Жизнь между Небом и Землёй похожа на лошадь, что пересекает узкий проход. Это произошло в мгновение ока. В 5-м лунном месяце этого года Му Чжимину исполнилось 20 лет. Он уже провел церемонию коронации¹ и вознес дань уважения Небесам и Земле, а также своим предкам в Зале Предков.
В том же году Цай Вэй случайно столкнулась в переулке с Ученым в зеленой мантии и упала в его объятия, а затем вступила в собственный брак.
Точно так же в этом году война на северной границе значительно утихла, но правая рука Гу Хэяня была ранена отравленными стрелами. Из-за неоднократных травм его рана не заживала несколько месяцев – в связи с этим солдаты и офицеры армии Жун Янь советовали ему отдохнуть, чтобы его раны как следует зажили. Однако Гу Хэянь отказался принять совет и настаивал на том, чтобы продолжать заниматься военными делами.
Независимо от его травм.
Поэтому шестнадцать великих генералов решили написать письмо Императору, прося его издать указ с Императорским приказом, чтобы заставить Гу Хэяня отдохнуть и выздороветь.
Император приказал:
«– Довольно. Вернись к Жэнь! Срочно!»
Как только солдаты получили указ, они посадили своего главнокомандующего в карету и в ночь отправили обратно в столицу.
***
15-го числа 6-го лунного месяца, глубокой ночью, сороки уже устали, а багряные домики сияли, как звезды на темном небе от слабого света внутри них. В великой Столице было тихо и спокойно из-за комендантского часа. Среди этого спокойствия в город проник звук от кареты, сопровождаемой десятками солдат в черных доспехах. Даже в комендантский час, никто не осмелился их остановить.
Карета остановилась прямо перед резиденцией Гу, молодой солдат вышел вперёд, чтобы поднять занавеску на карете:
— Генерал, мы прибыли.
Затем из кареты выглянул молодой человек в белой парчовой мантии. Его брови, острые, как меч, а его прекрасные глаза отражали звёздное небо. Однако это красивое лицо выглядело усталым, а губы были бледными, что делало его вялым. Правая рука была явно повреждена и неестественно прижата к груди, это делало его неспособным использовать какую-либо силу. Поэтому вперёд вышел солдат, чтобы помочь ему спуститься с кареты. Однако Гу Хэянь покачал головой.
Гу Хэянь стоял перед резиденцией Гу и смотрел на ярко-красную Луну.
— Когда я ушел из дома, я был еще мальчиком, с тех пор прошло 5 лет. Хотя все кажется мне знакомым, в то же время, все также кажется мне незнакомым.
Тетя Лян и её семья уже знали, что сегодня Гу Хэянь вернется домой, поэтому они ждали его перед главным залом с самого начала дня. Как только они увидели его, все трое поприветствовали его «Молодой Мастер». Их глаза были красными от слез, они потеряли дар речи.
Сопровождающий военный врач Жун Янь выступил вперед:
— Генерал, путешествие было трудным, уже поздняя ночь. Сменив повязки и нанеся лекарства на раны, вы должны отдохнуть.
Когда тетя Лян услышала это, она поняла, что сейчас не время грустить. Поэтому она поспешно сказала:
— Молодой господин, ваша комната в крыле готова. Идите и отдохните.
После того, как Гу Хэянь приказал тёте Лян разместить сопровождавших его солдат армии, он повернулся к врачу:
— Пройдёмте в комнату крыла, чтобы сменить повязки и применить лекарство.
— Мисс, не могли бы вы принести таз с горячей водой? – Врач сложил кулак и любезно спросил мисс Хуан. Та кивнула и поспешила выполнить просьбу.
Поставив тазик на деревянную раму, мисс Хуан подняла голову. Как только она заглянула в комнату, она прикрыла рот руками.
Гу Хэянь сидел на краю кровати, уже приготовившись сменить повязку, так что половина его тела была открыта, а правая рука полностью обнажена. Его рука от предплечья до локтя была покрыта кровью и свежей плотью, а гноящаяся рана выглядела крайне уродливо и болезненно.
Глаза мисс Хуан были настолько огорчены, что покраснели.
— Мисс Хуан, теперь вы можете идти отдыхать. – Гу Хэянь поднял глаза и тихо сказал: – Вам незачем ждать здесь.
Мисс Хуан кивнула, встала и вышла из комнаты.
Как только врач закончил применять новое лекарство и наложил новые повязки, он извинился, и пошёл отдыхать. Затем Гу Хэянь надел свою среднюю одежду, и лег на кровать с закрытыми глазами. Знакомая резиденция из его юности успокаивала. Молодой генерал, побывавший вдали от дома, что страдал от сильных ветров и суровых морозов на Севере, столько лет не способный заснуть спокойно, почти мгновенно уснул в удобной постели.
Во сне Гу Хэянь все ещё находился на границе, покрытой жёлтым песком, в своих серебряных доспехах на красновато-коричневой лошади, скачущей галопом. От одного момента к другому стрелы варваров со свистом летели в него, и весь мир, казалось, замедлялся, как будто давая ему возможность увидеть каждую стрелу в деталях.
Даже его собственные мысли были ясны:
«Я не могу увернуться».
Но на самом деле он вполне мог уклониться от этих отравленных стрел.
В прошлой жизни Гу Хэянь был ранен отравленной стрелой. Так что в этой жизни он был прекрасно подготовлен, чтобы избежать той же участи. Ему просто нужно было повернуться в сторону, и отравленные стрелы не коснулись бы его.
Но в этот момент Гу Хэянь заколебался.
Причина заключалась в том, что в его предыдущей жизни, после того как он вернулся в столицу израненным, Му Чжимин пришёл навестить его.
«Что, если Му Чжимин не придет ко мне в гости, если мне не будет больно в этой жизни».
Это был всего лишь миг, мимолетная мысль, но это уже было сделано. Отравленная стрела пронзила его руку, а рукава были залиты кровью.
Гу Хэянь содрогнулся от боли. Ему почти показалось, что ветер окутал омерзительный смех, что насмехался над его страданиями, когда он почувствовал сильный запах крови.
Когда Гу Хэянь очнулся от своего сна – уже рассвело.
Обезболивающее действие лекарственных трав уже прошло, и рана сильно болела. Но после стольких страданий от этой боли Гу Хэянь уже привык ней.
За окном пели птицы, и солнышко было теплым. Поскольку он не слышал звуки бойни и труб, Гу Хэянь подумал, что он все ещё спит. Когда он открыл глаза, на мгновение замер, наслаждаясь спокойствием окружающей среды. Но потом все же заставил себя встать. Даже если он вернулся в Столицу, у него все ещё было много дел.
В этот момент он услышал голоса двух человек, разговаривающих за дверью. Хотя они не разговаривали громко, Гу Хэянь занимался боевыми искусствами, поэтому его шесть чувств были острее, чем у других людей. Благодаря этому он смог разобрать несколько слов.
— ..наш молодой мастер, похоже, еще не проснулся.
Это была тятя Лян.
Однако другой человек был тем, кого Гу Хэянь никак не ожидал услышать.
— Хм, ему полезно ещё немного поспать – он проделал долгий путь.
Это был голос человека, которого он так жаждал! Гу Хэянь резко сел в кровати, и при этом потревожив рану, заставил себя нахмуриться от боли.
Однако он уже не заботился об этой травме. Он в шоке уставился на дверь, словно хотел переступить через деревянную дверь и своими глазами увидеть, кто стоит снаружи.
Му Чжимин?
Как это мог быть он?!
__________________
1. Церемония коронации — В древнем Китае мужчины устраивали «церемонию коронации», когда достигали совершеннолетия, обычно в возрасте 20 лет. В этом возрасте им давали любезное имя, согласно Книге обрядов, после того, как мужчина достиг совершеннолетия, было неуважительно со стороны представителей того же поколения обращаться к нему по имени данным родителями, таким образом, данное имя предназначалось для себя и своих родственников (иногда даже близких друзей).