«Вы игрок?»
Нин Су посмотрел на призрака в черной мантии перед ним: «Ах, стоит ли мне сказать, ты когда-нибудь был игроком?»
Призрак тихо стоял лицом к окну, как будто вспоминая, очень тяжело, как будто трудно было вспомнить.
Спустя долгое время он не мог ответить Нин Су.
Нин Су подумал о старике и мальчике со школьной сумкой.
Никто из них не знал, что они мертвы.
Если человек перед ним тоже игрок и может помнить, то он осознает свою смерть.
Нин Су больше не позволял ему думать об этой проблеме. Он сказал ему: «Я не знаю, как ты играешь роль черной мантии. Кажется, ты или кто-то на этом корабле способен общаться с ним».
«Если у вас есть возможность, пожалуйста, скажите ему, что это не я убил его, а Линь Лян, которому он доверял, жители деревни и система».
«Я сделал этот шаг вперед не из-за чувства вины, а из-за сожаления».
Призрак ушел, услышав это.
Нин Су посмотрел на нескольких человек, борющихся на кроватях в темной ночи, и подумал про себя: по этой темной дороге шли не только мертвые тела, но и игроки.
Мертвые знают о смерти.
Игрок примиряется с верной смертью в своем сердце.
Я просто не знаю, сколько людей смогут помириться.
Нин Су перекатился на кровать и потер тусклые волосы Гуйшэна: «Ты оттащил меня назад?»
Гуйшэн: «Да!»
Нин Су: «Не волнуйся, все будет хорошо, даже если я его вытащу».
Гуйшэн сказал «хм».
Нин Су сказал двоим детям: «Идите спать».
Старший и младший сразу уснули.
Когда на следующий день Нин Су проснулся, Пан Ян сразу же сказал ему: «Прошлой ночью умерли четыре игрока!»
На лицах у него и Фан Ци было торжественное выражение: в эту ночь погибло лишь меньше игроков, чем в первую ночь.
Самое отчаянное то, что когда ты думаешь, что пережил самое трудное время, ты уже увидел надежду и тебя тянет обратно в самое темное время.
Это слишком шокирует.
Они оба были торжественны и увядали, как увядшие баклажаны, притворяясь сильными.
Пан Ян: «Как это могло быть возможно? Как могли четыре игрока умереть за одну ночь? Что случилось?»
Когда Нин Су думал о том, как рассказать о том, что произошло прошлой ночью, рядом с Сюэвэем собралось еще несколько игроков, и кто-то позвал их.
Лицо Сюэвэя выглядело очень уродливым.
Первоначально на их стороне было шестнадцать игроков, четверо умерли прошлой ночью, а теперь осталось только двенадцать.
Помимо Нин Су и других, Сюэвэй Гу Синхуа, Ван Бо и Юньсян Нин, на двух местах есть еще четыре игрока.
"Я слышал, как он называл имя этого призрака перед смертью. Он знал этого призрака", - сказал один из игроков.
Гу Синхуа: «Это еще один мертвый игрок, превращенный в такого же?»
«Нет, этого не должно быть. Это не это подземелье умерло. Он говорил о других подземельях и все время извинялся перед этим призраком».
Несколько человек были ошеломлены.
Нин Су сказал: «Это игрок, который чувствует себя виноватым, игрок, который умер».
Несколько человек снова были ошеломлены.
Сюэвэй спросил его: «Откуда ты знаешь?»
Нин Су: «Призрак тоже приходил ко мне прошлой ночью».
Сюэвэй: «Почему с тобой все в порядке?»
Нин Су поднял глаза и посмотрел на нее: «Как что-то могло случиться со мной?»
"..."
Фан Ци был еще более торжественен: «Другими словами, не только те из нас, кто только что вошел в подземелье, могут стать себе подобными, но и игроки, которые умерли в прошлом?»
Пан Ян сказал: «Игроки, которые умерли в прошлом, должны были быть трупами или призраками. Мы больше не можем сказать, что они превратились в таких же».
Ван Бо: «Значит, некоторые из этих трупов — это игроки, которые раньше умирали в разных подземельях?»
Пан Ян: «Неудивительно, что у них нет проблем со мной представиться. Они знают подземелье и базовую недвижимость. Оказывается, они игроки!»
«Значит, они слишком страшны, мы не можем от них спрятаться», — дрожа, сказала Юньсян Нин.
Нин Су добавил: «Если быть точным, игрокам показывают мертвых игроков, перед которыми игроки чувствуют себя виноватыми».
«В чем смысл?»
Нин Су: «Я призрак, притворяющийся им».
"..."
— Почему ты не сказал мне раньше?
Нин Су: «Но я видел мертвого игрока в мертвой копии».
"..."
Нин Су: «Я не могу гарантировать, что то, что видели остальные четыре мертвых игрока, было правдой».
"..."
Пан Ян погладил свои вьющиеся волосы: «Это слишком сложно».
В этой ужасающей игре, по крайней мере, больше половины игроков находятся в подземелье 4-го уровня. Те, кто чувствует себя виноватым и виноватым. Если бы мы могли вернуться в то время и получить шанс снова, кто бы не хотел чтобы помочь им? Шерстяная ткань.
Поговорив немного, игроки задумчиво разошлись.
Когда Нин Су вернулся, он увидел Манмана, рисующего на маленьком столике между двумя кроватями.
Еще до рождения Манмана ее извращенный биологический отец был готов превратить ее в самого могущественного Гумантонга в мире.
Волосы в ее детской комнате состоят из черепов и страшных картинок, ее игрушки — Гумантонг, а то, что она пьет, — человеческая кровь.
Но ее биологический отец действительно был богатым и могущественным, а кроме того, он дал ей материальную жизнь, как принцессе.
Она умеет играть на фортепиано и рисовать.
Картина довольно хорошая.
Нин Су стоял и некоторое время наблюдал.
Это уникальный стиль Манмана, сочетающий в себе ужас и ребячество.
Было очевидно, что она нарисовала это для старика.
На картине старик, дочь и внук. Под кровавой луной семья развлекается, наблюдая, как цыпленку отрезают шею, как голова цыпленка падает назад, как танцует окровавленный петух, как брызжет кровь в каждый уголок двора.
Маленькая девочка подняла голову и спросила его тихим голосом: «Мама, я хорошо рисую?»
Нин Су: «...Хорошо».
Аплодирующий король Гуйшэна: «Потрясающе, так мило!»
Нин Су: «.»
Маленькая девочка подняла подбородок и сказала: «Отдай это дедушке на память».
Нин Су: «... Ах, Фэй, дело вот в чем. Теперь у дедушки все еще эстетика нормального человека».
Он до сих пор не может уловить эстетику твоего хозяина-призрака.
Девочка с сомнением посмотрела на него.
Нин Су: «Я имею в виду, что кровоточащего петуха можно заменить пушистым цыплёнком».
Под руководством Нин Су Манман перекрасил картину.
Гуйшэн также участвовал в этой картине.
Когда призрак родился в деревне Хуайян, он даже не мог ходить, как человек, не говоря уже о рисовании.
Манман взял его за руку и нарисовал желтое улыбающееся солнце в верхней правой части картины.
Гуйшэн долго смотрел широко открытыми глазами, казалось, его глаза были залиты светом маленького солнца на картине, а его глаза были яркими: «Ух ты~»
Он повернулся, чтобы посмотреть на Манмана, обнял ее и потер ее лицо, опустив глаза: «Сестра!»
Высокомерная маленькая девочка: «Что это значит? В будущем я научу тебя считать и играть на губной гармошке».
«В прошлый раз, когда я работал в том черном ресторане, мне пришлось вымыть сто тарелок в обмен на баранью ногу. Ты вымыл 182 из них и всегда терпел убытки».
Затем она счастливо улыбнулась.
Нин Су: «...»
Нет необходимости мыть посуду и обменивать ее на бараньи голяшки или что-то еще.
Подумав об этом, он тоже улыбнулся.
С тех пор, как он вывел ребенка-призрака, он подумывал об усыновлении еще одного ребенка-призрака.
У Гуйшэна не было друзей с самого рождения, он прячется один на маленьком складе, и маленькие черти не позволяют ему играть.
Когда он увидел жизненный опыт Манмана в кабинете замка, он решил, что это и есть Манман.
Двое детей-призраков составляют друг другу компанию.
Даже если он уйдет, он не будет одинок и не будет подвергаться издевательствам.
Редко, когда их личности настолько дополняют друг друга.
Нин Су также взяла блокнот Пан Яна и начала рисовать.
Когда двое детей-призраков отдали картину старику, Нин Су подарил школьнику подробную нарисованную от руки карту династии Цзинь.
«Университет Цзинь довольно большой. Чтобы найти различные колледжи, потребуется некоторое время. Я пришлю вам карту».
Мальчик с удивлением посмотрел на подробную карту, а затем с удивлением посмотрел на мальчика, которому на вид было всего шестнадцать или семнадцать лет: «Ты, ты старший?»
Не зря он спросил, эта карта действительно подробная и очень реалистичная.Помимо обстановки в каждой больнице, там еще указано, какие столовые, какие блюда вкусные и в какие дни недели есть особенные блюда.
Нин Су: «...»
Я действительно не смею воспринимать это всерьез.
Он сказал себе: ты мой старший, и ты был моим старшим более 20 лет назад.
Нин Су ничего не сказал, поэтому мальчик воспринял это как молчаливое согласие.
Он посмотрел на него с удивлением и застенчиво сказал: «Старший, можете ли вы рассказать мне об Университете Цзинь? Я поступил в класс специальной подготовки, и через год мне нужно выбрать специальность».
«Хорошо», — Нин Су пришла сюда, чтобы сказать ему это.
Нин Су забрался на свою кровать, а двое подростков сели на нее, прислонившись к стене корабля, и болтали над картой кампуса.
Поговорите о том, сколько книг в библиотеке.
Поговорите о том, сколько пар находится у озера на территории кампуса.
Поговорите о том, как много вкусной еды в столовой и какой буфет возле школы дешевый и вкусный.
Поговорите об учителях, предыдущих директорах и культуре кампуса.
В их глазах горел яркий свет, указывающий в разные стороны в каюте, словно они находились не на корабле-призраке, кишащем трупами, а в ярком и красивом кампусе.
«Старший, то, что вы сказали, так живо и живо. Я, кажется, учуял аромат книг и еды. Кажется, я... уже был в школе и несколько раз гулял по школе».
Нин Су поджал губы и улыбнулся.
«Старший, было бы здорово, если бы мы учились в одном классе. Я очень хочу пойти с тобой в библиотеку и поесть в столовой».
Кто бы не хотел?
Нин Су подумал про себя.
Холодное оружие двух людей близко друг к другу, никто не любит другого, и никто не чужой.
Нин Су встала с кровати мальчика, а двое детей все еще лежали на коленях у старика, смотрели на картины и слушали, как старик говорил о своей дочери и внуке.
Став старше, он особенно любил говорить об этих вещах, но его долго-долго никто не слушал.
Нин Су немного понаблюдал, оставил здесь двоих детей и вернулся вздремнуть.
Когда Лин Сяо открыл глаза, возле кровати были две маленькие головы.
Двое детей, рожденных разными, держались за перила кровати и стояли в воздухе, выставив наружу только две маленькие головки, и смотрели на него большими глазами.
Увидев, как он открыл глаза, он на мгновение запаниковал, но быстро успокоился.
Маленькая девочка подтолкнула перед ним лист бумаги, и двое детей быстро откинули головы назад и упали.
Лин Сяо взял лист бумаги.
На бумаге картина.
На картине четыре «человека»: два больших и два маленьких.
Двое младших стояли посередине, а двое старших стояли по обе стороны, каждый держал младшего.
На маленькой девочке юбка с кружком виноградной лозы Линсяо.
Глаза маленького мальчика немного другие.
Большой был одет в свободную белую футболку с кривым воротником.
Большой был в черной ветровке и держал в руке окровавленный цветок.
Они шли домой на фоне кроваво-красного заката.
Лин Сяо некоторое время наблюдал, и тут же взлетел еще один бумажный шарик.
[Игрок Нин Су искренне приглашает игрока Лин Сяо порыбачить на палубе. ]
От человека, который только что проснулся.
Даже днём здесь мрачно и почти ничего не видно.
Ветер на палубе не был ни слишком сильным, ни слишком сильным, мог поднять углы одежды и погнуть волосы, но дул не слишком сильно.
Нин Су посмотрел на этих глупых рыб, бросающихся прыгнуть на удочку Лин Сяо, помолчав некоторое время, просто бросил удочку и сел рядом с Лин Сяо: «Игрок Лин Сяо, давай обсудим подземелье?»
Лин Сяо: «...»
Нин Су спросил: «Как вы думаете, кто эти призраки на нашем корабле?»
Лин Сяо сказал, не задумываясь: «Большинство из них — игроки».
"откуда вы знаете?"
"Я видел."
«В каком качестве вы встретились?»
"..."
Разговор неожиданно завершился.
Терминатор темы вообще этого не осознал, а через некоторое время сказал ему: «Я тоже немного догадался, знаешь, по дороге в подземелье на катафалке я видел вагоны с трупами, идущие в в противоположную нам сторону».
Лин Сяо: «Что такое катафалк?»
Нин Су: «...»
Все игроки на игровой базе называют машину, которая входит в игру, катафалком, потому что та же машина на противоположной стороне перевозит мертвых людей.
На базе это уже общеизвестно, все на базе это знают, даже Гуйшэн это знает.
Нин Су подошел к нему и внимательно посмотрел на него своими красивыми глазами цвета персика: «Ты не разбираешься в катафалках, ты несерьезный игрок».
Он был очень близок к нему.
Почти слиплись.
Одежда переплетена, как дыхание.
У Лин Сяо никогда не было опыта близости с кем-либо, все, что у него было, это мальчик перед ним.
Он должен быть очень стойким, никто не может подойти к нему так близко.
Но мальчик перед ним был исключением.
Чудесным образом его тело содержит его сердце, и его энергия течет через его тело.
Иногда он задавался вопросом, не был ли этот молодой человек забрал его сердце и вшил в его тело, но молодой человек перед ним был человеком, который спонтанно вырос из его сердца.
Это часть его тела.
Вот почему он позволил ему приблизиться без всякого сопротивления.
— Я серьезно, — он отвел взгляд от лица мальчика.
Нин Су подозрительно посмотрел на него: «Ты солгал, твое сердце только что екнуло».
«Не лги, твое сердце теперь в моем теле».
Лин Сяо: «Это бьется твое сердце».
Нин Су: «Это твое».
"твой."
"твой."
"..."
На этом чат заканчивается.
Я не знаю, кому оно принадлежит, но слышу звук избиения.
Послушав некоторое время, Нин Су понял, что разговор снова зашел в тупик, и хотел обсудить подземелье с Лин Сяо.
Нин Су продолжил тему: «Я прибыл к воротам базы на катафалке. Когда я спустился, я случайно увидел женщину-игрока, которая только что прошла уровень. Она держала фотографию. Я увидел мужчину в фото в этих машинах».
"Она сказала, что в копии мужчина умер, но я ясно видела, что мужчина превратился в труп и куда-то перевезли".
Нин Су посмотрел на Лин Сяо: «Игроки, которые умерли в темнице, действительно просто мертвы?»
Лин Сяо сказал: «Он может быть просто мертв, его можно превратить в NPC, и стать мастером-призраком вполне возможно».
Нин Су поджал губы и сказал: «Тогда есть ли вероятность, что они будут перенесены обратно в свой первоначальный мир?»
Лин Сяо был ошеломлен и прищурился, казалось, о чем-то думая.
Они оба молчаливо согласились больше не говорить на эту тему.
Все они чувствительны к опасностям этой темы.
Нин Су продолжал говорить о темнице: «У меня есть идея. Старик и школьник, вероятно, были в одном катафалке. Они умерли на катафалке и не смогли войти в игру и стать официальными игроками».
«Есть также несколько игроков, которые умерли в игре и были выбраны системой для сбора в этом подземелье».
Следовательно, эта копия не должна иметь мастера-призрака и не является фиксированным миром.
Когда зайдут разные игроки, для этих игроков будут разные трупы.
Сюда перевели даже женщину-водителя, максимум для того, чтобы стабилизировать мировой порядок.
Лин Сяо кивнул: «Это возможно».
Нин Су стало немного любопытно, когда он увидел, что ничего не знает: «Разве ты не знал раньше?»
Я не знаю этого, и я не знаю о катафалке.
Как он попал в игру?
Что это за личность?
«Моя память фрагментирована и хаотична.» Даже его глаза были хаотичными и пустыми, пока они не упали на лицо Нин Су, у них была фиксированная точка.
Вернувшись с палубы, Нин Су продолжал думать о словах Лин Сяо.
Когда он сказал это, ветер вдруг усилился и скатал его ветровку по летящей дуге.
Он полузакрыл хаотичные глаза и постучал по удочке длинными пальцами, несколько рыб упало вниз, и еще больше черных рыб бросились кусать его удочку.
Все эти черные рыбы хотят приблизиться к нему, возможно, потому, что им естественно нужна его энергия.
У него нет полной памяти, а его тело рассеяно по тысячам миров-копий.Многие мастера-призраки родились из-за его силы, и многие неигровые персонажи высасывали его энергию.
«Нин Су, у нас новое открытие!» Фан Ци и Пан Ян вернулись, чтобы прервать его размышления.
Пан Ян сказал: «Есть много призраков, таких как этот старик и школьный мальчик».
Фан Ци кивнул: «Мы смело болтали с ними и старались изо всех сил помочь им».
Нин Су высказал им предположение, что это могут быть игроки на катафалке: «Это всего лишь предположение, для которого у меня нет особых оснований».
Оба мужчины молчали.
Они думали об этих людях, возможно, тайно встречающихся со своими дочерьми и внуками, возможно, собирающихся сделать сюрприз своей матери, возможно, собирающихся сделать предложение своей девушке или, возможно, собирающихся встретиться с другом, которого они не видели много лет.
С бесчисленными ожиданиями я был вовлечен в эту игру и больше никогда не видел этого человека.
Люди на другой стороне никогда не смогут их дождаться.
Думая о своей семье и друзьях в первоначальном мире, они молча лежали на кровати.
В ту ночь смертей не было.
То же самое и на следующую ночь.
Игроки не расслаблялись, потому что две ночи перед смертью четырех игроков были одинаковыми.
И действительно, на третью ночь произошел новый виток смертей.
Нин Су посреди ночи услышал плач, это был женский крик.
Он был удивлен, обнаружив, что крик исходил от Мастера Человеческой Кризалис.
Она плакала, как маленькая девочка, сопровождаемая порывами кровавого запаха.
Нин Су на мгновение был ошеломлен, затем встал с кровати и подошел туда.
В этом подземелье самые простые — Нин Су и Лин Сяо.
Потом был Сюэвэй, который теперь совсем не боялся.
Сюэвэй эти два дня спал очень мирно.
Той ночью, в полночь, она что-то услышала и проснулась в оцепенении.
Возле ее кровати стоял мужчина.
Мужчина был не очень высоким, и его голова едва доставала до ее верхней койки.
Сюэвэй, не раздумывая, протянула руку, но остановилась на полпути.
Она тупо уставилась на длинноволосую женщину перед ней.
Длинноволосая женщина повернула голову, чтобы посмотреть на себя: глаз в глазницах не было, нос был отрезан пополам.
Сюэвэй ошарашенно опустила глаза и увидела свои пустые рукава и пустые штанины.
Она открыла рот и сказала Сюэвей два слова, но ее рот был пуст, без языка и полон крови.
Поскольку у нее не было языка, ее слова были неясны, но Сюэвэй знала, о чем говорила.
старшая сестра.
Настоящее имя Сюэвэй не было Сюэвэй. Причина, по которой теперь ее зовут Сюэвэй, заключается в том, что у нее есть сестра по имени Вэйвэй.
У ее сестры та же мать, что и у нее, но неизвестно, один ли у них отец.
Их мать - девушка из ночного клуба.
Она не любила свою мать и сестру с детства.
Она была бунтаркой в очень юном возрасте, рано заводила парней, рано курила сигареты и выглядела как маленькая девочка.
Но ее сестра другая: она выглядит чистоплотной и хорошо учится.
Если не считать легкой хромоты, он всегда был чужим ребенком.
—— Если место, где они находятся, можно назвать домом.
Она услышала, как кто-то сказал в туалете.
Я не знаю, как такая чистая девочка, как Вэйвэй, выросла в этой грязной семье.
Они словно люди из двух миров.
Но Вэйвэй всегда хочет объединить два мира.
С самого детства она любила следить за своей задницей.
Когда мужчина приходил в дом, она криво шла за ней, а как только она оборачивалась, шестилетняя девочка улыбалась ей кривыми глазами.
Когда она училась в школе, если кто-то указывал на нее пальцем, она громко звала сестру, а когда другие в шоке смотрели на нее, они подбегали и улыбались ей.
После занятий мужчина тянул ее за волосы. Она криво держала школьную сумку и отгоняла мужчину. Она улыбнулась и сказала ей: «Сестра, я забила гвозди в свою школьную сумку».
Она говорила: «Сестра, пойдем домой вместе».
Она говорила: «Сестра, пойдем со мной домой, хорошо?»
Она говорила: «Сестра, можешь взять меня с собой?»
Какой бы плохой ни была Сюэвэй, она все равно такая.
Сколько бы боли она ни получила, она всегда подходила ближе с улыбкой.
В самый худший раз, чтобы окончательно ее отпугнуть, она поместила гнилого мужчину в маленькую комнатушку, где она была на КТВ.
Она знала начальника КТВ: каждый раз, когда приходила ее сестра, начальник позволял ей делать домашнее задание в этой маленькой комнате.
Она чувствовала себя очень счастливой, когда вышла из КТВ, но не могла идти на ходу.
Она пробежала весь обратный путь и увидела ее в грязной одежде и окровавленной голове, улыбающуюся ей. Она сказала: «Сестра, мы можем пойти домой вместе?»
Она всегда следует за ней вот так.
Я последовал за ней в эту бесконечную игру ужасов.
Первым подземельем, в которое они вошли, была игра ужасов, ориентированная на гарем, Bloody Harem.
В группе господина и слуги, пока один человек совершает ошибку, один из них теряет черту лица или конечность.
Если умрет слуга, хозяин все еще может жить; если умрет хозяин, слуга умрет вместе с ним.
Игроки могут выбирать себе хозяев и слуг.Если это все, то, конечно, никто не захочет быть слугой.
Слуги имеют дополнительную возможность скрывать свою личность и менять своих хозяев.
В это время она автоматически стала хозяйкой гарема, но не знала, кто ее слуги.
Пока после спекуляций каждая пара хозяина и слуги наконец не раскрыла свои карты.
Только тогда она поняла, что это ее сестра автоматически решила стать ее служанкой, чтобы она могла стать хозяином.
К тому времени ее сестра потеряла ногу и руку.
Она улыбнулась и сказала: «Сестра, посмотри, моя хромая нога исчезла. Теперь никто не знает, что я хромая».
Даже в игре ужасов она продолжает внимательно за ней следить.
Она отличалась от нее.Хорошо училась и обладала умным умом.В кровавой дворцовой драке в гареме двое новичков действительно дошли до конца.
Это был ее первый раз, когда она загружала книгу, и она не знала, что в игре ужасов их смерть исходила не только от императора-призрака, но и от игрока.