Мы около операционной, где лежал наш Вова Адидас, где решится его судьба. Справа от меня, на лавочке, сидела девушка со светлыми кудрявыми волосами, Наташа. Наши волосы с ней были довольно похожи, но её кудри более мелкие, а волосы длиннее.
Все, кроме нас с ней стояли возле двери в операционную и что-то обсуждали. Все говорили, кроме нас. Я просто смотрела на эту проклятую дверь и не могла сказать ни слова. Я слышала, как Наташа горько плачет и молится, чтобы Адидас остался жив. Мне хотелось сделать то же самое, но сил абсолютно не было.
Н— Зачем он туда пошёл...? Мы бы могли уехать и ничего бы не случилось..., — дрожащим голосом говорила блондинка, пока её слёзы капали на плитку больницы.
Я не смогла больше просто сидеть и слушать её плач, от которого разрывается сердце и просто придвинулась к ней и обняла одной рукой за плечи. Она прижалась ко мне и зарыдала ещё больше в плечо. Я подняла свой взгляд на пацанов, которые стояли возле двери и смотрели на эту картину.
Из операционной вышел врач. Наташа тут же, увидев его, рванула к нему и начала свой допрос:
Н— Как он? Он будет жить? Скажите, что будет, я вас прошу...
Вр— Не знаю, что вам сказать всем... Состояние Владимира крайне тяжёлое, не смотря на то, что операция прошла довольно хорошо, и пока что он в норме, в любой момент его жизнь может прерваться.
М— А нам к нему можно? — вмешался в разговор Марат, который тоже не меньше всех волновался за брата.
Вр— Сегодня нет, завтра, когда он очнётся, то мы вам сообщим. Может, у кого-то есть домашний телефон?
М— Да-да, у меня!
Врач достал из своего кармана на груди маленькую бумажку с цифрами и протянул её Марату. Тот кивнул, а после врач удалился. Все начали расходиться.
Т— Идёшь?
— Да, сейчас, Валер. Я тебя догоню.
Он как будто понял, что мне нужно было поговорить с девушкой и ушёл.
— Наташ..., — обратилась к ней я, и она посмотрела на меня, — тебе есть куда пойти?
Н— Я сейчас уже больше не живу в общежитии и не смогу, а родственников у меня и так мало, последние, кто был, от меня отвернулись, но я что-то придумаю.
— У меня трёхкомнатная квартира, поэтому... Можешь жить у меня, а потом, когда Вова выйдет из больницы, то вы уже там сами решила.
Н— Хорошо, — согласилась она и шмыгнула носом.
Мы с Наташей вышли на улицу. Нас ждал только Турбо.
— А остальные где?
Т— Ушли. Им тоже сейчас трудно.. А ты.. Вы сейчас куда?
— Наташа будет жить со мной и Айгуль у меня.
Т— А место для ещё одного у вас найдётся?
— Если "ещё один" — ты, то можно что-нибудь придумать, но ты сам понимаешь, что нужно будет поговорить с Айгуль?
Т— Да...
Мы двинулись ко мне. Но перед тем, как пойти ко мне, нужно было забрать вещи Наташи, которые она оставила в машине, которая стояла у здания, где Адидас и получил пулевое ранение.
После проделанного дела уже через некоторое время мы зашли в квартиру, где на пороге нас встречала Айгуль.
— Айгуль, это Наташа, она пока что будет жить с нами.
Аг— Очень приятно, Айгуль, — представилась девушка и слегка улыбнулась.
Н— Мне тоже приятно, — ответила блондинка и тоже в ответ улыбнулась, правда, слабее, чем русая.
Сзади меня стоял Турбо, когда Айгуль увидела своего недоброжелателя, то тут же занервничала, и это было видно. Тогда я решила, что им пора всё обсудить. Всё, что было на дискотеке и после неё.
— Я думаю, что вам лучше поговорить сразу и сейчас, нельзя такое откладывать.
Т— Ты права, — согласился со мной Турбо, разулся и снял свою верхнюю одежду.
Аг— Угу...
Они прошли в отдельную комнату. Было тревожно, но я знала, что он ничего не сделает Айгуль. Как бы он не поступал, у него не такое чёрствое сердце, каким он показывает всем. Всем, кроме меня.
— Так, ну, пошли на кухню, Наташ, нужно поставить чайник.
Мы ушли на кухню.
Мы с Наташей неплохо сдружились. Пусть она и старше меня на несколько лет и даже на пару лет старше самого Вовы, она оказалась очень интересной собеседницей в моих глазах и многое с ней можно было обсудить.
Скрип двери. Это означало, что Турбо и Айгуль уже закончили свой разговор. Они прошли к нам на кухню. По их лицам не было понятно, как всё прошло.
— Может уже хоть слово скажете?
Т— Всё нормально, я всё объяснил Айгуль. Нужно было разобраться в ситуации.
Аг— Да, Турбо всё мне объяснил, я ему тоже, поэтому тема закрыта, мы всё решили, обид никаких нет.
— Ну и замечательно, я переживала, что исход будет другой.
Мы все вчетвером сели пить чай. Турбо хоть и был сейчас единственным парнем в нашей женской компании, но он нашёл, чем нас можно развлечь. Он начал рассказывать истории про нашу группировку, истории, в которых участвовал он и многие другие. Я, конечно, уже знала их, но виду подавать сильно не стала, чтобы девочки думали, что мне так же как им интересно слушать обо всём этом.
***
Время близилось к ночи. Наташа уже ушла спать в зал, перед этим сказав, что справится сама, я только показала ей, где и что. Айгуль тоже несколько минут назад ушла спать, ей нужно было тоже переварить информацию, которую мы ей рассказали.
Мы с Валерой так и сидели на кухне, но молчали. Я решила прервать молчание.
— Где тебе удобней будет спать: на полу или на кровати? Мне лично без разницы.
Т— Я рассчитывал, что мы будем вместе спать.
Я тяжело вздохнула.
— Валер.. Я понимаю, что после всего этого ты ещё любишь меня и надеешься, что у нас что-то получится, но, как бы сложно не было, я уже так не думаю, мне слишком тяжело.
Т— Прости, я не подумал над этим. Тогда, я пойду.
Я уже не обращала внимания на его извинения, которые для меня вошли в норму.
— Я просто знаю, как ты не любишь ночевать дома из-за отца, поэтому согласилась. Я тебя сильно обидела?
Т— Нисколько, — ответил тот, но я поняла, что это на чистейшая ложь.
Туркин встал со своего места и пошёл в сторону прихожей. Не успела я подойти к нему и сказать хотя бы слово, как он уже вышел за дверь, оставив её почти на распашку открытой. Я успела только босыми ногами выбежать на лестничную клетку и крикнуть:
— Валер!
Но он уже вышел из подъезда. Почему-то после того, как он ушёл я почувствовала какое-то опустошение, словно часть меня просто вырвали с корнем и забрали. Может, это и было так, а я просто, как обычно, не хотела признаваться в этом даже самой себе, как обычно делаю.
Я зашла обратно в квартиру и заперла дверь. Из зала вышла Наташа. Она не выглядела сонной.
— А ты чего не спишь? Разбудили?
Н— Да нет, просто не спится. Он ушёл?
— Да..
Н— Ничего, он — хороший парень, любит тебя, и ты любишь его, просто тебе сейчас трудно, но всё наладится, Раисик.
Он подошла ко мне и обняла. Я обняла её в ответ и укрылась в её объятиях, но объятия Наташи не могли мне заменить крепких и нежных объятий Валеры, который для всех был грубым эгоистом, но для меня он был нежным котёнком.
Мы одновременно с ней разошлись по комнатам, поэтому сейчас я уже лежала под одеялом и думала о нём. Было осознание того, что я обидела его, причём сильно, поэтому половину моих мыслей занимало его разбитое сердце, которое нужно будет склеить мне. Не потому что я считаю, что так будет правильно, не потому что я считаю его другом. А потому что Наташа сказала всё правильно. Я люблю его, но мне сейчас трудно. Но трудно не мне одной, всё же чувство вины у меня перед ним было.
Это было похоже на бесконечный лабиринт с множеством дверей из наших с ним чувств. Теперь нужно искать выход из этого лабиринта, главное, не зайти в тупик.