— Потому что от тебя мало шума.
Лицо Джереми исказилось от удивления.
— Простите...?
— Все, кто участвовал в отборе до тебя, всячески действовали мне на нервы, — спокойно пояснила она, — Песни, стихи, фокусы и другие способы привлечь моё внимание. Всё это было ужасно раздражающим. А я больше всего на свете ценю покой.
— ...
Провожая безучастным взглядом уходящую из комнаты фигуру, парень всё ещё стоял на коленях.
Джереми почувствовал, как у него свело в живот.
Он не мог поверить, что из всех возможных вариантов он услышит именно этот.
«Нет... Вы шутите?»
Наследник барона не мог поверить, что его короткое замешательство в тот момент полностью изменило его судьбу. В конце концов, это произошло вовсе не из-за его рыжих волос, обаятельного характера или других гипотетических качеств личности.
«Я ведь просто... молчал.»