Нужен поцелуй от мужа, чтобы выздороветь?
Ло Линшэн молча сжал ватный тампон в руке.
Он придвинулся немного ближе к улыбающимся глазам Ши Юньнаня и перехватил инициативу[1].
«Второй молодой мастер Ши, ты уверен, что это уменьшит боль?»
Приближение Ло Линшэна было подобно тихой и быстрой агрессии, окружившей добычу.
Ши Юньнань увидел, как его собственная фигура ясно отражается в стеклах очков мужчины, и его сердечные струны мгновенно сжались. Внезапно он не мог понять, были ли его слова шуткой или требованием большего.
В прошлом Ши Юньнань всегда играл своими словами, а Ло Линшэн не принимал эти шутки близко к сердцу.
Но теперь все было по-другому, Ши Юньнань сознательно немного влюбился в Ло Линшэна.
В результате каждая провокация становилась пограничным испытанием, а каждый ответ мужчины вызывал учащённое сердцебиение.
Иногда проблескивали фары других машин, создавая свет и тень. Тишина и двусмысленность распространились по машине, как бы изолируя их в тайном месте.
Дыхания этих двоих переплетались друг с другом. В конце концов, Ши Юньнань проиграл битву с разгоряченным лицом, он слегка попятился и пробормотал: «...Шучу, я еще не пробовал».
После поддразнивания он стал трусливым, такой он был человек.
Ло Линшэн заметил панику в глазах Ши Юньнаня и тонко ответил: «Есть некоторые шутки, которые нельзя говорить случайно».
Он снял очки и в то же время подавил сожаление, переполнившее его сердце.
Этот человек всегда проверял его самоконтроль, шаг за шагом, необъяснимым образом.
В один прекрасный день его терпение полностью рухнет, и тогда за эти так называемые «шутки» он потребует ее обратно с лихвой.
Ши Юньнань поджал пересохшие губы и ничего не сказал.
Он всегда чувствовал, что тот, кто сегодня вечером не пил, голова того кружится сильнее обычного.
К счастью, Ло Линшэн размеренно снова обратил внимание на рану: «Не прикасайся к воде, когда принимаешь ванну эти два дня. Рана не глубокая и не должна оставить шрамов».
«Хорошо, я понял.»
Вскоре рану обработали.
Цинь Цзянь, который усердно охранял снаружи, наконец сел в машину и поехал обратно к дому Ло.
...
Когда они вернулись домой, еще не было и десяти часов вечера.
Ши Юньань вернулся в свою спальню, чтобы принять душ, становясь все более и более ясным.
Первоначально он думал пойти в свой ночной клуб, чтобы выпить и расслабиться, но в итоге у него был такой жестокий эпизод с Юань Руи, и он даже не смог сделать два глотка вина.
Ши Юньнань отправил текстовое сообщение Вэнь Ибэю, чтобы сообщить о своей безопасности.
После того, как Вэнь Ибэй расстался с ним, он все же не выдержал всеобщих уговоров и отправился в больницу на обследование. К счастью, ничего не угрожало, кроме небольшого синяка на талии, который сойдёт за несколько дней.
Ши Юньнань, которому действительно не хотелось спать, вышел из двери спальни...
Свет в кабинете в конце коридора на втором этаже все еще горел. Ло Линшэну позвонили, как только он вернулся домой, и он был так занят, что его нигде не было видно.
Маленькая Золотая рыбка рано лег спать. Слуги, закончив свою дневную работу, отправились отдыхать в боковой домик за главной резиденцией.
Большой и пустой главный дом приносил с собой чувство одиночества.
Ши Юньнань самостоятельно выпил две рюмки крепкого виски из винного погреба на первом этаже, а затем облокотился на перила открытого балкона своей спальни, делая глоток за глотком.
Октябрьской ночью слегка прохладный ветерок смог унести жар алкоголя.
На самом деле, по сравнению с шумом и суетой в ночном клубе, Ши Юньнань предпочитал эту спокойную обстановку, где он мог свободно пить, вспоминая прошлое и думая о будущем.
Прежде чем вернуться обратно в Китай, Ши Юньнань всегда думал, что до тридцати пяти лет он сосредоточится на дизайне ювелирных изделий, а когда накопит крупную сумму денег, сделает небольшие вложения и будет жить неторопливой жизнью.
Что касается партнера, который будет сопровождать его всю жизнь, то у Ши Юньнаня было лишь смутное и смутное воображение.
Ему не хотелось определять свои чувства с помощью подробных правил и предписаний, и он чувствовал, что лучше будет обходиться без всего, чем иметь что-то дрянное, но теперь, если ему действительно нужно дать описание...
Он мог найти тень существования Ло Линшэна в этих смутных фантазиях.
Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем за дверью спальни раздалось слабое движение.
В дверь постучали, а затем спросили: «Ты еще не спишь?»
Ши Юньнань слегка подвыпивший обернулся и увидел Ло Линшэна, ожидающего у двери: «Ты закончил работу?»
«Да».
Ло Линшэн только что закончил просмотр итогового отчета за предыдущий квартал. Проходя мимо спальни Ши Юньнаня, он обнаружил, что дверь другой стороны была оставлена открытой, и вокруг витал сильный, но не раздражающий запах алкоголя.
Ши Юньнань встряхнул оставшуюся половину бутылки виски и скривил губы, приглашая: «Ло Линшэн, ты хочешь выпить со мной?»
После минутного промедления Ло Линшен въехал в комнату на своей инвалидной коляске.
Он заметил у балконной двери пустую бутылку из-под виски и невольно нахмурился: «Почему ты так много пьешь один?»
«А?»
Ши Юньнань на полтакта замедлился и небрежно ответил: «Я кое о чем думал и какое-то время не обращал внимания на количество алкоголя».
Инвалидное кресло Ло Линшэна остановилось у края кровати.
Ши Юньнань сел рядом с кроватью с бутылкой вина в руке и заверил мужчину лицом к лицу: «Не волнуйся, я хорошо пью. Я могу спать спокойно, когда я пьян».
Он подошел поближе, выдохнув с оттенком алкоголя: «...Я не буду дергать твою одежду наугад, не бойся».
Это предложение было еще одной шуткой, которую он знал.
Ло Линшэну нравился запах алкоголя, исходящий от Ши Юньнаня. Вероятно, он был смешан с ароматом геля для душа на его теле. Под испарением ночи оно имело особый соблазнительный аромат.
«У тебя есть что-то, что тебя тревожит?»
«Ты не можешь пить, если тебя ничего не тревожит?» Ши Юньнань сделал еще один глоток и удовлетворенно вздохнул: «Вино может обезболить и расслабить нервы».
Некоторое время назад он был занят дизайном Лу, а теперь просто использовал вино, чтобы расслабиться.
Ши Юньнань огляделся и не смог найти бокал для вина, поэтому он передал бутылку Ло Линшэну: «Хочешь выпить?»
Ло Линшэн покачал головой и сказал «нет».
Вина, хранившиеся в винной комнате, давали другие, и с тех пор, как он повредил ногу, он редко ходил туда пить.
Из-за потери подвижности ему приходилось все время полагаться на свой трезвый и рациональный ум, чтобы избежать ненужного вреда.
Ши Юньнань подумал, что Ло Линшэн был обеспокоен тем, что бутылка выпита в одиночку. После небольшого изменения выражения лица он выпил его сам, и опьянение в его глазах стало тяжелее.
Ло Линшэн колебался полсекунды: «Рана все еще болит? Завтра вечером я снова нанесу тебе лекарство.»
Нанесёшь лекарство?
Ши Юньнань вспомнил предыдущую неоднозначную атмосферу в машине.
С пьяным взглядом, задержавшимся на лице Ло Линшэна и уставившимся на него, он подсознательно покачал головой. Ши Юньнань усмехнулся над собой в глубине души и вдруг пожалел...
В машине только что он должен воспользоваться возможностью, чтобы двигаться вперед, что за внезапная трусость?
А что после поцелуя?
Будет ли Ло Линшэн холодно смотреть на него, как на дурака, или он сразу разорвет контракт в приступе ярости, или он просто... примет эту внезапную привязанность?
Полторы бутылки крепкого вина начали действовать, и мысли Ши Юньнаня несколько дезорганизовались.
«Ло Линшэн, мы...»
Он выдохнул имя человека, неуверенные слова достигли его рта, но кончик языка остановился у зубов.
Ши Юньнань разбил кувшин[2] и налил себе еще один глоток вина. В глазах его все больше и больше скапливалось пьянство.
«Что случилось?» спросил Ло Линшэн в ответ и тихо обвел взглядом профиль Ши Юньнаня...
Его волосы немного отросли. Ночной бриз, проникающий в оконное стекло, поднял дугу его волос в добрую необъяснимую беспорядочную красоту.
Взгляд Ло Линшэна скользнул сверху вниз, заметив каплю вина, которая вот-вот сорвется с тонких губ собеседника.
Это было так завораживающе, что заставляло сердце, цепляло людей приближаться, чтобы отведать его.
Брови и глаза Ло Линшэна слегка застыли. Словно одержимый, он протянул руку и нежно погладил ее.
Слегка мозолистый кончик пальца касается мягких и теплых губ, которые запросто могут спровоцировать затаившиеся в глубине сердца злые мысли.
Ши Юньнань не мог сказать, был ли жар на его щеках вызван выпивкой или этим неподготовленным интимным прикосновением.
Он подсознательно сглотнул: «Гм...»
Он бормотал, как кот.
В безупречном самообладании Ло Линшэна появилась трещина, и расстояние между ними незаметно сократилось.
«Пей меньше алкоголя и будь осторожен, чтобы завтра утром не заболела голова».
Он говорил вопреки тому, что думал, и палец, все еще лежавший на его губах, снова тяжело нажимал на них.
Зуд и покалывание.
Ши Юньнань только чувствовал, что его мозг, парализованный алкоголем, походил на устаревшее радио, сигнал оборвался в эту секунду, оставив только невежественный хаотичный шум.
Возможно, именно алкоголь придал ему смелости.
Ши Юньнань внезапно наклонился вперед, выдыхая, неуверенно пытаясь потребовать поцелуя. Ло Линшэн, казалось, раньше заметил его намерение и слегка наклонил голову.
Влажные губы, казалось, коснулись уголка его рта, что было более двусмысленным и туманным, чем прямой поцелуй.
Это было похоже на недолгое противостояние, но оно также заставило кровь закипеть во всем теле.
Ши Юньнань прищурил глаза в замешательстве и удовольствии, как будто он заключил выгодную сделку: «Ло Линшэн, уголки твоих губ такие холодные, но такие мягкие».
Кто был с мягкими губами и не знал об этом?
Ло Линшэн глубоко вздохнул, скрывая быстрые взлеты и падения своего настроения и состояня: «Ты пьян».
Он сжал правую руку, спрятанную сбоку от ноги, его костяшки пальцев были сжаты так сильно, как будто он пытался втиснуться в плоть. Он просто пил яд, чтобы утолить жажду[3] , вот и все.
Ши Юньнань отставал на два или три удара и в замешательстве признался: «Да, я пьян».
Вскоре наступило опьянение, за которым последовала сонливость.
Он побрел в ванную, чтобы прополоскать рот, прищурил глаза и пошел обратно. Весь человек упал обратно в мягкую большую кровать, точно так же, как он сказал ранее...
«Я хорошо пью, я могу спать спокойно, когда я пьян».
Ло Линшэн спокойно сидел в инвалидном кресле, пока жар в его теле немного не спадал, а затем он медленно вздохнул с облегчением.
Он собирался выключить прикроватную лампу, чтобы юноша мог хорошо выспаться.
Ши Юньнань, веки которого опустились, заметил это, и в его опьянении остался след инстинктивного сопротивления: «...Не выключай свет!»
Была какая-то неописуемая паника.
Ло Линшэн замер на секунду или две, затем убрал руку, которая была в воздухе: «Понятно, я не буду выключать свет».
Ши Юньнань получил ответ и закрыл глаза в пьяном угаре. Спустя какое-то время он что-то пробормотал себе под нос:
«Ло Линшэн, кажется, я начинаю...»
Ло Линшэн полностью осознавал, что это было просто бессознательное пьяное бормотание, но все же ответил: «Начинаешь что?»
«Ты мне понемногу начинаешь нравиться.»
«.....»
Ло Линшэн молча смотрел на человека на кровати.
Пока юноша не начал дышать ровно и непрерывно, говоря ему, что это был просто пьяный разговор.
Кто-то крепко спал, но он боялся, что не сможет сегодня уснуть.
Ло Линшэн показал беспомощную улыбку и взял на себя инициативу накрыть Ши Юньнаня одеялом.
Его рука, покоившаяся на одеяле, на мгновение заколебалась, а затем ласково погладил лицо спящего и прошептал три слова:
«Этого не достаточно.»
Я тебе нравлюсь лишь немного, этого недостаточно.
На следующий день Ши Юньнань проснулся, чувствуя головокружение до такой степени, что не мог отличить север от юга.
Он приложил руку к голове и бессознательно издал два тихих стона, как только проснулся.
Топ топ топ.
Раздался звук тапочек по полу.
Золотая рыбка, долго охранявший дверь, услышал движение в комнате и тут же бросился к кровати: «Дядюшка, ты не спишь?»
Ши Юньнань все еще был немного сбит с толку и прищурил глаза: «А? Почему бы тебе не пойти на урок?»
«В школе каникулы». Маленькая Золотая рыбка оперлась руками о край кровати и мило наклонил голову. «Дядя сказал, что ты вчера выпил и не дал мне тебя разбудить, но дяденька, ты слишком долго пролежал в постели, я уже позавтракал.»
Ши Юньнань встал и попытался вспомнить, что произошло прошлой ночью.
К сожалению, последействие полторы бутылки виски было слишком сильным, он обнаружил, что его пьяная память была разбита на части.
Однако короткий боковой поцелуй...
Был ли это пьяный порыв или пьяный сон?
——Шух!
Ослепляющий солнечный свет, внезапно ворвавшийся в спальню, прервал мысли Ши Юньнаня. Он подсознательно поднял руки, чтобы заблокировать его, и прищурился, чтобы приспособиться к свету.
«Дядюшка, подожди меня!» Золотая рыбка, закончив раздвигать шторы, снова выбежал.
Не прошло и трех минут, как он осторожно вошел с дымящейся керамической кружкой: «Для тебя!»
Сила рук Маленькой Золотой рыбки была ограничена, и его рука уже дрожала.
Ши Юньнань быстро взял кружку у него и с улыбкой спросил: «Ты налил мне теплой воды?»
«Да, в ней есть мед.» Золотая рыбка послушно лег на кровать и ответил, приподняв головку, как будто предлагая сокровище. «В истории, которую ты рассказывал мне раньше, когда маленький медвежонок напился, его семья взяла мед и размешала его в воде, чтобы он пил. Я спросил дядю, и он сказал, что все в порядке».
Ши Юньнань потер голову Маленькой Золотой рыбки: «Спасибо».
Естественно, он не разочаровал желание ребенка и сделал несколько глотков перед ним.
Сладкая медовая вода согревала желудок и словно рассеивала остатки алкоголя в организме.
Маленькая Золотая рыбка смотрел, как Ши Юньнань поднимает голову, чтобы попить воды, и не мог не сглотнуть слюну: «Дядя, это вкусно? Это сладко?»
Увидев его блестящие глаза, прожорливые слюни, Ши Юньнань сразу все понял.
Это правда, что этот маленький сопляк хотел заботиться о нем, и это также правда, что он хотел пить сладкую медовую воду.
Ши Юньнань протянул ему оставшуюся половину медовой воды и теплым голосом проинструктировал: «Сиди и пей. Я приму душ.»
Золотая рыбка обрадовался и послушно ответил: «Хорошо!»
...
Десять минут спустя.
Большой и маленький парень вышли из комнаты и случайно столкнулись с Ло Линшэном в коридоре.
«Разве ты не собираешься сегодня в штаб?»
Судя по тому, насколько занятым был Ло Линшэн, он не мог быть дома в это время в будние дни.
Ло Линшэн тайно наблюдал за лицом Ши Юньнаня и ответил, подтвердив, что парень не испытывал никакого дискомфорта от прошлой ночи.
«Как раз собираюсь выйти, Цинь Цзянь ждет внизу».
Взгляд Золотой рыбки какое-то время блуждал между двумя взрослыми, а потом вдруг убежал с улыбкой: «Дядя, я подожду тебя внизу!»
Закончив говорить, он быстро спустился по лестнице, опасаясь, что превратится в маленькую лампочку.
У Ло Линшэна была ограниченная подвижность, и он мог передвигаться только вверх и вниз на лифте.
Ши Юньнань подошел и подсознательно посмотрел на тонкие, но красивые губы Ло Линшэна. Он вспомнил тот поцелуй, похожий на сон, и его мысли на мгновение блуждали.
«Ло Линшэн, я слишком много выпил прошлой ночью, я тебя побеспокоил?»
Дверь лифта открылась в ответ на звук его наводящего вопроса.
Ло Линшэн риторически спросил: «О какой проблеме говорит второй молодой мастер Ши?»
Ши Юньнань не стал спрашивать. Изначально он хотел довести до глубины души то, что произошло прошлой ночью.
Если оно было ложным, то относись к нему как к сну, чтобы не было неловко говорить о нем.
Если это было правдой, то преимущества получил именно он.
С характером Ло Линшэна, поскольку он не оказал сопротивления на месте и не проявил к нему равнодушия в данный момент, это означало, что другой стороне это не не нравиться?
Может быть, в следующий раз он воспользуется алкоголем, чтобы приложить настойчивые усилия и сразу перейти от бокового поцелуя к горячему поцелую с языком?
Дверь лифта со звуком открылась.
Ло Линшэн вошел первым. Он нажал кнопку «Открыть» и уставился на Ши Юньнаня, который все еще был в глубокой задумчивости: «Ты не заходишь?»
«Иду.» Ши Юньнань вошел с улыбкой, чем больше он думал об этом, тем лучше он себя чувствовал.
Двери лифта медленно закрылись и кабина спустилась.
Возможно, видя, что Ши Юньнань больше не спрашивает, Ло Линшэн внезапно открыл рот: «Прошлой ночью не было никаких проблем».
Если этот маленький боковой поцелуй можно было считать проблемами, то он хотел, чтобы Ши Юньнань доставил ему больше проблем.
Двое мужчин посмотрели друг на друга. Улыбка в глазах Ло Линшэна была такой быстрой, что ее было трудно уловить: «Очень хорошо себя вел».
Простые три слова эхом отдались в маленьком помещении лифта и, наконец, исчезли за открытой дверью лифта.
Ши Юньнань смотрел на спину Ло Линшэна, когда тот серьезно ушел, его глаза и брови были полны видимого удовольствия, и он издал слабый и незаметный низкий вздох...
Просто подождите!
В следующий раз, когда он напьется, он не будет так хорошо себя вести! Он станет очень диким!
«Маленький дядя, ты хочешь пообедать? Маленькая Золотая рыбка появился из ниоткуда и пожал Ши Юньнаню руку.»
«Ладно, давай обедать».
...
Ши Юньнань вернулся в свою комнату только после обеда, готовый создать новый виток ювелирного дизайна.
Менее чем через полчаса ему позвонил Вэнь Ибэй.
«Эй брат.»
«Юньнань, рана на руке в порядке?»
«Все в порядке, только небольшая царапина». Ши Юньнань сделал паузу и подсознательно добавил: «Ло Линшэн уже помог мне справиться с этим прошлой ночью».
Вэнь Ибэй на другом конце провода замолчал на полсекунды, но не пронзил сладкой радости в словах брата.
Ши Юньнань включил громкоговоритель на своем мобильном телефоне. Взяв карандаш, чтобы нарисовать контур алмаза на рисунке, он спросил Вэнь Ибэя: «Брат, зачем ты мне позвонил, что-то не так?»
«Изначально я хотел поговорить с тобой лично, но прошлой ночью что-то случилось, поэтому я забыл об этом...» На другом конце провода послышались колебания: «Юньнань, в следующий вторник дедушке исполнится 80 лет, ты приедешь?»
Кончик карандаша в руке Ши Юньнаня замер. Он не дал ответа.
Возможно, из-за долгого молчания Вэнь Ибэй, который разговаривал по телефону, не мог не позвать: «Юньнань?»
Ши Юньнань немного подумал, но все же согласился: «Брат, я знаю, я пойду».
Отбросив в сторону посторонние вещи, старый господин Вэнь все еще заботился о нем, ему, естественно, нужно было придти, когда старик отпраздновал свое 80-летие.
Вэнь Ибэй на другом конце провода осторожно вздохнул с облегчением: «Хорошо, можешь приходить, если хочешь. Не беспокойтесь о Вэнь Чэнланге. В конце концов, это банкет в честь дня рождения дедушки, он не доставит хлопот.»
Вэнь Чэнлан был их номинальным двоюродным братом, а у Ши Юньнаня однажды была очень неприятная ссора с другой стороной.
Ши Юньнань покрутил пальцами кисть и небрежно ответил: «Ну, я слишком ленив, чтобы больше иметь дело с такими людьми, как он».
Вэнь Ибэй услышал, что Ши Юньнань готов приехать, и вовремя остановил эту тему.
Он снова спросил: «Кстати, вы получили скрипку? Тебе она нравится?»
«.....»
Ши Юньнань на мгновение застрял и спросил: «Брат, откуда ты знаешь?»
«Ло Линшэн специально связался со мной некоторое время назад и рассказал мне об этом...»
В то время Вэнь Ибэй все еще гастролировал за границей. Было довольно неожиданно, что с ним связался Ло Линшэн.
Однако он все же рассказал другой стороне о появлении детской скрипки Ши Юньнаня. Однако идея купить скрипку принадлежала Ло Линшэну.
Ши Юньнань не мог не поднять уголки рта и, наконец, понял...
Неудивительно, что Ло Линшэн смог прислать ему скрипку с очень высоким сходством.
«Когда дело доходит до этого вопроса, я не так хорош, как мистер Ло». Вэнь Ибэй знал, что Ши Юньнань сожалеет о «скрипке». Он боялся прикоснуться к ране другой стороны, поэтому тщательно избегал этого.
«Брат, ты и он оба хороши.» Ши Юньнань посмотрел на скрипку, висевшую на стене, и вдруг вспомнил слова, обещанные Ло Линшэном в ресторане.
—— Если тебе это все еще нравится, ты всегда можешь взять её и изучить. Независимо от того, насколько хорошо или плохо играешь, я могу быть твоим слушателем.
Подарок от Ло Линшэна не был формальным, и его обещание не было пустыми словами.
«Родной брат.» Ши Юньнань обернулся, улыбка в его глазах становилась все более и более очевидной: «Кажется, мне все больше и больше нравится Ло Линшэн».
«.....»
Вэнь Ибэй, который был застигнут врасплох внезапным проявлением привязанности младшего брата, чувствовал себя немного более скованно в своем сердце — его хорошо подросшая маленькая капуста, казалось, взяла на себя инициативу, чтобы сбежать с Ло Линшэном.
В конце концов, он впервые услышал, как Ши Юньнань лично произнёс слово «нравится».
Два брата некоторое время болтали, прежде чем повесить трубку.
Так как он решил поздравить старика Вэня с днем рождения, ему пришлось отправить несколько приличных поздравительных подарков.
Ши Юньнань внезапно потерял настроение заниматься дизайном. Он спустился вниз и спросил дядю Циня, экономку, и сам выехал.
...
Северный пригород имперской столицы, нефритовый рынок Линлун.
Историю имперской столицы можно исчислить как несколько поколений имперских городов. Естественно, на этой границе были получены бесчисленные богатые вещи, и нефритовый рынок Линлун был одним из них.
По словам дяди Циня, северные пригороды долгое время были центром продажи нефрита.
Семьдесят или восемьдесят лет назад частный владелец финансировал создание рынка первого поколения, а позже соответствующие ведомства финансировали реконструкцию, формируя текущий масштаб сделки.
От самых маленьких прилавков и продавцов на открытых площадках рынка до самых больших обычных магазинов в здании рынка — здесь может оформиться любая сделка с нефритом.
На день рождения старика Вэня Ши Юньнань планировал подарить украшение из нефрита. Как говорится, «Нефрит может питать людей». Отправка такого натурального нефритового украшения пожилым людям вряд ли может быть ошибкой.
Ши Юньнаню потребовалось 40 минут, чтобы добраться до места. Его цель была очень ясной. Не обращая внимания на крики уличных торговцев у грубого каменного прилавка, он направился прямо к большому магазину нефрита внутри.
Ши Юньнань вслепую выбрал магазин, чтобы войти.
Клерк, охранявший дверь, тут же вышел вперед, чтобы внимательно поприветствовать его: «Добро пожаловать, сэр! Наша семья - вековой магазин. Одна подделка окупится десятью. Мы гарантируем максимальную искренность и честность!»
Ши Юньнань был человеком, которому не нравилась такая реклама. Он предпочитал принимать самостоятельные решения при покупке вещей: «Я сначала сам посмотрю, а ты занимайся своими делами».
«Да, не стесняйтесь, посмотрите.» Услышав это, клерк сделал два шага назад с фальшивой улыбкой и бросил взгляд на босса перед прилавком.
Хозяином этого магазина был мужчина средних лет. Видя слово и дело Ши Юньнаня, он не мог не проявить презрение.
Нефритовая индустрия обратила внимание на слово «опыт», квалификацию для покупки, торговли и оценки обычно необходимого опыта.
Как такой молодой человек, как Ши Юньнань, может понять нефрит и резьбу по нефриту? Конечно же, это был еще один человек, который пришел посмотреть вокруг, чтобы повеселиться.
В наши дни бизнес на рынке готовой резьбы по нефриту становится все сложнее и сложнее. Их магазин ничего не продавал с марта!
Ши Юньнань обошёл вокруг полукруга и в редких случаях замечал нефритовую резьбу с текстурой жадеита и долговечным персиковым бергамотом. Очевидно, он очень подходил пожилым людям в качестве подарка на день рождения.
«Сэр, эта работа — хорошая вещь в нашем магазине, она больше всего подходит для пожилых членов семьи». Снова подошел клерк: «Мне вынести его, чтобы вы посмотрели?»
Ши Юньнань кивнул, он должен был убедиться во всех аспектах, прежде чем решить, покупать его или нет.
«Я сделаю это, я сделаю это». Когда начальник средних лет услышал это, он сразу же вышел из-за стойки с улыбкой на лице.
Он сам надел перчатки, достал из витрины нефритовые резные фигурки и положил их на бархатную ткань с одной стороны для демонстрации.
Все было в соответствии с правилами отрасли.
Получив одобрение владельца магазина, Ши Юньнань взял нефритовую фигурку и грубо посмотрел на нее при естественном освещении.
Прозрачный нефрит был слишком распространенным явлением. Давать такое качество нефрита пожилым людям было слишком мелочно.
Ши Юньнань неуклонно отложил эту нефритовую резьбу и слегка улыбнулся: «Извините, я посмотрю еще раз».
Подразумевалось, что он не был удовлетворен этой нефритовой резьбой.
Немолодой начальник отнесся к этому благосклонно, без каких-либо нареканий.
Но в тот момент, когда Ши Юньнань повернулся и вышел из магазина, сзади раздался отчаянный вопрос: «Подожди! Остановись прямо там! Почему вдруг появилась трещина? Отлично, ты хочешь ускользнуть после того, как испортил мой товар? Верни мне деньги!»
Автору есть что сказать:
#Лисёнок: [Произошло кое-что интересное.JPG]
п/п
[1] 反客为主[fǎn kè wéi zhǔ]: Превращение из гостя в хозяина . Метафорически означает изменить позицию с пассивной на активную, со слабой на сильную и, наконец, взять ситуацию под контроль.
[2] Пусть что-то развивается в худшем направлении.
[3] Ищите временное облегчение независимо от последствий