Тихолапка, спотыкаясь, следовала за своими соплеменниками, стараясь не обращать внимания на то, что каждый шаг причинял ей боль. Острый укол в шее заставил ученицу низко замычать от боли. Искра обернулась и посмотрела на свою ученицу, кончик её хвоста тревожно подергивался.
– Ты в порядке? – спросила она.
– Да, – ответила Тихолапка, морщась от боли в хвосте. – Просто больно. Выдролапа и Снежинка неплохо постарались.
Искра замедлила шаг, поравнявшись со своей ученицей. Она осторожно коснулась раны на шее Тихолапки, заставив ученицу вздрогнуть.
– Она выглядит довольно глубокой, – обеспокоенно пробормотала воительница. – Нужно будет отвести тебя к Воробью.
– Я в порядке, – настаивала ученица, отстранившись от своей наставницы.
– Извини, – мяукнула Искра. – Но убедись, что тебе окажут помощь, когда вернёшься. – на её лице появилась улыбка. – Выдролапа и Снежинка не единственные, кто хорошо поработал сегодня. Ты сражалась как воин.
– Спасибо тебе, Искра, – промурлыкала Тихолапка, боль от её ран утихла перед лицом похвалы.
Патруль добрался до лагеря. Стоило им войти, как их, тревожно мяукая, окружили коты.
– Они вернулись!
– Вы в порядке?
– Великое Звездное Племя, они ранены!
Голубка пробралась сквозь толпу, подбегая к своей сестре и паре.
– Мы нашли Выдролапу на нашей территории, – объяснила Искра всем собравшимся.
– Мы знаем, – сказала ей Голубка. – Я следила за границей Племени Теней и видела ваше сражение.
– С дороги, пропустите меня, – мяукнул Воробей. Когда его соплеменники расступились перед ним, Воробей подошел к раненым котам. Он лавировал среди них, обнюхивая их раны. Листвичка тоже выбралась из толпы, держа в зубах пучок трав.
Воробей понюхал глубокую рану на шее Тихолапи, затем рану на ее задней лапе.
– Они довольно глубокие, – проворчал он, но Тихолапка уловила намек на беспокойство в его голосе. – Вероятно, останутся шрамы, но жить будешь.
Листвичка подошла к нему и бросила рядом травы. Воробей схватил те, что хотел, а затем кивнул ей. Когда Листвичка ушла к Блесколапу, Воробей разжевал несколько трав для припарки. Он выплюнул травяную массу на шею и лапу Тихолапки. Ей пришлось постараться, чтобы не задохнуться от вони.
– Я наблюдал за мыслями Голубки, пока она следила за боем, – сказал целитель. – Ты хорошо сражалась.
– Спасибо, – мяукнула Тихолапка, морщась, когда он начал накладывать паутину на ее раны. – Всем этим я обязана Искре. Она хорошо подготовила меня.
– Она хороший наставник, – согласился Воробей. – Тебе повезло с ней, – он закончил перевязывать ее раны, затем вздохнул, отложив свои травы. – Я так волновался, наблюдая за этим боем, – признался он. – Когда Выдролапа прижала тебя, я думал, что ты умрёшь.
– О, прости, – мяукнула Тихолапка. Она ткнулась головой в шею целителя, мурлыкая. – Но я в порядке, правда. Я могу о себе позаботиться.
– Я знаю. Я очень горжусь тобой, и я знаю, что сейчас ты сильна, как любой воин. Но я не могу не беспокоится за тебя, – Воробей быстро лизнул кошку в ухо, а затем отстранился. – Хорошо, постарайся не напрягаться в следующие несколько дней. Отдыхай остаток дня, а завтра можешь пойти разве что на легкую охоту, – он наклонился, указывая на что-то. – Вот. Съешь это.
Тихолапка наклонилась, принюхиваясь. Перед ее лапами лежало несколько маленьких зернышек.
– Маковые зерна, – сказал ей Воробей. – Они помогут снять боль.
Тихолапка неохотно проглотила их. Она подняла голову, с беспокойством навострив уши.
– Я могу покинуть лагерь сегодня? – спросила ученица. Она всё ещё хотела встретиться с Темновейной у границы. Но кошка пыталась скрыть эту мысль - как бы сильно она ни доверяла Воробью, она знала, что он вряд ли бы одобрил её дружбу с воительницей Племени Ветра.
– Я бы посоветовал не делать этого, – сказал Воробей.
– Ну пожалуйста, – умоляла Тихолапка. – Я не буду охотиться, просто хочу прогуляться.
– Ладно, – ответил целитель после недолгого колебания. – В любом случае, спорить с тобой бесполезно.
– Потому что я такая же упрямая, как и ты, – мяукала Тихолапка, дернув усами.
– Нахальный оруженосец, – фыркнул Воробей. – Я собираюсь пойти помочь Листвичке. Держись подальше от неприятностей.
Он ушел, оставив ученицу в одиночестве. Тихолапка осторожно поднялась на лапы. Она старалась двигаться медленно, но припарка и паутина не спешили убираться. Они неприятно прилипли к ее шкуре, мешая идти. Тихолапка медленно направилась к палатке оруженосцев. К счастью, обжигающая боль, которую она испытывала после драки, притупилась под влиянием трав. Битва истощила ее - возможно, она могла бы вздремнуть перед встречей с Темновейной.
Прежде чем ученица смогла добраться до палатки, мяуканье заставило ее остановиться.
– Тихолапка!
Она повернулась и была встречена своей матерью, которая начала обнюхивать ее с мягким, обеспокоенным мяуканьем.
– Ты в порядке? Голубка рассказала нам, что произошло, – Пеплогривка напряглась, когда обнаружила паутину на её лапе. – Ты ранена.
– Я в порядке, – ответила Тихолапка. – Воробей дал мне кое-что от боли, я уже чувствую себя лучше.
– Это хорошо, – Пеплогривка расслабилась. – И всё выглядит не так уж и плохо. Останутся шрамы, но припарка из золотарника и хвоща должна помочь.
Тихолапка почувствовала знакомый укол любопытства, который она испытывала всякий раз, когда ее мать рассказывала о знаниях, которые она приобрела в своей прошлой жизни в качестве Пепелицы. В ее голове роились вопросы, но сейчас было не время их задавать. С тех пор, как Тихолапка помогла Речному Племени, её родители вели себя с ней менее холодно, чем Блесколап, но это не делало их отношения менее напряжёнными. Молчание отдалило их, и Тихолапка ощущала границы между ними. Но прямо сейчас она чувствовала, как эти границы рушатся.
Ее мать наклонилась вперед, положив подбородок на склоненную голову Тихолапки.
– Я так волновалась, – пробормотала она. – Голубка казалась такой серьезной, а Воробей ни с кем не разговаривал. Я думала, мы тебя потеряем.
– Я в порядке, – мяукнула Тихолапка, пытаясь заверить в этом свою мать. Она в нерешительности отстранилась. Ученица ненавидела поднимать эту тему, но лучшего момента, чем сейчас, никогда не будет. – Пеплогривка, насчёт Речного Племени. Мне жаль, что я сбежала, не сказав ни одному коту.
Пеплогривка не напряглась и не стала уклоняться от ответа, как ожидала Тихолапка. Вместо этого она казалась совершенно непринужденной.
– Я знаю, дорогая, – спокойно ответила кошка. – Я бы хотела, чтобы ты сказала мне, но я понимаю, почему ты решила уйти.
– Правда? – удивленно спросила ученица.
– Да, – Пеплогривка сидела перед дочерью, всё ещё выглядя спокойной. – Я понимаю, что значит помогать другим вопреки желаниям своего племени, – Тихолапка тоже села, настороженно ожидая объяснений. – Когда я была Пепелицей, Племя Теней стало жертвой ужасной болезни, – начала Пеплогривка. Уши Тихолапки заинтересованно навострились. Ее мать почти никогда не упоминала свою прошлую жизнь. Тихолапка не была уверена, насколько ее мать является Пепелицей, и почему-то у нее было чувство, что Пеплогривка тоже не была полностью уверена. – Она убила их глашатая, Головню, и вскоре забрало все жизни Ночной Звезды. Два самых молодых воина, Белогрудый и Перышко, пришли в Грозовое Племя, умоляя о помощи.
– Погоди, Пёрышко? – удивленно переспросила Тихолапка. – Разве он не был целителем?
– Да, был, но он выбрал целительский путь уже после становления воином, – объяснила Пеплогривка. – Моя наставница, Щербатая, видела эту болезнь раньше и утверждала, что она очень заразна и её невозможно вылечить. Она убедила Синюю Звезду прогнать воинов.
– Что? Как она могла? – в шоке спросила ученица. – Они же умирали!
– Ей нужно было думать о своем собственном племени, – вступилась Пеплогривка за свою прошлую наставницу. – В те дни Грозовое Племя переживало тяжелые времена. Коготь был на свободе, и всё племя было потрясено предательством своего глашатая. Если бы воины Племени Теней заразили нас, то Грозовое Племя было бы уничтожено.
Она дернула ухом, в ее голосе появились озорные нотки.
– Но я была упрямой ученицей. Я укрыла Белогрудого и Пёрышко на нашей территории, начав экспериментировать с различными травами, пока, наконец, не нашла комбинацию, которая могла излечить болезнь. Я научила сумрачных воинов пользоваться травами, и они забрали их в свой лагерь, чтобы исцелить своих соплеменников. Белогрудый умер вскоре после этого, но Пёрышко был так впечатлен тем, как я собрала травы, чтобы помочь ему, что решил сам стать целителем.
– Ого, – кошка почувствовала прилив восхищения своей матерью. – Это было храбро. Кто-нибудь знал об этом?
– Один кот знал, – кивнула воительница. – Мой старый наставник, Огнегрив.
– Огнезвезд? – Тихолапка застыла от удивления. – Он был твоим наставником?
– Да, – промурлыкала Пеплогривка. – Он был зол на меня за то, что я рисковала жизнями грозовых котов, держа больных воинов на нашей территории, но он сохранил мой секрет и позволил им остаться.
Было что-то в ее голосе, когда она говорила об Огнезвезде, что-то грустное, чего Тихолапка не могла определить.
– Я знаю, что значит следовать зову своего сердца и помогать нуждающимся, – сказала Пеплогривка. Ее голос стал более твердым, когда она добавила: – Но помни, что Воинский Закон существует не просто так. Ежевичная Звезда и Белка хорошо руководят этим племенем. Доверяй их суждению и суждению своих соплеменников. Всегда сражайся за них, ставя своё племя превыше всего остального. Но всегда, всегда следуй своему сердцу. Это то, что сделает тебя настоящей воительницей, – Пеплогривка коснулась носом уха своей дочери. – И помни, что ты всегда можешь рассказать всё мне. Я и Львиносвет всегда будем рядом с тобой.
Тихолапка прижалась к матери, удовлетворенно закрыв глаза. Сейчас она чувствовала себя более непринужденно, чем когда-либо с тех пор, как вернулась из Речного Племени. Ее мать простила ее.
– Я знаю, – пробормотала она. – Спасибо.
Через несколько мгновений Пеплогривка отстранилась.
– Ну, мне пора идти в патруль. Отдыхай, ты меня слышишь?
– Да, Пеплогривка, – пообещала Тихолапка.
Пеплогривка кивнула, а затем развернулась и ушла прочь, присоединяясь к своему патрулю. Ученица повернулась к палатке, готовая лечь вздремнуть.
Но стоило ей приблизиться к палатке, как она снова была прервана, на этот раз Львиносветом.
– Тихолапка! Ты в порядке?
Кот едва дал ей шанс ответить, внимательно обнюхивая ее. Его шерсть сильно пахла деревьями и травой - похоже, он совсем недавно был в лесу.
– Когда Голубка увидела, как ты напала на патруль Выдролапы, я пошел помочь, но тебя уже не было. Ты ранена?
Ученица оттолкнула морду своего отца одной лапой.
– Я в порядке, Львиносвет, – настаивала она. – Прекрати суетиться!
«Великое Звездное Племя, можно подумать, я умираю!» – раздраженно подумала ученица. Неужели ее родители собирались поднимать такой шум каждый раз, когда ей приходилось сражаться?
Львиносвет проигнорировал Тихолапку. Он продолжал обнюхивать ее шкуру, пока не убедился, что её раны не были серьезными.
– Слава Звездному Племени, – выдохнул он. Тихолапке едва хватило мгновения, чтобы перевести дух, прежде чем он обнял ее. – Я так волновался, я думал, что потеряю тебя, Тихолапка. Я был напуган до смерти.
Тихолапка зависла, не зная, как реагировать, прежде чем протянуть лапу и неловко похлопать Львиносвета по спине.
– Ну, я в порядке, – сказала она.
Ученица чувствовала, как её отец дрожит рядом с ней.
– Мне так жаль, что мы не разговаривали с того дня, – сказал он, сильнее прижимаясь к ней. – Я так волновался, когда ты покинула Грозовое Племя, я думал, ты заблудилась во время бури, а потом, когда я узнал, что ты в безопасности, я был зол, что ты заставила меня волноваться. Мне очень жаль. Я должен был что-то сказать.
– Всё в порядке, Львиносвет, – заверила его Тихолапка. – Я должна была сказать тебе, что хочу помочь Речному Племени, а не молча сбегать, – она попыталась вырваться из объятий отца, но он был слишком силен. – А теперь, э-э, не мог бы ты меня отпустить?
– А? Ой, точно, извини, – Львиносвет отстранился, позволяя дочери освободиться. – Послушай, если ты когда-нибудь захочешь поговорить о чем-нибудь, я всегда рядом. Ты можешь доверять мне.
– Я знаю, – вздохнула она. Её воссоединение с обоими родителями, битва и маковые зёрна полностью истощили ее. – Но сейчас я собираюсь немного поспать.
Львиносвет отступил назад, смущенно перебирая лапами.
– Ладно, извини, я не хотел тебе мешать. Я просто хочу убедиться, что с тобой всё в порядке, – он в последний раз махнул хвостом, после чего ушел.
Ученица подождала, пока он уйдет, а затем, наконец, повернулась и вошла в палатку. Никого из учеников не было внутри. Гнезда Искролапа, Светолапа и Зябличка источали старые запахи, свидетельствующие о том, что ученики отсутствовали с раннего утра. Тихолапка слишком устала, чтобы размышлять, были ли они на охоте или тренировке. Ученица приблизилась к своему гнезду, плюхнувшись на мягкий мох. Она уснула в считанные мгновения.