Он был там.
Белый свет окружал со всех сторон. Сероватая дорожка простиралась далеко, до самого горизонта и, казалось, не имела конца. Полное безмолвие, глубокая тишина. Он боялся вымолвить слово, даже вздохнуть, издать любой другой звук. Единственный путь вел его в никуда. Или ему так только казалось?
Мимо проскальзывали лица. Знакомые лица. Но ему все не удавалось вспомнить, кто они. Рядом проходили люди в белых одеяниях. О чем-то разговаривали и даже не обращали внимания на юнца, который косо пялился на них. Место, в которое он угодил, было похоже на станцию, где ждут отправку своего поезда. Поезд, ведущий либо на небеса, либо в ад, а может еще куда-нибудь. Луи особо не вдавался в подробности и не расспрашивал здешних. Он просто шел и осматривался. Возможно, он наконец-то встретится со своей семьей.
Вдалеке он увидел девушку, ее белоснежные локоны ниспадали с плеч, одета она была в белоснежное платьице. Она с кем-то разговаривала, он пытался уловить ее голос. Он был мягок и мелодичен, словно она говорила песнями. Проделав пару шагов, его рука легла на костлявое плечо девчушки. Когда она обернулась, то тут же исчезла.
Это была Лотти.
Все поменялось. Люди исчезли вслед за его сестрой. Место стало мрачным и жутким. Поезда убежали далеко за горизонт, оставив его одного. Наедине со своими мыслями. В тишине. Во мраке.
— Разряд!
Грудь резко поднялась. Пульса нет.
— Разряд! — Еще громче кто-то проговорил.
Дефибриллятор соприкоснулся с кожей его груди. Ток прошел внутрь, зарядив тело юноши. Отчетливо слышалось пиканье на кардиомониторе. Сердце медленно, но верно начало биться.
Веки были тяжелыми, но, открыв глаза, яркий свет ослепил его. Несколько лиц врачей и медсестер проскальзывали рядом, казались мутными, нечеткими. Он слышал каждый стук своего сердца. Оно билось громко, отчаянно.
Рядом на каталке везли Вивьен. Он хотел коснуться бледного её лика. Казалось, она спала. Уснула...навеки. Рукой сумел дотронуться до холодной щеки. Она все еще была прекрасна.
— В операционную его! Быстрее! — всё кричали они, расталкивая людей.
Веки опустились, и мрак снова окутал его сознание.
Теперь ничто не мешало ему умереть.
***
Они спасли ему жизнь.
Две пули, отравлявшие и медленно убивавшие его организм, были извлечены, а раны зашиты лазером. Плечо также залечили. Луи был как новенький, как свежеиспеченная булочка с корицей, вынутая из печи.
В палате всегда было холодно и тихо. Очнувшись, он до последнего верил, что и Вивьен удалось спасти. Но потом до него дошли ужасные вести. И в ту ночь к нему пришла она.
Холодная и влажная ладонь коснулась его щеки. Глаза немедленно распахнулись и узрели мертвенно-бледное лицо девушки, с зелеными, сверкающими, как алмаз, глазами. В темноте они светились. В комнате повеяло холодом, смертью. Он узнал этот запах волос. Пахло персиками, которые он любил дарить ей. Луи резко дернулся, и внезапная боль пронзила все тело. В глазах потемнело, дышать стало трудно. Трубка во рту мешалась. Собравшись с силами, Луи посмотрел ей в глаза.
— Привет, — тихо поздоровалась она.
Ему не хватило сил послать девушку куда подальше.
— Я рада, что ты выжил. — он отвернулся. — Сколько мы не виделись? Год? Довольно долго. Я очень соскучилась. — мертвецки-холодная ладонь коснулась его руки. Автоматически он отдернул её. Девушка усмехнулась. — Все еще ненавидишь меня?
— Зачем ты пришла? — чуть слышно промолвил он.
Ничего не ответив, она коснулась губами уголок его губ, поднялась и ушла, закрыв за собой дверь.
И тогда он понял, что война еще не окончена. Она только начинается...
***
Он сбился со счета, перестал считать дни со смерти Вивьен. Мир теперь виделся ему в серых тонах, для него всегда шел дождь, даже когда за окном сияло яркое солнце. Холод поселился в его душу, а боль росла с каждым днем, омрачая его сознание. Он перестал походить на человека. Он хотел быть рядом с ней, хотел умереть.
Но его смогли спасти.
Она стала для него смыслом жизни, стала для него всем. Он никогда не чувствовал себя таким опустошённым как со дня смерти матери и сестер. Это чувство вернулось, настигло его как дождь в ясный день. Больше всего он боялся, что снова пройдет заново все муки и расставания, что заново будет переживать тот злополучный день. Снова увидит, как убивают его любимых, как умирают на его глазах.
Он не мог допустить, чтобы она умерла по его вине. Он хотел пожертвовать собой ради спасения ее жизни. Но она спасла ему жизнь, пожертвовав собой. Его больше не мучала жажда мести, он не старался искать Джона Блэка, чтобы отомстить тому за Вивьен и за себя.
На этот раз он сдался.
Луи даже не пытался выяснить, что она делала в городе. Ему было плевать.
На похоронах присутствовали вся ее семья, близкие родственники и друзья. Луи тоже там был. Всех этих людей объединяло одно горе, одна потеря. Смерть девушки сводила юношу с ума. Он не смог смериться с такой потерей. Ее смерть - это слишком великая ноша, которую он не в силах удержать на своих плечах.
Церемония похорон — это, пожалуй, самая трагичная и невыносимая часть, длившаяся, как казалось Луи, вечность. Потеря, горе и осознание, что ее в жизни уже больше нет. После прочтения пастором молебен, наступила долгая и невыносимая для всех тишина, терзавшая и рвавшая душу Луи на мелкие кусочки. Боль разъедала каждую частицу тела. Слезы незаметно капали на землю, просачиваясь сквозь почву.
Пастор огласил минуту молчания, дабы почтить умершую тихой и навсегда безмолвной минутой. И снова тишина. Великая и мучительная тишина. Все тихо стояли, уставившись куда-то вниз, разглядывая землю на кладбище. Будто впервые они смогли найти разницу между простой землей и кладбищенской землей. Но здесь нет абсолютно большой разницы, земля как земля, лишь кладбище отличало ее своей несхожестью и запахом умерших.
Было холодно. Облака окутались мраком и стали черными. Дождь все еще лил не переставая. Холод пробирал до костей. Минута подходила к концу. Пастор начал молиться за упокоение умершей. Все остальные вместе с ним. После прочтения молитвы, каждый мог подойти и попрощаться с ней. Последним был Луи. Он медленно подошел к ее гробу. Все еще красивая, она была как живая, лишь бледный оттенок кожи выделял ее состояние. Он медленно опустился на колени.
— Знаешь, — начал он. — Ты не представляешь, что значит для меня переживать все это заново. Смерть любимых — это всегда убивало во мне часть человеческого. А сейчас я ничего не чувствую, даже боль. Ничего. Ты не представляешь, как это сложно бороться с этим, как сложно не опустить руки и не рыдать до потери пульса. Я потерял и тебя. Я не знаю, как мне дальше жить. — Он наклонился к ней и оставил на ее губах легкий прощальный поцелуй. — Прощай, Вивьен...
Он вытер слезы рукавом черной куртки и, поднявшись, направился поскорее убраться отсюда. Поскорее забыть все. Поскорее убежать от этой невыносимой боли.
Проталкиваясь через толпу, скопившихся людей попрощаться с этой незнакомой им девушкой, но которая по словам многих была идеальной и люди просто не могли поверить в то, что она была киборгом, его кто-то остановил, схватившись мертвой хваткой за руку.
— Постой, — проговорил незнакомец.
Он посмотрел на этого человека.
— Крис? — Луи был в полном замешательстве, когда наконец смог увидеть его лицо. Он считал, что тот погиб, он видел, как тело Криса лежало под обломками здания. — Ты жив? Но как?
— Ты многого не знаешь. Да и тебе не позволят знать.
— О чем ты?
— Правила изменились. Ты сам должен решить на чьей ты стороне, — Крис вытащил из кармана толстовки кольцо Вивьен, некогда подаренное Луи его девушке в знак его любви к ней. — Она просила передать тебе это.
Невозможно.
Луи принял подарок обратно. Провел пальцем по чистому гравию золотого кольца, где было четко написано: «Любовь — это Гонка». Столько вопросов посыпалось на его голову, и, подняв глаза, он никого не увидел. Крис испарился, исчез, словно и не появлялся. Но правда ли он был там, или молодому человеку все померещилось?
Настоящее кольцо в его руке говорило об обратном.
***
Ему позволили пройти в ее комнату, так сказать проститься с ней, увидев напоследок ее вещи, к которым она раньше прикасалась, где витал ее дух. Все это казалось для Луи чепухой. Он искал ответы на вопросы. Пытался разгадать загадку, которую Вивьен же и загадала. Хотел добиться истины.
Он обошел ее комнату, вспоминая моменты, проведенные вместе с ней. Как он назвал ее впервые по имени, прежде никем не произнесенное вслух. Когда он обработал на ее левом предплечье рану, полученную во время террора здания школы. Все эти счастливые моменты — ничто по сравнению с тем, что произошло после.
Он сидел за ее письменным столом и держал в руке ее кольцо. Как она смогла передать его Крису? Как этот парень оказался жив? И что вообще происходит на самом деле? Все эти вопросы заставляли юношу сходить с ума. Голова, не переставая, кружилась. Но его мучал главный вопрос, ответа на который он желал бы получить первым: Что значит «должен решить на чьей ты стороне?».
Все так запутанно. Странно. Молодой человек запутался в собственных мыслях, в своих предположениях и догадках. Ему не чуждо знать, что такое быть киборгом, каково это существовать им и скрываться от всех подряд. Он не понимал ее, не понимал, почему она спасла его, когда могла сбежать и оставить его умирать. Всего этого он не мог понять или же не хотел понимать и принимать как факт, что его девушка любила его больше, чем свою собственную жизнь.
Некий звук, раздавшийся в посторонней комнате, отвлек его, и он случайно выронил ее кольцо. Оно, как вода, утекло сквозь его пальцы, падая на стол, ... активируясь. Он отстранился. В воздухе перед ним появилось голограммное видео. Нажав на прослушивание, он увидел знакомые черты лица.
— Нет времени объяснять.
Девушка обернулась и посмотрела позади себя, удостоверяясь, что она одна.
— Я жива...
[a/n]
Тут типа СЛАБЫЙ намек на продолжение. ЛОЛ. Жду ваших голосов и комментариев.