Ши Юньнань не так давно вернулся на родину. В данный момент он ждал, прислонившись к стене коридора.
Молодой слуга, выходящий из соседнего кабинета с чайным подносом, не мог не взглянуть на него, когда встретил его...
Каштановые волосы были немного длинными, слегка приподнятый хвост свисал с обеих сторон шеи, а средний пробор не мог скрыть его изящные брови.
Две верхние пуговицы его рубашки не были застегнуты, обнажая изящные ключицы, источая своего рода горячую и пленительную сексуальную привлекательность.
Ши Юньнань заметил взгляд слуги, и его тон повысился: «Ты здесь новенький? Ты выглядишь совершенно незнакомым.»
Слабый верхний свет отражал улыбку в его глазах, которая дразнила сердца людей.
Молодой слуга был поражен, и даже корни его ушей казались красными: «Второй молодой господин, я ...»
Прежде, чем он успел ответить, с первого этажа послышался небольшой стук...
«Почему второй молодой мастер вернулся в этот критический момент?»
«Кто знает? Разве его всегда не игнорировали, когда он возвращался? Сколько лет назад его сослали за границу, где его место в этой семье? »
«Я слышал, что внутри компании возникла проблема, и старый мастер планировал обратиться ко второму молодому мастеру за помощью».
«Помощь? Вы шутите. Что касается его расточительности и разврата [1] когда он проводил время за границей, он с большей вероятностью вернется и посоревнуется с третьим молодым хозяином за семейное наследство ».
Воспользовавшись неторопливым моментом перед едой, остальные слуги спрятались в подсобном помещении на первом этаже, тихо болтая.
В том же году, когда умерла биологическая мать Ши Юньнаня, старейшины его семьи отправили его за границу, когда ему было меньше восьми лет.
Сначала Ши Юньнань возвращался домой во время каникул, но вскоре в семье появилась новая жена, и другая сторона открыто и тайно демонстрировала свое непринятие его.
Отец Ши защищал его на поверхности, но тайно встал на сторону жены, которая позже вошла в дверь, и даже глава семейства, старик Ши, был равнодушен к своему внуку.
Мысли Ши Юньнаня о своей семье улетучивались и исчезали, и он возвращался домой реже.
В мгновение ока он стал незаметным человеком в этой семье, и даже слуги осмеливались говорить за его спиной.
Ши Юньнань выслушал эти уничижительные замечания, и улыбка в его глазах остыла.
Молодой слуга запаниковал и собирался спуститься вниз, чтобы остановить их, но Ши Юньнань первым поднял чашку с чайного подноса: «Я воспользуюсь этим».
Изысканно изготовленная чашка для чая нарисовала идеальный изгиб в воздухе и с грохотом разлетелась на куски на первом этаже.
Оглушительный шум внизу привлёк внимание, и слуги выбежали из подсобного помещения, чтобы проверить ситуацию.
Ши Юньнань оперся одной рукой на перила коридора и с улыбкой предупредил их: «Почему бы вам не говорить громче? Обещаю, следующая чашка ударит вам по голове ».
«Второй молодой мастер?»
О нем сплетничали за его спиной, в результате он был наверху и все четко слышал?
Слуги почувствовали себя виноватыми и тут же в панике подобрали остатки на земле, не решаясь сказать ни слова.
Щелк.
Дверь кабинета открылась, и из комнаты вышел бодрый седовласый старик в сопровождении мужчины средних лет.
При ближайшем рассмотрении брови двух людей были очень похожи.
Ши Юньнань легкомысленно сказал: «Дедушка, папа».
После стольких лет разлуки отношения между дедушкой и внуком и отца и сыном были словно они чужие. Но дома эти титулы нужно было произносить номинально.
«Что сейчас произошло? Такой большой переполох?»
«Ничего страшного, просто некоторые люди несут чушь и делают меня несчастным». Ши Юньнань ответил небрежно.
Старик Ши осмотрел своего внука ястребиным взглядом и только через две-три секунды с неудовольствием отдал приказ: «Что ты не одеваешься как следует? Застегивайте пуговицы перед тем, как спуститься к обеду ».
В ранние годы старик Ши нажил состояние на грузовых перевозках. От одиночных поездок на большие расстояния до больших грузовых бригад, а затем и до национальной сети грузовых компаний... Богатство и достижения семьи Ши были созданы один за другим.
Старик Ши находился у власти десятилетиями и обладал сильной личностью. Даже сейчас за ним по-прежнему было последнее слово внутри и за пределами семьи Ши.
Ши Юньнань привык к суровому и безразличному отношению другой стороны и произвольно закрыл вырез. После того, как два старейшины спустились вниз, повернувшись к нему спиной, он выдохнул и последовал за ними вниз.
За обеденным столом.
Слуги, которые только что сплетничали, осмелились появиться только в этот момент, и все они честно стояли в стороне.
«Папа, это куриный суп, который я лично приготовил для тебя, с добавлением множества лечебных ингредиентов. Это отличный тоник». Из кухни вышла красивая женщина с богатой фигурой и тихонько произнесла необычайно приятные слова. Слуга позади нее подал горшок с супом, и она поспешно подала тарелку супа старику Ши: «Вот, пожалуйста, выпейте немного и не обожгитесь».
Ши Юньнань поднял бокал с вином и осторожно посмотрел на учтивый вид этой красивой женщины.
Другой стороной была его номинальная мачеха Се Вэй.
Менее чем через год после смерти матери Ши Юньнаня отец Ши привел эту женщину в дом.
Позже Ши Юньнань узнал из сплетен старого слуги, что Се Вэй изначально была первой любовью отца Ши, но из-за того, что эти две семьи не подходили, они были вынуждены расстаться.
После того, как мать Ши скончалась из-за болезни, погасшее пламя снова загорелось, и двое воссоединились.
Мало того, когда Се Вэй тогда вошла в семью Ши, она также привела сюда и своего семилетнего сына своего бывшего мужа.
Согласно нормальной логике, старик Ши должен был категорически возразить против этого, но никто не знал, какие мягкие и жесткие уловки Се Вэй использовала, чтобы заставить старика неохотно согласиться с побледневшим лицом.
Спустя столько лет Се Вэй стала настоящей женой в этой семье, и ребенка, рожденного у нее и ее бывшего мужа, можно было называть «Третьим молодым господином».
Позволить ребенку с их собственной кровью жить одному в чужой стране, а вместо этого позволить ребенку постороннего оставаться дома в качестве молодого хозяина?
Разве это не смешно и нелепо?
Ши Юньнань прищурился, и в следующую секунду он услышал, как старик Ши во главе стола спросил его: «Юньнань, ты закончил университет почти три года, ты собираешься продолжать дурачиться за границей?»
В его тоне не было ни малейшей привязанности, это было больше похоже на предзнаменование надвигающейся бури.
Ши Юньнань сделал вид, что не замечает намеков, и покачал бокалом: «За границей неплохо, дедушка, я к этому привык ...»
Как и ожидалось, старик оборвал его предложение, прежде чем успел закончить говорить.
«А что тут хорошего? Я считаю, что твоя жизнь молодого мастера слишком комфортна. Вам уже двадцать четыре или двадцать пять лет, чем еще вы можете заниматься, кроме траты денег? Вы просто не знали, как разделить семейную ответственность».
Столкнувшись с этим внезапным обвинением, рот Ши Юньнаня слегка дернулся.
Два года назад, когда он только закончил учебу, разве он не просился работать в компании Ши, чтобы помочь? Но что случилось? Старик сказал: «У тебя ещё молоко на губах не просохло, что ты вообще знаешь? Уходи и не беспокойся!» Его мгновенно отвергли.
В настоящее время, почему это снова его вина?
Никто не сказал ни слова, и атмосфера за обеденным столом мгновенно достигла точки замерзания.
Взгляд Ши Шэна метался между дедушкой и внуком. После некоторого колебания он встал и взял для Ши Юньнаня кусок мяса карася. «Юньнань, дедушка делает это для твоего же блага. Ты был за границей все эти годы, и нам, старшим, не по себе. Давай, съешь кусок рыбы, я помню, ты больше всего любил рыбу в детстве».
Давно утраченная забота отца должна была заставить его сердце трепетать, но было жаль, что слова и поступки «хорошего отца» Ши Шэна были слишком неестественными.
А Ши Юньнань прошел возраст, когда он нуждался в такой отцовской любви.
Он посмотрел на дымящуюся рыбу в своей миске, слегка улыбнулся и ответил: «Папа, когда мне было восемь лет, у меня в горле застряла рыбья кость, а няни не было. Вы с тетей Се были заняты на свидании. Я долго плакала, и никакой другой слуга не помог мне с этим справиться. Это наложило на меня психологическую тень, и я больше не люблю есть рыбу. Разве вы не знали этого?»
«......»
Ши Шэн замер, почему он не вспомнил об этом?
Когда они посмотрели друг на друга, на его лице наконец отразилось смущение.
Возможно, из-за того, что они давно не виделись, Ши Шэн всегда чувствовал, что не может видеть насквозь своего сына.
Например, только что, слушая это бессердечное заявление, был неописуемый сарказм, когда он критиковал его за то, что он не был хорошим отцом.
Видя, что атмосфера снова замёрзла, Се Вэй пришлось подмигивать своему мужу рядом с ней, как будто нужно было объявить что-то срочное.
Ши Юньнань увидел эту сцену перед своими глазами и повернулся к старику Ши, у которого все еще было суровое лицо.
Ши Шэн временно отозвал его домой, заявив, что здоровье старика внезапно ухудшилось, так что он, внук, должен спешить обратно. Теперь, смотря на цвет лица последнего, «болезнь» была просто предлогом, чтобы заставить его вернуться обратно.
«Дедушка, папа, если тебе есть что сказать, просто скажи». Ши Юньнань привык к прямолинейности, когда жил за границей, и ему было очень неудобно ходить вокруг да около.
Когда Се Вэй услышала это, она больше не могла сидеть на месте: «Юньнань, пожалуйста, выслушай меня. Возникла проблема с большим проектом, в который компания инвестировала некоторое время назад, и цепочка капитала, используемая для оборота, рухнула. Если мы затянем, наша семья может быть... »
Станет банкротом...
Эти последние два слова Се Вэй не осмелилась произнести перед стариком, обладавшим сильным характером, из страха нарушить табу.
Она огляделась, подтверждая молчаливое отношение старика Ши и ее мужа, прежде чем говорить, как само собой разумеющееся: «Мы уже вели переговоры с семьей Луо. Пока вы с молодым господином Луо женаты, они могут...»
Ши Юньнань понял значение этих слов и, наконец, впервые за ночь фыркнул: «Ты что, шутишь?»
В настоящее время, хотя гомосексуальная любовь и брак давно стали обычным явлением, было ли нормально позволять ему жениться на случайном незнакомце ради семейных интересов?
Совершенно невозможно.
«Мы говорим с тобой о серьезных вещах, почему это мы шутим?» наконец заговорил старик Ши.
Он был традиционным и жестким до мозга костей и совершенно не любил такого рода однополые браки, но перед лицом абсолютных семейных интересов ему пришлось согласиться с таким подходом.
В семье Ши было мало детей, и только Ши Юньнань, который с детства воспитывался за границей, был наиболее подходящим.
Брачный союз между двумя семьями был создан исключительно ради выгоды, а не для видимого счастья детей и внуков. Семья Луо поможет семье Ши пережить этот кризис. В будущем семья Ши не только освободит свои расходы на перевозку, но и получит льготы в течение трех лет... Это были условия брака, которые были согласованы на раннем этапе.
Поскольку семья Луо не возражала против брачных отношений между мужчинами, как они могли уклоняться от этого?
«Наша семья столько лет тратила деньги на то, чтобы вырастить тебя, настало время тебе приложить некоторые усилия...»
Ши Юньнань услышал этот упрямый тон, и насмешки в его сердце больше не могли сдерживаться.
Кто на него тратил деньги?
Он знал только то, что с пятнадцати лет семья Ши не отправила ни копейки на его карту.
Выбрасывая его за горизонт, когда он был бесполезен, и насильно возвращали, когда это было срочно, они действительно относились к нему как к веще.
У Ши Юньнаня не было времени поесть, поэтому он оттолкнул стул.
Скрип.
Ножки стула терлись о землю, создавая длинный и резкий звук, как будто провозглашая истинное настроение Ши Юньнаня.
«Я устал после более десяти часов полета в самолете». Ши Юньнань встал и не дал никому шанса продолжить лоббирование: «Я вернусь в комнату и отдохну, вы, ребята, ешьте медленно».
Старик Ши увидел нежелательный ответ своего внука и приказал глубоким голосом: «Ты не можешь избежать этого. Подумай об этом в следующие два дня, а затем я свяжусь с семьей Луо, чтобы организовать вашу встречу! »
«Дедушка, если ты хочешь меня видеть, я не против. Но не втягивай меня в это». Ши Юньнань выпил вино залпом, затем повернулся и пошел на второй этаж, не обращая внимания на людей.
Слуги, которые ели дыни, смотрели друг на друга и не могли не бормотать в своих сердцах:
Второй молодой хозяин действительно шел против старика? Они не видели его несколько лет, съел ли он сердце медведя и кишку леопарда, чтобы быть таким храбрым?
Ши Юньнань не стал ждать, пока старик Ши устроит истерику, он спрятался в своей спальне и запер дверь. Он достал мобильный телефон и на следующий день заказал билет за границу.
Поскольку эта семья отпустила его с самого начала, они не могли удержать его сейчас.
Ши Юньнань любил мужчин, но хотел, чтобы он отказался от своей счастливой жизни за границей и женился на том, кого никогда не встречал? И прославили это как деловой брак?
Это было просто чертовски возмутительно и невероятно нелепо!
Продолжайте мечтать!
Ши Юньнань потратил несколько минут, чтобы подавить насмешки в своем сердце, прежде чем умыться и пойти спать.
Самый утомительный был длительный международный перелет.
Ши Юньнань планировал дождаться, пока он выспится сегодня вечером, а завтра сбежать со своим багажом. Неожиданно ему приснился странный сценарий ...
Ши Юньнань видел во сне, что его жизнь была просто неудачной второстепенной ролью в книге, а главным героем этой книги был его номинальный младший брат Се Кейю, «третий молодой мастер» в этой семье.
Другая сторона была душой из другого мира. После несчастного случая он случайно переселился в роман под названием «Трансмиграция, чтобы собрать десять миллиардов» и стал главным героем с таким же именем.
Поскольку он был знаком с развитием сюжета оригинальной книги, Се Кейю постепенно познакомился и установил контакты с главными героями книги, и полностью основал свое собственное инвестиционное королевство.
Он не только попал в список самых богатых людей Китая в молодом возрасте, но и завоевал признание бесчисленных поклонников.
Ши Юньнань, который был «вымышленным аборигеном», был совершенно противоположным примером.
Поскольку он сопротивлялся и решил бежать от брака, такое поведение серьезно вызвало недовольство между семьей Ши и Луо. Напротив, он также дал Се Кейю шанс познакомиться с молодым мастером семьи Ло.
Покинув семью Ши, Ши Юньнань из-за собственного несчастья возжелал богатства и связей Се Кейю.
Злонамеренно препятствуя развитию карьеры другой стороны, он научился везде обнимать бедра и заниматься бизнесом. К сожалению, под давлением «ореола главного героя» другой стороны он приобрел печально известную репутацию тщеславного и ориентированного на прибыль человека.
Его высмеивали и бросили Се Кейю и другие, он также задолжал огромную сумму внешнего долга. В конце концов, он не смог вынести этих невзгод и решил закончить свою жизнь самоубийством в съемной дешевой квартире.
......
Этот сон был особенно долгим, как будто он продвигался от начала до конца романа, таким ярким и абсурдным.
Ши Юньнань проснулся и обнаружил, что все его тело пропитано холодным потом. Он сел и тяжело дышал, его тело было измучено, как в тяжелой битве.
Говорили, что чем ярче сон, тем легче было стереть воспоминания после пробуждения, но содержание этой «оригинальной книги», казалось, запечатлелось в его сознании, и от него нельзя было избавиться.
Время шло минута за минутой.
Ши Юньнань сидел на кровати, сильно сомневаясь в реальности этого сна.
В конце концов, он действительно прожил в этом мире 25 лет. Как могло перевернуться его первоначальное восприятие из-за сна?
Когда он оказался перед дилеммой, его мобильный телефон внезапно зазвонил.
п/п:
1 花天酒地: [huā tiān jiǔ dì]: Цветок и вино, идиома относится к жизни, потворствующей алкоголю и женщинам.