Она входит как раз в тот момент, когда хватка пальцев Димы ослабевает, его рука падает на мою сторону.
Я осторожно встаю, прищуриваюсь на Влада, который чешет затылок, отступая назад.
– Влад.
– Если я уйду, тебе нужно пообещать, что ты останешься здесь. Мы не можем оба оставить его.
– Влад.
– И вот еще что. – Он продолжает игнорировать меня, вытаскивая телефон из кармана и пихая его мне в грудь. – Я устал от того, что не могу позвонить тебе, когда мне нужно.
– Я не хочу, чтобы меня всегда можно было достать.
На этот раз его глаза встречаются с моими.
– Чертовски плохо, Т/и, – хрипит он мне в лицо. – Ты хочешь сбежать разбираться с дерьмом без меня, с Мишей, блядь, Бишопом, что ж, прекрасно. Делай свое дело, но ты будешь делать это тогда, когда я смогу, по крайней мере, дышать, пока тебя не будет.
Мое сердце сжимается.
– Влад.
Я подхожу ближе, кладу руку ему на грудь.
Его взгляд смягчается.
– Я не хочу ничего делать без тебя, но ты был нужен мне здесь, рядом с Димой. Он нуждался в тебе больше, чем я.
– Почему это? – шепчет Влад. – Почему я не нужен тебе так, как они тебе нужны? – Его темные глаза становятся мрачными. – Разве я не заставляю тебя чувствовать то же самое, что и они?
Моя грудь напрягается.
– Почему ты так говоришь?
– Ты оставила меня здесь, малышка. – Он заправляет мне волосы за уши. – Ушла сама по себе, доверила кому-то другому прикрывать тебя. Я бы умер за тебя, Т/и, не задумываясь.
– Точно, – шепчу я, и его брови приподнимаются. – Я забрала Олега из этой семьи, думала, что забрала и Диму.Как я смогла бы жить, если бы взяла и тебя тоже? Ты был тем, что единственное осталось целым, и мне нужно было, чтобы ты оставался таким. Мне нужно было знать, что когда я вернусь, даже если обнаружу, что Олег ушел навсегда, а Дима никогда не проснется, то ты все равно будешь со мной. – Я сглатываю. – Ты думаешь, что не сможешь жить без меня? Ну, а я бы отказалась жить без тебя.
Глубокие складки пересекают лоб Влада, и он коротко кивает, прежде чем притянуть меня к себе. Через мгновение его грудь наполняется глубоким вдохом, его теплый выдох помогает моим мышцам расслабиться.
Я сжимаю его крепче.
– Я люблю тебя, Т/ишка.
– Я знаю, и я тоже тебя люблю. – Я отстраняюсь, глядя на него снизу вверх.
Он кладет телефон мне в ладонь, сжимая мои пальцы вокруг него.
– Тебе нужно установить пароль, сделай это как можно скорее. В нем тонна приложений, достаточно, чтобы тебе было чем заняться, пока меня не будет.
– Сейчас два часа ночи, Влад. Она спит.
Он отводит взгляд.
– Я поеду туда, чтобы приготовить для Зои блинчики.
– Она любит блинчики?
Он смотрит в пол.
– Я не знаю. Может, я остановлюсь, возьму пончик с шоколадной посыпкой и кленовый батончик, а? Она выберет, что ей больше нравится? – Он слегка улыбается.
Я киваю.
– Ставлю двадцать долларов на кленовый батончик.
Он издает тихий смешок, смотрит на Диму, затем поворачивается к двери.
– Не рассказывай ему о моей матери, – говорю я.
Тело Влада напрягается, его рука задерживается на двери.
Слезы наполняют мои глаза, но я не моргаю, заставляя их высохнуть там, где они застыли.
Через минуту его голова опускается, и он с сожалением кивает.
Он нашел его.
Как только он выходит, я резко выдыхаю, мои руки взлетают к вискам.
– Ты должна быть осторожна.
Я резко оборачиваюсь на мягкие слова медсестры, прищуриваюсь.
Черт, я и забыла, что она здесь.
– Что, черт возьми, ты сказала?
Ее лицо резко бледнеет.
– Я не... Мне так жаль, я не хотела...
– Угрожаешь мне?
Ее глаза расширяются.
– Это не так, клянусь, миссис Шепс. Я лишь беспокоюсь. У вас много чего происходит, больше, чем я знаю, я уверена. Высокий уровень стресса может вызвать множество проблем.
Закатив глаза, я отвожу взгляд и иду к двери.
– Поверь мне, это для меня не ново.
– Т/и, – зовет она, прежде чем я успеваю выйти.
Я оглядываюсь через плечо.
– Это крыло было построено на пожертвования семьи Шепс. Это все, по сути, ваше, как и персонал внутри. Мы все очень благоразумны. – Она слегка улыбается.
– Это Т/и, и я понятия не имею, о чем, черт возьми, вы говорите, леди.
Я выхожу за дверь и замечаю Викторию в ту же секунду, как заворачиваю за угол.
Она вскакивает со своего места, встречая меня на полпути.
– Эй.
– Он снова проснулся, я думаю, он бодрствовал некоторое время, прежде чем я это поняла.
Она резко выдыхает.
– Это здорово.
– Я не думаю, что он будет так часто вырубаться теперь. Почти уверена, что на этот раз это из-за обезболивающих.
Она смотрит на меня, слегка кивая.
– Влад сказал, что вернется позже.
Я киваю, опускаясь на диван, на котором она сидела, и она снова садится рядом со мной.
– Он знает, где Олег.
Ее глаза расширяются.
– И ты сидишь здесь?
– Он мне не сказал, я догадалась.
– И все же... ты сидишь здесь? – протягивает она.
– Что я должна делать? – Перевожу на нее взгляд. – Идти найти его, умолять его вернуться домой, накричать на него за то, что он солгал мне и сказал, что, если я выйду замуж за его брата, он не оставит их, только для того, чтобы уйти в тот же гребаный день, когда он узнал, что я сделала то, о чем он и просил, чего он хотел, что он умолял меня сделать?
– Это именно то, что ты делаешь, – огрызается она.
Я качаю головой и опускаю ее обратно на спинку дивана.
– Тогда что, Ви? Он приходит домой и будет вынужден наблюдать за всем, что происходит?
Она молчит минуту, потом медленно ерзает на сиденье и поворачивается всем телом ко мне.
– Что ты имеешь в виду, говоря «за всем, что происходит»?
Мои брови приподнимаются, и я смотрю на нее.
– Т/и... – Она качает головой. – Ты только что сожгла поместье Грейвенов дотла. Ты взяла все под свой контроль. Ты узнала то, чего никогда не знала, то, что может изменить...